Онлайн книга «Страна Лавкрафта»
|
На нее надели наручники, затем отвезли в участок на допрос к детективу Моретти. Тому явно не нравилось работать на Рождество, и свое недовольство он вымещал на Руби. Она же держала эмоции в узде и только отвечала на вопросы, коротко и последовательно. Солгала лишь однажды. Следователь спросил: если не она стащила серьги, тогда кто? Руби ответила, что не знает. Около шести вечера Моретти запер ее в камере, наказав поразмыслить над раскаянием, и ушел. Спустя пару часов некая добрая душа разрешила ей выйти в туалет и предложила воспользоваться телефоном. Однако звонить Руби не стала: в конце концов, она невиновна, к тому же примешивался стыд. Не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, где она. Ночь Рождества прошла в участке. Детектив Моретти так и не вернулся. На следующее утро пришел другой следователь и спросил, готова ли Руби во всем сознаться. Она повторила, что ни в чем не виновата. Следователь, пожав плечами, выпустил ее и сказал, что она свободна – пока не вскроются новые обстоятельства. – Только не вздумай уезжать, – предупредил он. Руби поехала домой убираться. Поначалу тряслась: а ну как снова нагрянет детектив Моретти и оттащит ее в участок на новый допрос? Однако постепенно тревога сошла на нет; осталась только злость на бесцеремонное обращение. На следующее утро Руби стояла у офиса «Демарски кейтеринг». Подъехал Лео, старший брат Кэтрин. Руби он явно не обрадовался. – Какого черта ты сюда приперлась? Тебя уволили, ты в курсе? – Мне нужен расчет. – Ничего ты не получишь. Все зарплатные ведомости подписывает папа, а твою он точно не подпишет. Вчера утром у него дома были копы. – Ага, у меня тоже. – Знаю. Он даже предложил поехать с ними, чтобы выбить из тебя признание. Не дай бог он застанет тебя здесь… – Пусть лучше скажет спасибо, что я не выдала твою сестру. – А при чем тут моя сестра? – Сам догадайся. – Ну да, так я и поверил. – Я серьги не брала. А кто на меня наябедничал, уж не она ли? Ты ведь слышал. Вот и вспомни, с каким видом она это говорила. Лео вспомнил – и тут же отогнал от себя эту мысль. – Кэти – хорошая девочка. – Хорошая, плохая – мне-то какое дело? Я просто хочу получить свои деньги. Мало того, что уволили, так еще и обокрасть хотите. Лео достал кошелек и отсчитал несколько купюр. – Вот, забирай. Руби пересчитала. – Еще двенадцать долларов. – Ну ты даешь, Руби. Забирай и проваливай. Скажи спасибо и на этом. – Вот еще! – Больше ты не получишь ни цента. Точка. – Лео, так нельзя. – Тебя никто не спрашивает, – ответил он. – А теперь, будь добра, убирайся, пока папа не пришел. Не то я не знаю, что он с тобой сделает. * * * «Тебя никто не спрашивает». И вообще, Руби, жизнь несправедлива, пойми ты уже наконец!.. Господи, как же достало все это слышать! Ладно, пускай жизнь несправедлива, но почему исключительно к ней? Впрочем, слезами за квартиру не заплатишь, и в тот же день она принялась искать новую работу. Агентство в Кенвуде набирало уборщиц, а гостиницам в центре были нужны горничные и работники ресторана. Однако все спрашивали рекомендации от прошлых работодателей, а менеджер в одной из гостиниц сказал, что из-за недавней волны краж каждого нового сотрудника проверяют по полицейской базе. Вечером она обзвонила всех знакомых узнать, не нужна ли кому-нибудь няня. Как выяснилось, никому, даже супругам Берри, которые на праздники имели обыкновение уезжать. – Твоя сестра пригласила нас на новогоднюю вечеринку, но Ипполита говорит, что плохо себя чувствует, – сказал Джордж. – Ой, надеюсь, она не сильно больна? – Нет, здорова, просто не в настроении. Они с Летишей случайно не поссорились? – Я, по крайней мере, не в курсе. Впрочем, мы с сестрой в последнее время редко видимся. Проведя следующий день в нескончаемых звонках и визитах по объявлениям о поиске работников, Руби, вымотанная, вернулась домой. Из двери торчало приглашение в дом Уинтропов. «Руби, – писала ей Летиша, – знаю, ты, скорее всего, и в новогоднюю ночь работаешь, но мы будем веселиться до рассвета, так что непременно приходи. Чарли Бойд приведет кузена – того красавчика, помнишь? Он, кстати, про тебя спрашивал. P.S. Я поговорила с мистером Уинтропом, и он пообещал, что не будет переворачивать дом в твое присутствие». Руби покачала головой. Нахалка в своем репертуаре: совсем недавно призрак пытался ее выгнать, а теперь они с Летишей будто лучшие друзья. А еще она живет в собственном особняке, приобретенном на деньги, ради которых даже палец о палец не ударила. «Тебя никто не спрашивает». К Новому году Руби по-прежнему была безработной, поэтому после ужина накрасилась и надела праздничное платье. Таксист высадил ее на углу квартала, где жила Летиша, перед заброшенным пабом. Руби закурила, дрожа от холода и воспоминаний о первой и последней ночи, которую провела в том доме. Все окна в особняке Уинтропов горели, что выделяло его на фоне темных домов через дорогу; перед одним все еще стоял знак «Продается». Ладно, пора идти, не то можно и закоченеть. Но Руби вместо этого шмыгнула под навес паба. Только она полезла в сумочку за очередной сигаретой, как дверь у нее за спиной открылась, и из непроглядной черноты вышел мужчина. Руби быстро отодвинулась. Заперев дверь, он повернулся и с улыбкой приподнял шляпу. Молодой, ухоженный, одетый с иголочки. А еще весьма привлекательный. – Добрый вечер, – сказал он и оглянулся на дом Уинтропов, откуда гремела музыка. – Идете на вечеринку? – Не уверена, что хочу… А вы что тут делаете? – Ну, меня, к сожалению, не пригласили. Так что я тут так, по своим делам. – Это ваше заведение? – Она кивнула в сторону паба. – Теперь да. Раньше оно принадлежало моему отцу, но летом он умер, – объяснил молодой человек. – Давно хотел зайти посмотреть, как тут что, никак руки не доходили… Определенно очень милый. А у нее давненько никого не было. – Ну, и куда вы теперь? – спросила Руби. – Не знаю, – он пожал плечами. – Особых планов нет. – Не хотите пойти со мной? – С удовольствием, – ответил он с улыбкой. – Конечно, если вам самой хочется. – Да уж… В этом-то и загвоздка. – А знаете что? В северной части города есть клуб, называется «Противосолонь». Можно поехать туда. Руби задумалась. Ехать в Нортсайд с белым парнем, которого впервые видишь, – так себе затея. С другой стороны, идти в дом Уинтропов… |