Онлайн книга «Опасная улика»
|
– Не прибедняйся, Лена, ты можешь все. – Конечно, могу. Но для этого нужно еще немного времени. Ты получишь то, что хочешь, Денис. – Не сомневаюсь. Но мои желания могут возрасти. Ты догадываешься, о чем я? – Денис, не принуждай женщину. Возможно, она сама захочет… – Ладно, уступлю тебе еще один день. Надо отдохнуть, я неважно себя чувствую. – Тогда до завтра. – Жду. «Уф! Еще сутки выторговала. И успокоила всех своих мужиков, – с облегчением подумала Елена. – Нет, остался еще Сергей. У него тоже проблема». Петелина набрала номер бывшего мужа. – Ты что-нибудь смогла для меня сделать? – сразу откликнулся Сергей. – Я над этим работаю. – Елену кольнула обида. Почему все вопросы должна решать она? – А ты хоть что-нибудь разузнал? – Я старался. Переговорил со всеми, с кем мог, в этом чертовом комплексе «Южный». Единственное, что я выяснил: за арендой подставного склада может стоять некий господин с тростью. – С белой? – Ты его знаешь? – оживился Сергей. – Завтра познакомлюсь. – Ленок, если ты меня спасешь, я буду перед тобой в вечном долгу. – Я запомню эти слова, Петелин. 67 На утренний допрос Тармо Кильп, сопровождаемый конвойным, шел с гордо поднятой головой. Он жалел лишь об отсутствии любимой трости. Изящное устройство с хитрой начинкой требовалось Кильпу не для самообороны, а как атрибут властного человека. Он привык манипулировать низменными чувствами мелких людишек. Зависть и алчность – вот те душевные изъяны, на которых взращивал свой успех опытный мошенник. Людмила Владимировна Астаховская столкнулась с Кильпом на лестнице. Она спускалась в архив, а задержанного вели в кабинет Петелиной. Опытный женский взгляд оценил осанку мужчины, который был ее ровесником, его завораживающие старомодные усики и добротный костюм известной итальянской марки. Астаховская даже обернулась вслед необычному арестанту. «Достойный противник, – подумала бывший следователь. – Поединок с ним требует подготовки и интеллекта и в корне отличается от разговора “по понятиям” с бритоголовыми “качками”». Какая-то мелкая деталь резанула взгляд Астаховской. Она попыталась рассмотреть причину своего беспокойства, но задержанный свернул на следующий лестничный пролет. Петелина встретила Кильпа с холодным пренебрежением. В общении с хитрым мошенником следователь решила предстать в образе бездушной формалистки, которая с легкостью перемалывает чужие судьбы. Записав анкетные данные со слов задержанного, Елена придвинула к нему упаковку с контактными линзами. – Берите, это ваши. Мы взяли их у вас в квартире. Светло-зеленый цвет глаз подходит для нового образа. Хотя карие глаза мне нравятся больше, Александр Дмитриевич. – Не понимаю вас. Мое имя… – А мне наплевать, Костромин, как ты сейчас себя называешь. У меня имеется экспертное заключение по сравнению фотографий. – Петелина медленно перелистала несколько страниц со старыми и новыми снимками, похожие на научный отчет. – Здесь доказано, что передо мной сидит известный питерский мошенник Сашка Кострома. Так что сейчас ты отправишься в СИЗО под своей настоящей фамилией. Елена захлопнула папку с протоколом допроса и нажала кнопку звонка. В кабинет вошел конвоир. – Увести! – небрежно качнула ладонью следователь. – Как? Допрос окончен? – Ступай, Костромин. Меня ждет журналистка, которая напомнит читателям о твоем славном прошлом. – Петелина крикнула в открытую дверь: – Мария Луганцева, заходите! В кабинет ворвалась Маша с фотоаппаратом наперевес. И тут же защелкала камерой. – Это тот самый Кострома, кинувший всесильного Боярина! – с восторгом щебетала девушка, порхая вокруг Кильпа, пытавшегося заслониться руками с растопыренными пальцами. – Я напишу шикарную статью! – Так нельзя! Это неправильно, – сипел Кильп. – Здесь я устанавливаю правила, – отрезала Елена. – Следующий раз встретимся через неделю. Если… с тобой ничего не случится. – Хватит! Уберите журналистку! – взмолился задержанный. Петелина забрала у Маши фотокамеру и велела журналистке вместе с конвоиром покинуть кабинет. Следователь села напротив Кильпа-Костромина. Ее глаза были похожи на кончики рапиры. – Я слушаю, – сделала выпад Петелина. – Вы поймите, Бояринцев – он же и сейчас сила. Если он узнает, мне крышка… – Ну и что? – Как что? Я не доживу до суда! – У меня будет меньше работы. – Что вы себе позволяете?! От вас зависит судьба человека. Нельзя быть такой бездушной! – Ваши предложения? – Елена снова обратилась к задержанному на «вы». Кильп ухватился за проблеск надежды, как утопающий за соломинку. – Я должен остаться Кильпом. Костромы нет, он исчез, не надо ворошить прошлое. Поймите, цена картины всегда условна. В голландском музее висело полотно некоего художника семнадцатого века. Его оценивали в сорок тысяч евро. Но вот эксперты признали, что картина принадлежит кисти Рембрандта. И стоимость ее сразу взлетела до пяти миллионов. А что изменилось? Картина стала лучше, ярче, больше? Ни-че-го подобного! – Ваше желание мне понятно. А что взамен? – Я согласен ответить за недавние нарушения закона. – Например, за кражу двух фур с фармпрепаратами в Волгограде? – закинула пробный шар Петелина. У нее не было доказательств того, что Костромин причастен к разорению ее бывшего мужа. Совпадение некоторых фактов давало повод лишь для подозрения. – Допустим. – Я хочу услышать четкий ответ! – Да, – выдохнул Кильп. – Вы можете вернуть их перевозчику? – Товар пока что цел. – Что надо сделать, чтобы справедливость была восстановлена? – Один мой звонок, и все коробки до последней будут у него. Елена колебалась недолго. Она достала из пакета с вещдоками телефон задержанного, включила его и протянула Костромину. – Звоните. – Это я! – выпалил Кильп в трубку. – У меня крупные неприятности. Две фуры с фармацией верни сегодня же. Ишака оставь в покое. И не задавай ненужных вопросов! Все! Это не обсуждается. Кильп вернул телефон следователю и заискивающе улыбнулся: – Недоразумение будет улажено. – Ишак – это перевозчик? – уточнила Петелина. – А как еще назвать лоха на колесах? – В чем еще будете каяться, Костромин? |