Книга Вечный кайф, страница 5 – Сергей Зверев

Следующий звонок:

— Пряник, мне «герыч» нужен… Тоже нет? Ах ты…

Рок выходил из себя. Он чуть не плакал. Ему нужно было уколоться, а колоться нечем. Надо было заработать. Он снова схватил телефон и дрожащим пальцем настучал номер.

— Кому сейчас? — спросил я.

— Опять Вороне. — Рок шмыгнул носом. И вдруг заорал, прижав микрофон ладонью: — Взяла, сволочь!

Я перегнулся через стол и нажал на кнопку громкоговорителя.

— Ворона! Ты? — заорал Рок.

— Нет, — огласил кабинет женский голос.

— А это кто? — требовательным прокурорским тоном осведомился Рок.

— Оксана! — на том конце провода визжали.

— А чего орешь-то? Чего орешь, дура? Это Рок, понятно? Рок, говорю!

— И чего?!

— Ворону давай!

— Нет ее! — истерично завопили на том конце провода.

— А где она?

— Умерла!

— Шутим, — угрожающе произнес Рок.

— Я говорю — умерла! Почти умерла! Вон валяется! Дохнет!

— Ух ты, а «герыч»? — заволновался Рок. — Она мне должна была!

— Она умирает, понимаешь, козел?

— За козла ответишь… «Скорую» ей вызывай.

— Они ее не берут, — Оксана зарыдала. Явственно слышалось шмыганье носом. — Она умрет!

— Э, пусть скажет, где «гера», и потом откидывается.

— Ты чего? — прошептал я. — Скажи, что сейчас приедешь.

— Сейчас приеду, — пообещал Рок. — Откачаем Ворону. Не трясись, коза, все будет путем…

* * *

Мы с Асеевым остановились на лестнице между пятым и шестым этажом. А Рок поднялся на шестой и начал названивать без остановки в квартиру.

— Открывай, коза, серый волк пришел! — заорал он.

Дверь медленно, со скрипом отворилась, будто открывавший ее был на последнем издыхании.

— Ну, че тут? — Рок ворвался в квартиру. Дверь прикрыли.

— Пошли, — кивнул я.

Мы по стеночке подобрались к девятнадцатой квартире.

Номерок был «61» — но не верь глазам своим. Просто «19» приколотили вверх ногами. Обитатели этой квартиры внимания на подобные мелочи сроду не обращали.

— Э, Ворона, вставай! — послышалось из-за двери. — Действительно хреново ей… Откачивать надо.

— У-у, — послышался вой скорее всего Оксаны, приятельницы хозяйки. Видимо, Воронова орать уже не могла.

— Откачаем… «Геру» давай, что Ворона обе-щала.

— Я не знаю где, — с вызовом, в котором легко читалась ложь, воскликнула Оксана.

— Все ты знаешь, овца! Все знаешь. Ну…

В квартире чем-то зашелестели, что-то ухнуло — будто мешок с потолка рухнул.

— На! — воскликнула Оксана. — Больше нет.

А нам больше и не надо. Сбытом считается и просто передача наркотика. Так что Оксану можно уже упекать.

Я распахнул дверь и приветливо произнес:

— Привет, ласточка. Руки вверх. Отдел по наркотикам.

— У-у-й-а! — послышался утробный вой из глубины самого существа коренастой, белобрысой, прыщавой девахи. Она приткнулась спиной к стене, будто желая вдавиться в нее или в крайнем случае размазаться по ней.

— Да не надрывайся, — Асеев встряхнул Оксану. — Где Ворона?

— Та-ам, — она ткнула в сторону комнаты.

Ворона — гражданка Воронова Анастасия Даниловна — с момента прошлой встречи прилично изменилась. Была такая розовощекая пышечка. А теперь стала синещекая и уже не пышечка. И кто ей даст восемнадцать лет?

Она лежала на диване и хрипела.

Асеев нагнулся над ней и осведомился:

— Перебрала?

— Ага, — закивала Оксана, размазывая ладонями по лицу струящиеся ручьями из глаз слезы.

— Героин?

— Ага.

— Ты какого черта врача не вызвала? — спросил я.

— Вызвала-а, — взвыла Оксана.

— И что?

— Бригада приехала-а… Настю осмотрели-и… Сто баксов запросили-и…

— И?

— Где я им сто баксов возьму?

— Ты так и сказала?

— Ага.

— А врачи?

— Обернулись и молча ушли.

— Помирать оставили?

— Ага-а.

— А клятва Гиппократа? — спросил я.

— Чья клятва? — недоуменно посмотрела на меня Оксана, решив, что это какой-то модный прикол, которого она не знает.

— Тот же героин, что и с притона на Приморской? — обернулся Асеев ко мне.

— Черт знает, — пожал я плечами. — По-моему, просто передозировка. Когда она укололась? — спросил я Оксану.

— Как этот, — она кивнула на Рока, — позвонил. Она укололась. И отлетела.

— А ты не кололась?

— Нет. Я с утра уже ширнулась. Только сидела, воду хлебала. А Настя кольнулась, и я вижу — кончается.

— А чего трубку не брала? — осведомился Асеев.

— Телефон выключила.

— Почему?

— Звонков боялась.

— С чего это?

— Не знаю, — недоуменно протянула Оксана.

Я присел рядом с Вороной. Веки ее подрагивали. Она хрипела. Я открыл папку, в которой имелся небольшой комплект лекарств на подобные случаи. Бывало, приходилось уже откачивать людей в таких ситуациях. Я вколол болезной содержимое одноразового шприца. Ох, наркоши, колятся ржавыми иглами, хватая гепатит и иммунодефицит. Пусть хоть от милиции культуру медицинского обслуживания увидят. Но все равно в больницу надо.

— Звони в «Скорую», — протянул я трубку.

— Не хочу! — взвизгнула Оксана. — Я боюсь.

— И их боишься?

— Всех боюсь! Боюсь! — заорала Оксана. Получила подзатыльник от Асеева и тут же пришла в себя.

— Звони, — велел я.

Она набрала «03».

— «Скорая». У меня подруга умирает! Да сделайте что-то!

* * *

«Скорая» приехала через пятнадцать минут. Я стоял на лестничной площадке повыше и смотрел, как «синие халаты» — женщина лет тридцати, медсестра с чемоданами прошествовали в квартиру. У подъезда застыла машина с красным крестом.

Мы снова по стеночке подобрались к квартире. Оставалось только приложить ухо к двери и слышать весь спектакль.

— Лекарства дорогие, сто долларов стоят, — слышался женский голос.

Да, похоже, такса у них одна у всех.