Онлайн книга «Бабушкин внук и его братья»
|
Мы с Ивкой переглянулись. Он не выдержал, заулыбался. — Нет там взрывного устройства, — сказал я. — Вы… что-то знаете? — Мы… постараемся узнать. Скоро. Ивка, бежим! И мы помчались к часовому мастеру Г. М. Тутарскому. Геннадий Маркович не удивился нам. Только сказал: — Признаться, я не ожидал, что вы появитесь столь стремительно. Думал — завтра… — Геннадий Маркович, зачем вы… это… — Вы имеете в виду часы? — Ну а что же ещё! — Видите ли, у меня есть два знакомых молодых человека — сын моего давнего друга и его приятель. Они работают в небольшой фирме, у них грузовичок, весьма удобный для перевозки таких деликатных, требующих осторожности предметов. Они давно говорили мне: «Геннадий Маркович, если потребуется, вы только скажите…» — Геннадий Маркович… — почти со стоном сказал я. — Ну да, ну да! Тебя, Саша, интересует, что меня побудило сделать такой слегка неожиданный шаг… — Ничего себе «слегка»! Бабушка чуть не в обмороке! — Да, — подтвердил Ивка. — Она ничего не может понять. — Я попытаюсь объяснить… Видите ли, друзья мои, нынешнее время отличается крайней непрочностью. Разрушением устоев и хаотичностью процессов. Я выражаюсь несколько запутанно, однако… короче говоря, нашей жизни нужна стабильность. А стабильность, это когда все вещи… или, по крайней мере, большинство из них находятся на своих местах. И я счёл долгом внести в укрепление стабильности свой крошечный вклад. Вы же не будете отрицать, что истинное место этих часов — в комнате твоей, Саша, бабушки… — А… где место бронзовых часов с завитушками? Ну, тех, которые вы отдали за наши? — А! Это не тема для разговора! Я их не любил. Их бронзовое оформление всегда представлялось мне сплошной эклектикой… Ты знаешь, что такое эклектика? — Не-а… Я знаю, что бабушка ни за что не захочет принять такой подарок. У неё… характер. — Характер бабушки я представляю по твоим рассказам довольно ясно. И питаю к ней самое глубокое, хотя и заочное уважение. Но ты скажи, что подарок этот я сделал не ей, а тебе… Или даже так. Пусть часы считаются моими, но стоят у вас. Из чисто технических соображений. Чтобы уважаемому Квасилию не требовалось пробираться ко мне, когда вздумается похулиганить. И чтобы тебе было удобнее снова запускать часы… И будем считать, что в этом вопросе поставлена точка! Последние слова Геннадий Маркович буквально отчеканил. И я сразу понял: это и правда точка. — А как вы узнали наш адрес? — Весьма просто. Позвонил в комиссионный магазин, где ваша реликвия одно время стояла. У меня там знакомый продавец, он не отказал в любезности… — А где Арунас? — спросил Ивка. И я почувствовал, что спросить это ему хотелось давно. — Арунас очередной раз починил брюки и отправился за хлебом и за картошкой. По моему поручению. Вы его дождётесь? Я нерешительно глянул на Ивку. Он огорчённо сказал: — Мы бы с удовольствием. Но Ольга Георгиевна дома ужасно волнуется… — Да, нам надо бежать обратно, — сказал и я. — Жаль. Нэлик опечалится, когда узнает, что вы были и ушли. — Но мы завтра обязательно с ним увидимся! Честное слово! Мы хотим… — Я опять посмотрел на Ивку. — Хотим позвать его в одно удивительное место. — Да, — кивнул Ивка. — Мы зайдём за ним утром. — Прекрасно. Если можете, пораньше. Я буду спокоен, когда увижу, что он отправился гулять с вами, а не один… А к десяти часам я должен буду уйти, меня вызывают в военкомат… — Зачем? — встревоженно удивился я. — Разве вы… разве у вас призывной возраст? — Просто военное начальство хочет сделать то, что не сумело в своё время, полвека назад. Сказали, что тогда полагался мне орден Красной Звезды, но бумаги в ту пору затерялись. — Геннадий Маркович, можно вас спросить?.. — Это Ивка. Он вскинул голову и смотрел с какой-то жалобной требовательностью. — Что, мой хороший? Спрашивай, конечно… — Правда, что солдатам потом всю жизнь снится война? Я понял — это он о брате. — Снится… Наверно, каждому по-своему. Я, например, редко вижу всякие там пожары и атаки. Обычно снится хитрый тикающий механизм. Я смотрю и не знаю, как отсоединить его от взрывателя… Я ведь на передовой-то в прямом смысле и не был, мы разминировали объекты в освобождённых городах… Да. А стрелять не пришлось ни разу. Воевал, можно сказать, пальцами… — Геннадий Маркович повертел перед собой длинными кистями рук. — Тогда-то и пригодилась впервые их природная чуткость… А механизм снится часто, да. Обычно я просыпаюсь раньше, чем успеваю что-то сделать. И думаю: однажды вот не успею ни проснуться, ни отсоединить… — Вы прямо в точности моя бабушка! — в сердцах сказал я. — У неё любимая тема: «Мечтаю умереть во сне». — А что! Право же, наилучший вариант… Впрочем, не будем. — Да, не надо, — тихо попросил Ивка. — Геннадий Маркович… — Что, дорогой? — Я… насчёт часов. Я даже не знаю, как вас благодарить… — Всё, всё, всё! Достаточно об этом. Как сказано в «Гамлете»: «Дальнейшее — молчанье»… Правда, там по другому поводу, но всё равно… И я сразу вспомнил зубного врача Игоря Васильевича. Когда ехали домой, я не сдержал своих сомнений: — Ивка, я всё-таки не понимаю… — Что? — Почему он так? Всю жизнь мечтал о таких часах. И вдруг появляются незнакомые пацаны, и он им — нате… — Но он же всё объяснил! — Ивка смотрел ясно и убеждённо. — Про стабильность мира, что ли? По-моему, он это… нарочно мудрил. — Просто дело в том, что он очень добрый человек, — твёрдо сказал Ивка. «Он-то — да! Но почему эта доброта вылилась именно на меня? Я-то чем её заслужил? Чем я хорош? Не герой, не талант, не какая-то там благородная личность… Вот если бы Ивка — это понятно. На него взглянешь — и сразу ясно: вот кто не умеет кривить душой! А я… Ведь мне порой стыдно заглядывать внутрь себя…» И тем не менее врач Игорь Васильевич так возился со мной да потом ещё не взял никакой платы… А отец Арбуза подарил рамку, над которой работал целый месяц… А сегодня — вот что!.. Конечно, каждый случай по отдельности можно объяснить вполне разумно. У Игоря Васильевича было хорошее настроение, он пожалел напуганного пацана, дал ему кое-какой урок и, усмехаясь, наградил десяткой (сумма для зубного врача ничтожная). Гошкин папа слегка размяк после выпивки и, к тому же, был счастлив, что отыскали его бродячего младшего сына… |