Книга Охотники за магией, страница 11 – Юлия Галанина

Сам Профессор занимал место во главе стола и контролировал блюдо с мясом, тонущим в жирной подливе.

По правую руку от него сидел Град, темноволосый молодец со смеющимися глазами, на вид ему было около тридцати. Он был помощником и заместителем Профессора, и перемещался по делам представительства по всему Отстойнику в то время, как Профессор покойненько развешивал пряности в лавочке.

Рядом с Градом сидела я, раз уж на мне всё хозяйство висит. Были, правда, поначалу попытки усадить меня на другой конец стола, но я сразу взбунтовалась: учитывая его довоенные размеры, большую часть еды при таком раскладе я могла бы только печально рассматривать без всякой возможности не то, чтобы дотянуться, а и докричаться.

Напротив нас с Градом пихали друг друга локтями, воюя за последние кусочки жаркого, Рассвет и Лёд. Они были ненамногим меня старше. Оба условно светловолосые, но совершенно разные: Рассвет высокий, весь какой-то обстоятельный, сдержанный даже в движениях, а Лёд — быстрый и порывистый, ростом лишь чуть повыше меня, с чрезвычайно живой мимикой лица.

На Рассвете висела собственно представительская часть — всякие ноты, петиции, протесты и заверения, ответы на такие же важные бумаги. И на поиск возможных заклинаний чаще всего ходил он — сам вид спокойного, невозмутимого Рассвета действовал на клиентов умиротворяюще.

Лёд помогал Граду в его таинственных делах, появляясь в Огрызке достаточно редко, а большей частью проводя время на дорогах Отстойника то верхом, то в повозке, а то и пешком — как дело потребует. Подозреваю, что он и был самым злостным контрабандистом региона, держащим в руках те невидимые ниточки, связывающие море и землю. И именно его, наверное, официально искали имперские власти.

Официально — потому что на самом деле в Отстойнике почти не было тайн и все всё знали. А чего не знали, додумывали коллективно. Пусть это и была неправда, зато она полностью отвечала потребностям и ожиданиям местного общества.

Вот и сейчас новости о прачечной принес именно Лёд, — он умудрился и на её пепелище побывать, и в суд забежать.

— Соль передай, — попросил Град Рассвета. — Нам бы еще две недели продержаться… Корабль придет, дело завершим — и денег побольше станет.

— Что-то слабо верится, — буркнула я, перехватывая солонку на полпути. — А мне сегодня  на первоочередные расходы нужно. Одних простыней сколько надо восстановить. Не дашь денег — не получишь соли.

— Душенька, да когда ж я тебе не давал? — попытался хитростью отобрать солонку Град.

— Всегда! — отрезала я, пряча солонку под стол. — Или расписывайся в моей зачетке за практику — и я домой, или денег давай.

— А может из лавочных? — робко спросил у Профессора Град, жуя недосоленное мясо.

— Ну конечно, голубчик, — рассеянно подтвердил Профессор, быстро уничтожавший с помощью хлебной корочки подливку на общем блюде, пока никто не смотрел в его сторону. — Что? Из лавочных? Нет, не получится. В этот раз выручка маленькая. Пряности почти кончились, вот корабль придёт, — тогда денежки и потекут. Лучше из зазаклинательских.

— С ума сошли? — мягко спросил главу представительства Рассвет, подняв голову от тарелки. — В этом месяце всего два вызова было. Я ещё даже бумагу не купил, — скоро мы официальные ответы на носовых платках писать будем. Накрахмаленных.

— А шиш тебе «на накрахмаленных платках»! — взвилась я. — В прачечной за крахмаление дерут, то есть драли, раз она сгорела, втридорога. А у нас свой крахмал тоже весь вышел. Значит так. Или каждый выделяет по равной сумме, или ужина не получите.

Все напугались и деньги нашлись.

Профессор, вычистивший корочкой блюдо до блеска, просиял и, вручая мне тощий кошель, напутствовал:

— Купи себе леденцов на сдачу, душа моя. Да не задерживайся, чтобы до темноты успеть.

Одна из особенностей Отстойника — после того, как стемнеет, все предпочитают сидеть дома за семью запорами. Дураков ходить по тёмным улицам особо не найдешь. И никто не говорит, почему так.

Так принято.

* * *

В городке только и говорили про вчерашний пожар.

На взгляд постороннего человека в Отстойнике царила сонная тишь и безлюдье, но свой понимал, что сегодня всё так и бурлит — просто надо знать места этого бурления.

Достаточно было обойти лавочки, встретить там пару-тройку других покупателей — и все новости Ойкумены были как на ладони.

Кроме того, что сгорела прачечная и из столицы пришёл очередной указ о борьбе со взятками на местах, к нам прибыло новое пополнение в гарнизон и поднялись цены на муку и масло. И на крахмал тоже. Все шептались, что это из-за указа про взятки.

Наполнившись новостями по макушку, я занялась покупками.

Профессор, всё-таки, великого ума человек, хоть он и не прочь объесть своих подчинённых на подливку, — в этом я убедилась, покупая простыни и подштанники.

Хозяйка бельевой лавочки оказалась его постоянной покупательницей, и комплименты Профессора её красоте и грации сделали свое дело: постельное белье она продала со значительной скидкой, только узнав, что я из Огрызка. А подштанники вообще преподнесла Профессору в дар. Три пары!!!

Дар был бесценный, и сильно уменьшил дыру, пробитую плешивым посыльным в финансах представительства.

С успокоенной душой я пошла на рынок, чтобы купить всякой еды в кладовую Огрызка, пока, редкий случай, деньги есть.

Шла себе между рядами, выбирая головку сыра попригляднее, и вдруг почувствовала, что взлетаю.

Ну не как на драконе, но тоже ощутимо: кто-то крепко обхватил меня сзади и подкинул в воздух. Потом поймал и ещё раз подкинул. И снова поймал. И снова подкинул.

— Двадцать Вторая!!! Вот так встреча!!! — орал густым басом этот кто-то.

— Ряха!!! — завизжала я в ответ не менее радостно, когда увидела, кто это. — Это ты?!! Как здорово!!!

Это был мой давний знакомец Ряха, солдат того самого Легиона Обрубленный Хвост, что сначала захватил власть в Хвосте Коровы, а потом был разбит армией Правого Крыла. Я-то, грешным делом, думала, что Ряхе не удалось уцелеть во всех этих передрягах, но тем радостнее было узнать, что ошиблась. Наши приятельские отношения начались в Хвосте Коровы с того, что добрый Ряха отрезал по моей шутливой просьбе уши Серому Ректору нашего пансионата. И закоптил, чтобы лучше хранились. И подарил мне в красивой коробочке.

Решив, что я достаточно налеталась, Ряха поймал меня в последний раз и понёс на рыночную площадь, где владельцы забегаловки выставили под яркими полосатыми навесами несколько столов и лавок для желающих подкрепиться на свежем воздухе.

Посадив меня за такой стол, Ряха двинул на штурм забегаловки.