Книга Реквием по солнцу, страница 65 – Элизабет Хэйдон

Эши бросил взгляд на карету.

— Мы не сможем участвовать в траурной церемонии. — Он свернул пергамент и засунул его обратно в пакет. — Рапсодия очень плохо себя чувствует, и я не намерен подвергать ее здоровье опасности. Путешествие в Сорболд будет для нее слишком тяжелым.

— Вы не можете проигнорировать похороны, — фыркнул Анборн и наградил Эши угрюмым взглядом. — Сейчас решается судьба Сорболда — на свет появится новая династия или новая форма правления. Дальние родственники, которые захотят сесть на трон, столкнутся с жестоким сопротивлением аристократии — возможно, они попытаются разделить Сорболд на части, и тогда он перестанет быть империей. В таком случае в игру вступит армия, купечество и церковь, все они постараются отстоять свои интересы. Проклятье, ты король намерьенов, глава Союза. У тебя нет выбора, ты должен ехать в Сорболд.

— Он прав, Сэм, — послышался слабый, но ясный голос Рапсодии.

Мужчины резко обернулись и посмотрели на карету. Рапсодия собиралась вылезти наружу. Ее длинные волосы, обычно завязанные простой черной лентой, рассыпались по плечам, но в остальном она выглядела нормально.

— Рапсодия, подожди! — воскликнул Эши и, подбежав к ней, обнял ее за талию и помог спуститься на землю. — Извини, что мы тебя потревожили.

— Ну, так вибрировать воздух может только от голоса дракона, — хмыкнула она и взяла Эши за руку. — Насколько я понимаю, второй такой же голос означает присутствие Анборна?

Генерал заставил своего скакуна медленным шагом подойти поближе.

— Вы правы, миледи. Вы меня видите?

— Только тень и контур, — слабо улыбнувшись, ответила Рапсодия. — Но твой голос, Анборн, я узнаю всегда.

Генерал улыбнулся в ответ, но его улыбка тут же исчезла — он с укором и отвращением посмотрел на Эши.

— Правильно ли я поняла, что императрица мертва? — решила уточнить Рапсодия.

— И императрица, и наследный принц, — сообщил Эши, глядя на юг, в сторону границы с Сорболдом. Даже на таком огромном расстоянии виднелись пики Зубов, окруженные облаками, которые скрывали таинственное царство от посторонних глаз. — В течение нескольких часов.

— Какой ужас, — пробормотала Рапсодия. — У них новый повар?

— Подробности неизвестны. Впрочем, оба они были людьми пожилыми и умерли во сне.

— Лейте, вероятно, наскучило жить, после того как она осуществила свою давнюю мечту — пережила всех, кто мог претендовать на ее трон, — съязвил Анборн, поудобнее усаживаясь в седле.

— Прекрати. Ты говоришь ужасные вещи. Рапсодия побледнела и схватилась за живот.

— Анборн, ты должен отправиться на похороны в качестве моего представителя, — бросил Эти, обнимая Рапсодию за плечи и осторожно подводя ее к карете. — Ты видишь, я не могу оставить Рапсодию одну.

Генерал помрачнел.

— Я не стану в присутствии леди проклинать тебя, как следовало бы, и не буду объяснять, насколько безответственна эта мысль. Если ты еще не забыл, ты согласился принять корону намерьенов. А я, как более разумный из нас двоих, от нее отказался. Теперь ты понимаешь почему. — Он посмотрел на Рапсодию, чье лицо осунулось от боли и тревоги. — Но ты прав в одном: королеву намерьенов нельзя оставлять одну. Поэтому я отвезу ее в Наварн, а ты отправишься в Сорболд и решишь там все проблемы.

— Если ты думаешь, что я оставлю…

— Он прав, Сэм. — Голос Рапсодии внезапно обрел твердость. — Если мы не можем отправиться туда вдвоем, значит, ты должен ехать один.

— Ладно, — угрюмо согласился Эши. — Я поеду в Сорболд, как только довезу тебя до Хагфорта.

— Время не терпит, — вмешался лорд-маршал. — Ты успеешь на похороны, только если поскачешь в Джерна Тал прямо сейчас. Церемония будет проходить на Ночной Горе, в базилике Земли, Терреанфоре. На дорогу, даже при благоприятной погоде, у тебя уйдет никак не меньше пяти дней. Они хотят похоронить старую злодейку и ее бесполезного сынка до того, как их тела окончательно протухнут в чудовищной жаре.

— О боги, — простонала Рапсодия. Она отвернулась, и ее вырвало.

— И ты еще думаешь, что я поручу тебе заботиться о ней? — недоверчиво спросил Эши, протягивая Рапсодии платок.

В первый раз за все время Анборн слегка смутился.

— Прошу меня извинить, леди, — быстро проговорил он.

Рапсодия, стоявшая к нему спиной, помахала рукой, показывая, что он прощен.

— Послушай, племянник, я обещаю вести себя наилучшим образом и постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы ей было удобно. И буду ее защищать.

Эши с сомнением посмотрел на Анборна и погладил жену по спине.

— Что скажешь, милая?

Она провела рукой по его густым медным волосам и повернулась к Анборну.

— С Анборном я буду в полной безопасности, — сказала она, глубоко вздохнув. — Я хочу вернуться и повидать Мелисанду и Гвидиона Наварнского. Но не желаю оставаться в Хагфорте.

— И куда ты хочешь направиться, Ариа?

— К Элинсинос.

Дядя и племянник удивленно переглянулись. Первым пришел в себя Анборн:

— Ты хочешь отправиться в логово драконихи? В таком состоянии?

Рапсодия кивнула:

— Да. Лишь она одна из всех ныне живущих родила ребенка смешанной крови — дракона и человека. У нее никто не посмеет меня обидеть, да и в ее пещере мне будет хорошо. Волны помогут избавиться от тошноты, пока Эши не вернется из Сорболда. Элинсинос обо мне позаботится. — Она слабо улыбнулась. — Я уже не говорю о том, что ужасно по ней соскучилась. Буду рада ее навестить и вволю поболтать.

Эши тяжело вздохнул:

— Пожалуй, ты права, Рапсодия. У Элинсинос ты действительно будешь в безопасности. — Он повернулся к дяде. — И никто другой не сможет доставить тебя туда. Ладно, Анборн, если ты проводишь мою жену до Хагфорта, а потом в северные пустоши, где находится логово Элинсинос, я буду перед тобой в долгу.

Генерал кивнул.

20

Джерна'сид, Сорболд

АКМЕД ПРЕЗИРАЛ КАРТЫ и другие азартные игры.

Одна из причин заключалась в том, что много веков назад, в прежней жизни, он проиграл в карточной игре свое истинное имя болгам Серендаира, а победитель под пытками выдал его демону.

Другая причина состояла в том, что его мать-дракианку отдали болгам в качестве пленницы после игры в кости.

Впрочем, он еще и потому не любил азартные игры, что в них царила неопределенность.

Акмед никогда не испытывал во время игры приятного волнения, поскольку ненавидел любой риск и всегда прикладывал огромные усилия, чтобы свести его к минимуму. Справедливости ради надо заметить, что в тех редких случаях, когда Акмеду все же приходилось рисковать, чтобы добиться желаемого результата, ему, как правило, везло, но, несмотря на это, он постоянно стремился избежать неопределенности и не упустить контроля над ситуацией.