Онлайн книга «Афган. Разведка ВДВ в действии. Мы были первыми»
|
— Включись-ка, Кибиткин. В наушнике гарнитуры Есаулков, связист Тютвина, монотонным голосом выдавал: — 32241, 14552, 64528… В эфир летели пятизначные цифры, создавая иллюзию активной работы «шурави» на территории паймунарских «духов». Дождавшись конца передачи, нажал тангенту — есть! Есаулков принял! Ответный щелчок! Условной цифрой по радиостанции Тютвин передаст начальнику разведки дивизии — у Марченко в порядке. — Товарищ лейтенант, — Ивонин коснулся плеча. Схватил «ночничок». Над плоской крышей строения с башней кубической формы «брызнули» искры, видны колебания тени. Цокот копыт, деревянный скрип не оставляли сомнений — кишлак оживал. Похоже, действительно, «духи», спустившись с гор, расходились по жилищам. Напряжение достигло предела. — Со мной Сафаров, Баравков — захват «языка». Сокуров, Фетисов — прикрытие захвата. Ты, Андрей, остаёшься старшим — подработаешь нам выход из кишлака. — А что если подтянемся ближе, товарищ лейтенант? — Опасно. Ваша позиция в ста метрах от окраины — сойдет. Глубоко не полезем… — Понял. — Нищенко, в случае боя уходишь последним — никого не оставить, вынести! Отвечаешь лично! — Есть. — Кибиткин, остаёшься с Ивониным, через каждые полчаса — сигнал «Нормально». Вопросы? — Никак нет. Наступил момент истины, когда на алтарь судьбы легли успех задания и жизни тринадцати человек. Отличное число! — Вперёд, Сергей! Плавными перебежками пошли на кишлак. Открылось второе, третье дыхание, кураж — адреналин, скажу я вам, рвался через край! Вышли к дувалу, залегли, вслушиваясь в звуки, исходившие из лабиринта строений. Глиняная стенка, жерди, затхлость… Но заброшенность была обманчива: запахи животных, дыма, звук копыт по замёрзшей земле. Кишлак погрузился в тайную жизнь. Посмотрим. Проход между глиняных стенок напоминал узкую улочку. Посредине — ледок застывшего русла сточных вод и отходов с запахом, едва не вывернувшим душу. Оглянулся. Разведчики, оставшиеся с Ивониным, скрыты в снежном покрове. — Сокуров, не упускайте тыл, — шепнул старшему разведчику по кличке «Зигфрид». — Есть. — Сергей, всё внимание — вперёд! Страхую на захвате. Объект вырубаете и — на землю! Остальных валю из ПБС. — Угу. — Пошли. Прислонившись к глиняной стенке, ступили на пропахшую заразой улочку — никого. Присели, слушая ночь: тявкали собаки, орал ишак или осёл — трудно сказать. Стук о дерево! Переглянулись. Что это? Лоб покрылся испариной… Кивнул — вперёд. Жуткая вещь — душманская ночь! Вскинул руку. Стоп! Упали под обшарпанные и полуобвалившиеся дувалы. Слышались звук копыт, говор, причём — за стенкой, скрывшей разведчиков подгруппы захвата. Метров через двадцать обнаружили мощные двери из деревянной породы — за ними угадывались люди, животные. Стой. — Послушай, о чём говорят, Сергей. Заместитель подполз к двери. — Говорят о Кабуле, — шепнул Сергей, — …собираются в город… много оружия… упоминают «бисьёр туфанча» — разобрал. Только что спустились с гор, говорят, зимой плохо, холодно… «забистан», «харбан»… мало еды… ждут весну, сезон дождей… «бахор», «бара»… лучше в горах… Товарищ лейтенант, говорят «дарваза» — дверь, выходят. — Захват. Откинувшись на спину, изготовился к бою. Гена с Сергеем сжались у массивной двери, которую, гремя засовами с цепью, открывали душманы. Появившийся в проёме боевик с АК на плече стволом вверх вряд ли понял, что с ним произошло в следующую секунду. Дернув на себя «духа», мастер спорта СССР по дзюдо и самбо Сафаров парализовал удушающим захватом его способность к сопротивлению. Шедшие следом мятежники сделали по инерции шаг, два… Навстречу смерти… С положения лежа на спине я стрелял в каждую цель в отдельности — осели. Во двор. Никого. Выстрелы из ПБС вряд ли слышны на фоне звуков ночного кишлака. «Прошёлся» по одежде убитых — пусто. Закинув за спину душманские АК китайского производства, рванул за группой захвата, тащившей «языка». — Контролируйте отход! — шепнул Сокурову, пробегая мимо. Проскочив последние жилища, бегом — в открытую долину — кишлак остался сзади. Выпустили? Шансы на живучесть увеличились! Стрельбы и криков не слышно, но «духи» вот-вот обнаружат убитых и устроят перехват у Чёрной горы — в узком ущелье на стыке хребтов. — Осторожней, не задавите «душка». — Что вы! — хохотнул Баравков. — Ловко вы их положили, товарищ лейтенант. — Не ловчее, Гена, чем вы с Сергеем выхватили душмана. Молодцы. Вышли к подгруппе Ивонина: — Уходим к ущелью, Андрей, в дефиле не соваться, держать под контролем! — Понял, товарищ лейтенант. От кишлака ушли метров семьсот, может, больше. Тишина. — Игорь, прикроешь отход до охранения! Если «духи» устроят перехват, связываешь боем и уходишь за нами. — Понял. Бег по снежному полю — испытание адом! Душманские АК мешали бежать, стесняя дыхание. Держим бросок! Сколько до ущелья? Минут тридцать? Сорок? Загоним себя! Слева виднелись очертанья Чёрной горы, правее — хребет Паймунара. Большую часть долины прошли без помех, осталось пройти расщелину перед боевым охранением. — Привал. С разбегу упали на снег, хватая искусанными губами жёсткие кусочки наста. До дефиле немного — успеем ли его проскочить до того, как «духи» закроют проход? — Сергей, усильте с Геной Ивонина, скоро ущелье… — Есть, товарищ лейтенант. Разжёвывая комочки колючего снега, разведчики приходили в себя от неимоверной нагрузки. «Спокойно, — стучало в голове, — спокойно, Валера, прорвёмся», но сообщить командиру боевого охранения о том, что разведка дивизии рвётся к его заставе, ещё рано. От объекта захвата ушли, но связь-то у противника есть, значит, возможность засады оставалась реальной опасностью. — Кибиткин, сигнал «Нормально» дублируй три раза. — Понял, — прохрипел связист. — Держись, дружище, осталось немного. Всем — круговое наблюдение! Снегом остудил лицо. Пот, зараза, выедал глаза, за пазухой — хоть выжимай. «Это не Боровуха, чёрт побери», — мелькнула наивная мысль. Однако что с нашим «душком»? Встал и подошёл к схваченному пленному. Гапоненко, лежа на снегу, держал его за лунгу — чалму, которой были замотаны руки. — Не задави, пакуй как надо. — Да он хлипкий, товарищ лейтенант. — Не бурчи, Миша, делай, как надо. |