Онлайн книга «Голубь с зеленым горошком»
|
– Меньше шагать придется, – пояснил он, отвечая на мой вопросительный взгляд. Мы подошли к высоченной кованой решетке с кодовым замком. Сквозь прорези можно было рассмотреть одетых с иголки людей, которые слонялись взад-вперед под бразильские напевы. – Надеюсь, что здесь открыто, – резюмировал мой знакомый, просовывая руку между металлическими прутьями. Замок молниеносно щелкнул, и громоздкая калитка поприветствовала нас скрипом из серии «You’re always welcome» [42]. Я даже не успела поинтересоваться, «что это было?», потому что через секунду мы оказались среди множества ступенек, интимного освещения и звенящих коктейльных бокалов. Красочные подушки валялись на траве вместе со счастливыми на вид женщинами и мужчинами, бармены фокусничали с огнем, стеклом и ингредиентами, а стоящий на краю обрыва бразилец выдавал непревзойденные номера с одинокой гитарой. Наконец-то нам удалось найти свободное место для «присесть», потому что одна пожилая пара, восхищавшаяся нашей общей красотой, потеснилась на лиловом диване. Дженнаро отблагодарил их сдержанной улыбкой и португальским «Obrigado», и я с радостью приземлилась на мягкий замш. Бразилец надрывался, океан стонал в пятнадцати метрах от нас, люди пританцовывали в опьяненном экстазе, звезды сияли – другими словами, все было очень увлекательно, но закончилось через шесть-семь минут. Все. Конец концерта. – Is that aaaall? [43] – протянула я. – Мадемуазель, простите… Мы слишком задержались в «Old Pharmacy». Вам понравился концерт? – Очень! – Меня подбрасывало от смеха при виде бразильского исполнителя, который кланялся и активно размахивал руками. – Это были лучшие пять минут музыки в моей жизни! – Черт с ним. Если смотреть правде в глаза, мне совсем не хотелось сюда идти. Давайте я заглажу свою вину caipirinha? – Чем-чем загладите? – Вставайте, – улыбнулся он, подавая мне руку. – Кайпириньйа – это лед, кашаса, лайм и сахар. Почти Бразилия. Почти мохито. Пока бармены виртуозно взмахивали бутылками и стаканами на фоне ночного океана, Франгиция летела к нам на высоченных каблуках, подминая под собой идеально постриженную траву. – Ну, вот вы где! Как тебе концерт, Джулиния? «Ты уже второй человек, который так меня называет», – отметила я про себя. – Здорово. Последняя песня особенно запала в душу, потому что она была единственной. – Оооо, fodesse! [44] Только не говори мне, что вы слышали всего одну песню этого гения… Как ты мог так с ней поступить? – вопрос явно был обращен к Дженнаро. – C’est la vie, cherie, c’est la vie [45], – лениво ответил он по-французски. – Мы снова собираемся в «Old Pharmacy», и я очень хочу вас там видеть! – Мы придем как только закончатся коктейли в наших бокалах, – парировал мой друг. – Да? – уточнила Франгиция. – Дженнаро, дай мне попробовать твой коктейль. Он с долей неудовольствия протянул ей нетронутый «caipirinha», и она сделала внушительный глоток через трубочку. – Bullshit! [46] Это невозможно пить! Его ужасно приготовили! – Остатки льда из бокала полетели на зеленый газон. – Джулиния, дай мне, пожалуйста, твой. Мой коктейль поджидала такая же участь. Он был выпит одним залпом и оставлен на траве в качестве тающего льда. – Мммммм, этот коктейль мне понравился гораздо больше. Итак, все допито. Мы можем идти? – веселилась Франгиция. – Это было весьма глупо с твоей стороны. – Поступок эпатажной барышни не произвел на моего друга желаемого впечатления. – Мы присоединимся к вам через двадцать минут. Извинись. Последнее «извинись» было произнесено таким жестким тоном, что Франгиция невольно протрезвела, жалобно глядя на меня и умоляя о поддержке: – Прости, я просто хотела, чтобы вы составили нам компанию… – Да все в порядке. – Я пыталась максимально сгладить ситуацию. – Правда, это было очень… смело. И даже забавно. – Спасибо, – улыбнувшись в ответ, Франгиция поцеловала меня в обе щеки. – Мы будем вас ждать. Заказанная по второму разу caipirinha попала не только ко мне в руки, но и приятно охладила губы. – Благодарю, очень вкусный напиток. – Мадемуазель, еще раз прошу прощения за выходку моей знакомой. Она очень общительная и далеко не глупая, но алкоголь делает ее неуправляемой. Готов поспорить, что они успели напиться во время концерта. Давайте пройдемся. Я покажу вам паузаду. Интерьер виллы с панорамными окнами служил доказательством того, как можно сочетать несочетаемое, если ориентироваться на небольшую аудиторию людей с отменным вкусом. Со второго этажа отлично просматривались все детали грамотно спланированной конструкции: старинный бильярдный стол прекрасно вписывался в модерновую обстановку, дерево периодически сменялось металлом, а белоснежный цвет стен удачно выделял висевшую под потолком смешную картину в форме огромного черного квадрата. Надпись на картине заставила меня замереть на широких ступеньках: «This is my deepest black» [47]. – Интересно, какой допинг принимал создатель этого шедевра, прежде чем написать такие слова на черном квадрате? Или у них там трещина на стене, которую они решили закрыть первой попавшейся картиной? – Предполагаю, что идея заключалась в другом, – Дженнаро поставил бокал на деревянный поручень, внимательно изучая предмет моего интереса. – С кем у вас ассоциируется этот квадрат? – С Малевичем, наверное. – Вот вам и ответ. Гением супрематизма творца, конечно, не назовешь, но скорее всего, он пародировал Малевича. Дело даже не в черном квадрате на белом фоне, а в расположении картины. – А что с ней не так, кроме того, что она висит прямо под потолком? Caipirinha оказывал благотворное влияние на мое настроение. – Она не просто висит под потолком, а расположена в углу под потолком. Именно таким образом Малевич разместил «Квадрат» во время футуристической выставки в «Dobychina Gallery», спровоцировав серьезный скандал. – Что за скандал? – Мадемуазель, я что, нанимался бесплатно преподавать вам историю? Дженнаро делал вид, что сердится, но что-то подсказывало мне, что на мои вопросы он отвечает с большим удовольствием. |