Онлайн книга «Опасный лаборант»
– Не было возможности рассмотреть. Я заперся в ахтерпике и только слышал, как он жрал труп. – Чей труп? – В машинном отделении болтался покойник. Не знаю, кто это был. На «Мона Лизе» мне встретилось много странного, – лаборант не стал вдаваться в подробности и только добавил: – Хорошо, что она утонула. Ганс с интересом прислушивался к русской речи и как будто даже разбирал что-то. Кок поразительно быстро учился языкам. – Негры считают, что зверь в трюме наводит порчу, – сказал он по-английски. – Он сделал так, что пули полетели не в него, а в Симона. – Зверь не был телепатом, – ответил на английском лаборант. – Это Лерой не умеет стрелять. Ганс зловеще усмехнулся. – Они считают, что зверь проклял шхуну, чтобы сделать её своим домом. Они чуть не взбунтовались, когда надо было тебя спасать. – Ублюдки… – Негры думают, что и ты проклят. Внимая знакомым звукам английской речи, слегка захмелевший Миксер тоже принял участие в разговоре. – Вы знаете, чем отличается негр от луковицы? – с трудом выдавил он. Загадка из уст косноязычного матроса с умственным развитием бультерьера загнала в тупик даже учёных. – Лук белый? – выдвинул гипотезу Смольский. Миксер мотнул головой. – Луковицу дольше раздевать? – предположил Казаков. Миксер только усмехнулся. – Вонь от лука со временем улетучивается, – догадался Денис. Все засмеялись, но Ганс, знавший ответ, отрицательно повертел жалом. – Когда режешь лук, на глазах выступают слёзы, – с расстановкой объявил Миксер и под конец сжал кулаки. – А вот это мысль! – громко сказал Муромцев по-русски и обвёл взглядом потемневшие рожи на койках. – У кого моя наваха? * * * Задул норд. Шхуна изменила курс и стала спускаться в тропики. С каждым днём становилось заметно жарче. Стоять дневную вахту было практически невыносимо. В кубрике работал кондиционер, но и он не мог скрасить весь путь в экваториальную область. Над палубой натянули тент. Из пожарного рукава можно было облиться забортной водой в любое удобное время, но она помогала слабо, вдобавок, была тёплая как кисель и оставляла на теле корку соли. Офицеры стали поговаривать о не слишком скором возвращении в Сен-Луи. Капитан вызвал в свою каюту Казакова и Муромцева и объявил о решении половить на банках вблизи островов Зелёного Мыса. – У меня есть два опытных водолаза, – сказал он, смоля сигарету над картой района обширных отмелей. – Глупо вас не использовать. Вы жрёте мой провиант, пользуетесь моим расположением. Вы должны приносить мне пользу. Негры не умеют глубоко погружаться, а вы обучены работать в скафандре. Будете гулять пешком по дну и радоваться жизни. Капитан стряхнул пепел в странного вида плошку с неровными краями, здорово напоминающую крышку черепной коробки, покрытую тёмным лаком, и глубоко затянулся. Выдул дым, посмотрел сквозь облако на внимающих начальству водолазов, опустил руку, звякнул по столу массивным корпусом механического хронометра «роллекс». Денис даже не сомневался, что он настоящий и капитан его не купил в магазине. – У меня есть несколько скафандров, – по тону можно было предположить, что пират потерял счёт подобным мелочам. – Проверьте и соберите из них рабочие. На период подготовки оборудования и погружений я освобождаю вас от вахт. На рассвете Баклажан отвёл их в кладовую, отведённую под водолазное снаряжение. Он лежало в ящиках и навалом. Создавалось впечатление, будто им не пользовались, а только накапливали, не умея ни обращаться с ним, ни правильно хранить. – Да тут Клондайк, – заметил Денис. – Тут авгиевы конюшни, – Казаков озадаченно почесал шевелюру. – Надо звать матросов. Вместе с неграми пришёл Смольский и активно включился в перетаскивание снаряги наверх. Под ярким солнцем производить инвентаризацию было сподручнее, чем в прохладном, но темноватом трюме. Тщедушный учёный с тяжёлой бухтой шланг-кабеля в руках напоминал неуклюжего муравья, ухватившего ношу не по себе, но упорствующего во благо королевы муравейника. – Не наступайте на комингс, – советовал ему Денис, следующий позади с ребризером на горбу. – Примета плохая? – пропыхтел Смольский. Место ведущего научного сотрудника было за столом в надёжном и уютном кабинете института Академии Наук. В качестве матроса он никуда не годился. – Чтобы головой не удариться, – скромно пояснил лаборант. – Если вы перешагиваете через комингс, голова будет гарантированно ниже. – А ещё какие есть приметы? – Не садитесь на кнехт. – Ноги может оторвать внезапно натянувшимся швартовом? – проявил неожиданные познания корабельного дела Смольский. – Нет, – ухмыльнулся ему в спину лаборант. – На голову боцмана садишься. Свалили снаряжение на шкафуте. Денис и Казаков отогнали негров, чтобы не путались под ногами, и принялись раскладывать под тентом добычу. В качестве осуществимой задачи решено было прикинуть сухие костюмы себе по размеру и установить комплектность если не всех, то хотя бы ограниченно годных скафандров. Муромцев таких моделей и не встречал никогда, полагаясь на познания старшего товарища. – Смотри-ка, «Миллер», древний как копролит мамонта, – дивился Казаков, передавая ему тяжёлый медный шлем с одним большим иллюминатором, защищённым толстой решёткой. – Рубаха к нему. За этот день Муромцев узнал много полезного о водолазном снаряжении зарубежного производства, но ещё больше ненужного об участи их прежних владельцев. Здесь была погрызенная резина в крови. Перерезанные мягкие шланги. Некомплектность, словно снаряжение кидали наспех на борт «Чёрного песца» или торопились унести ещё каким-то экстренным образом. Большинство костюмов слежались и подопрели. Зачем-то хранился даже простреленный шлем «Марк 12» с огромным квадратным иллюминатором, известный Муромцеву в качестве снаряжения вероятного противника ВМФ США. – Надо узнать у кого-нибудь, когда «Чёрный песец» последний раз вёл водолазные работы, – шепнул Денис, чтобы никто из команды не услышал. – Не надо, – Казаков загрустил. – Иначе мы будет этими последними водолазами. После обеда к ним вышел капитан, слегка покачиваясь явно не от волнения моря. Достал пачку сигарет «Physalia», на которой была нарисована зловещая сифонофора, стилизованная под португальский кораблик. – Есть результаты? – поинтересовался он, чиркая золотой зажигалкой. От капитана пахло хорошим коньяком. Офицеры в кают-компании не бедствовали. – Собрали, – Казаков похлопал по стальному шлему, у которого ещё не вышел срок годности. – «Кирби Морган» для меня и для «Аквадин» Гидроматроса. |