Онлайн книга «Послемрак»
|
– И что, пока не сдашь на адвоката, так и будешь в студентах ходить? – спрашивает Мари. – Ну да. На подработку, конечно, устроюсь куда-нибудь. Но богато жить пока не получится… Мари о чем-то задумывается. – Смотрела кино «История любви?» Очень старый фильм. Мари качает головой. – Недавно по телику показывали. Ничего, интересный. Райан О'Нил там играет единственного сына богатого папочки из очень древнего рода. Он едет на учебу в Италию и женится там на девушке из бедной семьи, а за это родители отлучают его от дома и лишают наследства. Даже на учебу денег не остается. И вот он живет с любимой женой без гроша, подрабатывает где попало и учится изо всех сил, а потом заканчивает с отличием Юридический колледж в Гарварде и становится выдающимся адвокатом… Такахаси переводит дух, затем продолжает: – У Райана О'Нила очень стильный бедняк получился. Особенно когда он в толстом белом свитере играет с Эли Макгро в снежки, а за кадром играет сентиментальная музыка Фрэнсиса Лэя… Хотя у меня, конечно, так красиво бедствовать не получится. Придется как-то попроще. Да и снега у нас так много не падает… Мари, похоже, все еще думает о своем. – В общем, в конце своих злоключений Райан О'Нил становится крутым адвокатом. Хотя чем он там на работе занимается, из фильма не очень понятно. Ясно только, что устроился в первоклассную адвокатскую контору, живет на Манхэттене в дорогущих апартаментах со швейцаром у подъезда, а в свободное время ходит в элитный спорт-клуб и играет с приятелями-яппи в сквош. Вот и все… Он берет стакан с водой и отпивает глоток. – И что дальше? – спрашивает Мари. – Хэппи-энд. Герой с героиней живут долго и счастливо. Любовь победила. Раньше было тяжело, теперь все отлично. Они рассекают на новеньком «ягуаре», летом играют в сквош, зимой – в снежки. А злобный папаша, который отказался от родного сына, помирает в одиночестве от болезни Меньера и сахарного диабета. – Не понимаю, – говорит Мари. – И что же тут интересного? Парень склоняет голову набок. – Хм. По-моему, что-то интересное было… Не помню. У меня какое-то дело возникло, так что под конец я уже смотрел краем глаза… Слушай, а хочешь, погуляем для разнообразия? Тут неподалеку есть маленький парк, где кошки собираются. Вот и поделимся с ними ртутными сэндвичами. У меня еще рыбный паштет с собой. Любишь кошек? Мари чуть заметно кивает. И, убрав книгу в сумку, поднимается из-за стола. Они бредут по тротуару. Ни о чем не говорят. Такахаси негромко насвистывает какую-то мелодию. Мимо по Улице, тихо урча, проплывает мотоцикл – все та же черная «хонда», что приезжала за китаянкой в «Альфавиль». Волосы у водителя все так же собраны в хвост на затылке. Только теперь он едет без шлема, сбросив скорость и внимательно изучая взглядом окрестности. До Мари и Такахаси ему нет никакого дела. Он медленно обгоняет парочку и скрывается за поворотом. – А откуда ты знаешь Каору-сан? – спрашивает Мари. – Полгода у нее подрабатывал. В «Альфавиле». Мусор убирал, полы пылесосил и все такое. Ну и еще следил за компьютером. Программы устанавливал, системные глюки устранял. Даже камеру наблюдения на входе присобачил. У них там работают одни девчонки. Так что меня ценили. Единственный мужчина в хозяйстве… – Но как ты туда устроился? – В смысле? – Там же вроде была какая-то история. Каору-сан упоминала, да как-то невнятно. – А. Ну… В двух словах не расскажешь. Мари молчит. – Ладно, – сдается Такахаси. – На самом деле сначала я там с девчонкой появился. Ну, как обычный клиент. Сняли номер, сделали что хотели, а уходить собрались, смотрю – у меня денег не хватает. Девчонку эту я тоже впервые встретил. Мы тогда накачались сакэ под завязку, что дальше будет – вообще не соображали. Ну делать нечего. Пришлось им свой студенческий билет оставлять… Мари молча слушает. – В общем, некрасиво получилось, конечно, – продолжает он. – На следующее утро я деньги привез, заплатил. А Каору-сан мне чайку предложила. Ну, слово за слово, разговорились. Тут она и говорит: давай, мол, заступай с завтрашнего дня ко мне на работу. В общем, завербовала меня, я и слова сказать не успел. Платили немного, зато кормили что надо. А Каору-сан меня еще и с бандой познакомила, в которой я сейчас играю. Это на вид она грубоватая, а по жизни очень даже заботливый человек… Я и сейчас к ней часто в гости заглядываю. А когда у нее компьютер глючит, сама мне звонит. – А что с девчонкой стало? – Из отеля? Мари кивает. – Не знаю. – Он пожимает плечами. – Больше мы с нею не виделись. Разозлилась, наверное. Тоже мне кавалер – денег нет, а гулять приглашает… Да между нами, если честно, и симпатии-то особой не было. Так что не жалко. Даже встречайся мы дальше – все равно бы скоро разбежались. – И часто ты «без особых симпатий» девчонок в «лав-отели» заманиваешь? – Да ну, скажешь тоже. Не такой уж я счастливчик. И в «лав-отель» тогда впервые в жизни попал… Какое-то время они бредут молча. – К тому же я никого не заманивал, – вдруг добавляет Такахаси, словно оправдываясь. – Она сама предложила: пошли, мол. Ну, я и пошел… Честное слово. Мари молчит. – Но вообще, если об этом всерьез говорить – рассказ очень долгий получится. Там ведь тоже своя ситуация была… – Ну ты ведь обожаешь долгие рассказы. – Да, наверное, – признает он. – И с чего бы? Сам не знаю. – Погоди, – говорит Мари. – Ты говорил, у тебя ни братьев, ни сестер, так? – Ну да. Единственный сын. – Если ты с Эри в одну школу ходил – значит, у тебя семья в Токио, верно? А чего с родителями не живешь? Так веселее, что ли? – Тоже долгий рассказ. – А короткой версии нет? – Есть, – кивает он. – Суперкороткая… Рассказать? – Ага. – Моя мать мне не мать. Ну, в биологическом смысле. – И поэтому отношения не складываются? – Да не то чтобы… Просто не люблю притворяться. Ну, подумай сама: зачем каждый вечер ужинать за одним столом и разговаривать о погоде с человеком, который тебе не интересен? По натуре я и один могу жить без проблем… Да и с отцом мы особо не дружим. – Ссоритесь, что ли? – Да нет… Просто они другие. Разные характеры, разные ценности. – А чем твой отец занимается? Такахаси долго молчит, глядя себе под ноги. Мари тоже не переспрашивает. – Черт его знает, чем он занимается… – отвечает он наконец. – Хотя, насколько я догадываюсь, – тем, за что не гладят по головке. Обычно я об этом не рассказываю, но когда я был маленьким, папаша мой сидел в тюрьме. Асоциальный тип. Преступник, проще говоря. Еще и поэтому я не хочу появляться дома. Слишком много мыслей о генетической наследственности… |