Онлайн книга «Черный тополь»
|
– Пять, шесть, – говорил Демка. – Ах ты мой цыпленочек! – восторгалась Полюшка. Она поила его настоем целебных трав, уговорила Шумейку поехать с нею и Демкой в районную больницу к доктору. И на свой риск и страх они с Шумейкой взялись за переливание Полюшкиной крови Демке. Каждый раз, после очередной порции, впрыснутой в ягодицу Демке, он становился воинственным и драчливым. – Так ее! Так ее, Демид Мамонтович! – поддакивал Мамонт Петрович, когда уросивший Демка таскал Полюшку за волосы. – Ишь ты, как в тебе Полянкина кровинка-то бушует! Ничего! Значит, оклемаешься. Перезимуешь! Мариины ребятишки тоже жалели Демку и старались наперебой ему угодить. Любопытный Гришка все приставал: – Дем. А Дем! Ну покажи, что у тебя там болит?.. – Нет! Ззя! – решительно ограждался Демка, загораживая больное место руками. И, сделав страшные глаза, убежденно врал: – Там бабака. Она кусается. Уф!.. Вздохнув, с шелестом и хрустом ломая иссохшие сучья, поникла сначала одна, потом другая вершина тополя. Ребятишки спрыгнули с дерева и стали помогать Демиду наклонять его в сторону дороги. – Бух! Бух! Бух! – еще яростнее и оживленнее заработал топор. – Бее-е-реги-ись! – раздался голос Демида. – В сторону! Все в сторону!.. – От окон его вали! От окон! – суетился Мамонт Петрович. Ствол дерева качнулся, дрогнул, затрещал, будто внутри его переломился хребет, и оно со стоном повалилось на землю. Ноги у Агнии одеревенели, но она все стояла, таясь за кустами в зарослях поймы, как будто невидимая цепь приковала ее к тополю. Черный, черный тополь! Отлопотал ты свои песни-сказки. Больше никто уже не будет вязать венки из твоих гибких веток. Не будешь ты заметать дорогу пуховой метелицей, не укроешь бредущих куда-то в поисках счастья людей. Не спрячешь от непогодья в своей листве мохнатых, жирных шмелей, и золотистые пчелы не унесут на лапках твою душистую смолку!.. Твоя тень померкла, улетучилась. И только маленькая, ершистая поросль напоминает людям, что ты еще весь не умер, что корни твои живут и взбуривают землю неуемной жаждой жизни – обновления. И кто знает, не вырастет ли со временем из этой маленькой поросли снова могучее дерево? |