Онлайн книга «Жизнь и смерть в ее руках»
|
– Сгинь! Я тебя убью и сяду. Но Галка не слушала, возбужденно и громко говорила: – Да, да, мы разыграли комедию, чтобы отвлечь внимание общественности от наших истинных проблем. – Значит, вы помогали мужу, а ваше интервью… – Конечно, неужели это кому-то еще не понятно? Она охотно позировала, улыбалась и держала под руку Павла, который просто окаменел от наглости Галки. Малика по-своему восприняла явление жены Князева – семья есть семья. Она отделилась от толпы, двинулась к проезжей части, ее нагнал Бомбей: – Куда ты? – За мужем и сестрой. – А кабак? Князев обещал даже Чемергеса взять… – Без меня. Дома, наверное, пылищи накопилось, а завтра я хочу выйти на работу. Звони. Чмокнув его в щеку, она легко и уверенно побежала к дороге. В это время Князев вырвался из рук жены и окружения журналистов, бросился к автомобилю, открыл дверцу, но Галку не пустил, а рявкнул в сторону: – Клим! – Тот не заставил себя ждать. Указав на жену, Князев приказал: – Вези ее в контору, я там с ней разберусь. Наташа, Марта Ивановна, садитесь. – Павел! Паша… – лепетала «помогавшая победить» Галка, насильно увлекаемая Климом в машину. Князев упал на первое сиденье, застонал: – Ну, дает Галчонок… Чемергес, где Малика? – Ушла. – Ладно, позвоню ей. Отвезем Марту Ивановну с Наташей, потом гони на завод. – Зазвонил телефон. – Мама, ты? – Пашка, негодяй, ты о нас забыл? Сколько нам еще тут торчать? Фрося превратилась в уголек, я уже ненавижу море. – Возвращайся, мама. – Павлик… Тут одна пара отдыхает… они из нашего города. Я взяла у них газеты… Там написано, что ты при смерти, подключен к… – Мам, ты забыла главную мою заповедь: не верить ничему и никому. – Я и не верю. – Молодец. Сообщи, когда прилетишь. – Некоторое время Князев держал мобильник, потом набрал номер. – Сонечка? Все кончено. Я в лаврах. – Я почему-то знала, что вы победите. Поздравляю. – Без вас не было бы победы. Спасибо. Моя благодарность на этом не кончится, жду вас в гости с сыном, обеспечу отличный отдых. Приедете? – Обязательно. До свидания, Пал Палыч. – Все, – выдохнул он. – Теперь все. – Я бы на твоем месте не расслаблялась, – сказала Марта Ивановна, дымя сигаретой. – Помни: есть Большой Билл, он положил глаз на твой завод. – А я кину ему в пасть процентов пятнадцать акций. Наша мини-сельхозтехника пойдет в гору, с нее и он будет хапать проценты. – Полагаешь, у него такой скромный аппетит? – Я противопоставлю аппетитам опыт, недавно приобретенный. – Бог в помощь. Князева встретили на заводе с неподдельной радостью, каждому хотелось перекинуться с ним хотя бы словом. Павел Павлович пожимал руки, извинился, мол, полно неотложных дел, и помчался к родному кабинету. Клим встал, собираясь оставить его наедине с женой, но Князев рыкнул: – Сиди! – Плюхнувшись в кресло, он остановил тяжелый, не сулящий хеппи-энда взгляд на Галине. – Чего ты хочешь? – Павлик, прости меня. – Искренние слезы надежды блеснули в ее глазах. – Я искупила свою вину, завтра же газеты распишут, какую утку я им подсунула… – У меня к тебе есть предложение. Если ты не дура, то примешь его. Я оставляю тебе квартиру, машину и даю два миллиона. – Долларов? – потухла она, понимая, что он откупается. – Рублей. Сумма большая, поможет тебе стать на ноги. Но! Фрося остается со мной. Я не собираюсь лишать тебя материнства, будешь встречаться с дочерью, когда захочешь, мы составим договор и подпишем его… – Ни за что! – Хорошо. – Князев, указывая ладонью на Галину, обратился к Климу: – Юрист-любитель, объясни ей. – Галчонок… – начал Клим с похоронным видом. – По заданию Паши я выяснил: если дело дойдет до суда об определении местожительства ребенка, ты его проиграешь с треском. Ты не работаешь, следовательно, обеспечить дочери надлежащую жизнь не можешь. – Я устраиваюсь на работу, – вставила Галина. – Даже если устроишься, то твоя зарплата будет не сравнима с деньгами, которые получает Князев. У тебя фактически нет жилья, Князев может его забрать при разделе имущества. И последнее: если Фрося будет жить с отцом, то он имеет право требовать с тебя алименты. – Такого не может быть, я мать. – Это не имеет значения, Фросю присудят Князеву, ему даже взяток не придется давать. Не будь идиоткой, он предоставляет тебе полную свободу, оставляет квартиру, не отлучает тебя от Фроси и кидает кучу бабок. – Ты всегда на стороне своего Князева, лизоблюд! – заверещала она. – Вместо того чтобы помочь ему сохранить семью… Ты его враг! А ты… – обдала она гневом мужа, – ты кровопийца. Индивидуалист чертов. – Я все сказал, а теперь катись и думай, что выберешь, – спокойно произнес индивидуалист и кровопийца, не чувствуя угрызений совести. Досталось входной двери. Весь благородный гнев Галина выплеснула на нее, хлопнула так, что не только штукатурка посыпалась, но и дверь чуть не слетела с петель. Князев тряхнул головой, словно освобождаясь от последствий неприятного разговора с бывшей. Заглянул Колчин: – Поздравляю. Рад благополучному финалу. – Погоди, – прищелкнул пальцами Князев, задерживая его. – Нам нужен самолет в Москву. Полетим я, Клим и Захарчук. Ты остаешься вместо меня, Оскар готовит приказ. – Все понял, пошел добывать самолет. Малика скребла и мыла квартиру, ей помогала Лялька, но сестра отвлекалась на звонки телефона, подолгу с кем-то болтала. Малике, чувствовавшей вину перед мужем и сестрой, не хотелось задавать вопросы, но она все же подошла к Ляле, взяла из ее рук мобильник и ахнула: – Откуда это? – Клим подарил, – последовал ответ. – Ты хоть знаешь, сколько он стоит? – перешла на строгий тон Маля. – Примерно. – А с какой стати Клим делает тебе подарки? – Малек, – Иннокентий Николаевич подал скрипучий голос из кресла, – у нее с Климом нечто вроде романа. – Нечто?! – Малика чуть не упала, а сестра подключила к телефону наушники и в такт музыке задвигалась. Маля выдернула из ее ушей наушники. – Ты случайно не спишь с ним? – Нет. Но буду. – И Ляля ушла в другую комнату. – Что?! – заметалась Малика, в сердцах кинула тряпку, которой стирала пыль со шкафов. – Что значит будешь?! Ужас! Предупреждаю тебя: Клим очень любвеобильный… – Ну и что? – отозвалась Ляля. – Я все равно лучше всех. |