Онлайн книга «Фоллер»
|
И сожаления казались бесполезными. Кроме прыжка с башни самым большим разочарованием Фоллера было то, что он не остановил убийство детей в Первый День. Однако он спас Маргаритку. Это было уже немало. И теперь насмешливый, слишком взрослый голос Маргаритки часто не давал ему скучать, пока он болтался в бессознательном состоянии. Еще Фоллер сожалел, что так и не нашел женщину на снимке или хотя бы не узнал, кем она была. Вероятно, она умерла в первые дни. Много людей умерло в эти дни. Очень много. Голос Маргаритки в эти последние часы, несомненно, успокаивал, но крики напуганных детей не выходили все время из его головы. В попытках хоть как-то забыть о том событии, вычеркнуть его из памяти прошло много дней. Возможно, это когда-то произошло со всеми людьми на земле. Возможно, они сделали что-то такое ужасное, что всеми силами пытались все стереть. Потому использовали технологии, чтобы заставить себя забыть. Судя по фотографиям и картинкам мест, которых не было, Фоллер был уверен, что мир когда-то был гораздо больше (может быть, в десять раз), и подозревал, что совершенная ими ужасная вещь была как-то связана с тем, что мир стал меньше. Если это правда и люди действительно стерли себе память, то это ирония. Фоллер всей душой мечтал сейчас вспомнить то, что все хотели тогда забыть. III Через стеклянные двери своего кабинета Питер наблюдал за Мелиссой: девушка с трудом тащила гранитную плиту и устанавливала ее поверх двух других так, чтобы получилась буква П. Она целую неделю работала над тринадцатой лункой Стоунхенджа – очередной скульптурой для ее миниатюрного поля для гольфа и одновременно сада скульптур. Усмехаясь, он обвел взглядом остальные двенадцать: Грейсленд [12] с его наклонной крышей и бархатными шторами, Зона 51 [13] в комплекте с космическим кораблем и инопланетянами, Венеция с ее бурлящими каналами, «Фенуэй Парк» [14], где мячи на своем пути изредка врезались в бархатистого «зеленого монстра». Из кабинета Питера площадка казалась окутанной слоисто-кучевыми облаками на фоне голубого небосклона. Питер залюбовался небом. Он открыл его для себя, всегда ясное, чистое и прекрасное, когда был еще ребенком и родители перевозили его из одного грязного района в другой. Чем ужаснее был городской пейзаж, тем больше времени он проводил, лежа лицом кверху. В магистратуре, когда его мысли распылялись в сотнях увлечений и направлений, он смотрел на облака, и они умиротворяли его. Однажды он изучал книги, посвященные облакам, и науки о них и нашел в интернете сообщество ценителей облаков. С тех пор этот веб-сайт стал его главной домашней страницей. Как только он повернулся к компьютеру, зазвонил телефон. Это был Гарри. – Ты смотришь новости? Питер схватил со стола пульт. – Тебе самому никогда не нравилось, когда кто-то начинал разговор с таких слов. Что произошло? – Они бомбят Трансаляскинский нефтепровод. – Что? Кто? – На экране телевизора появился густой черный дым, вздымающийся над нефтеперерабатывающим заводом. – Русские. Мы на войне, Питер. Я думаю, только что началась Третья мировая. Повернувшись, Питер увидел, что Мелисса сидит на корточках у своего миниатюрного Стоунхенджа, приложив телефон к уху и опустив голову. Он подумал, что она, наверное, плачет. – Мне нужно идти. Я тебе перезвоню. – Он бросил телефон на диван и выскочил наружу. Она плакала так сильно, что у нее прерывалось дыхание. Питер присел на корточки и обнял ее за плечи. – Мы справимся. Страна уже переживала много войн. Мелисса подняла голову. – О чем ты говоришь? – О войне. Разве ты… – У Изабеллы обнаружен прион Петерсона-Янтца. Питер подавил в себе желание заткнуть руками уши и убежать. Белла? Белла умирает? – Как она могла его подхватить? Мелисса вытерла нос кулаком. – Каждый, кто приезжает в Мумбаи, его подцепляет. Они считают, что агенты Пакистана травят их пищу. – Обхватив руками шею Питера, она прижалась лицом к его груди. – Я не смогу этого вынести. Не смогу смотреть, как она умирает. Просто не смогу. Питер крепко обнял Мелиссу, в его голове лихорадочно метались мысли. Он хотел сказать что-нибудь успокаивающее, но что сможет утешить ее в этот момент? – Мне очень жаль. Я с тобой. Вместе мы справимся. Это прозвучало очень скупо: словно горсткой песка останавливать прилив. – Уго днем и ночью работает над своим лекарством. Он не подведет. Мелисса кивнула и шмыгнула носом. – Да. Мы не можем потерять Беллу. Просто не можем. – Расцепив руки на его шее, она отодвинулась и посмотрела на землю. – Что ты имел в виду, когда говорил, что мы переживем войну? После новостей от Мелиссы Питер начисто забыл о звонке Гарри. – Россия только что втянула нас в войну. Мелисса закрыла глаза. – Вот черт. Две худшие новости, которые они когда-либо получали, пришли в одно и то же время. – Где Белла сейчас? – Думаю, что дома, – ответила Мелисса. – Я пошел за ключами. 12 Из полудремы Фоллера вытащил приступ паники и ужаса. Возникший перед глазами образ был ярче, чем сон: его безжизненное тело, падающее в бесконечном небе, как мешок с мясом. Он пытался выкинуть эту картинку из головы, но она не забывалась и приносила жестокие мучения. Его тело сгниет? Нужно быть на земле или под ней, чтобы начать гнить? Он представил свой скелет в свободно свисающем комбинезоне. Горло сильно болело. От постоянного трения комбинезона боль не исчезала. Сделать что-то с этим было невозможно. Во многом умирать было легче, чем оставаться в живых. Вдруг Фоллер увидел пятно, похожее на одну из мельтешивших мушек перед глазами. Только оно не мельтешило. Пятно на темно-синем фоне под ногами Фоллера не двигалось. Он протер и открыл глаза. Пятно на том же месте. Фоллер посмотрел снова. Это было пятно размером с горошину, немного темнее раннего утреннего неба. Протерев еще раз глаза, Фоллер слегка похлопал себя по лицу и, убедившись, что проснулся, посмотрел в третий раз. |