Онлайн книга «Охотники за костями. Том 2»
|
– Возможно, она просто увеличивает расстояние между нами и теми серолицыми варварами. – Тисте эдурами. Вряд ли можно назвать их варварами. Скрипач проворчал: – Я сражался с тисте анди, и они использовали Старшую магию – Куральд Галейн, – но я не видел ничего подобного тому, что произошло неделю назад. – Нет, это были не Пути. Это были Обители – старая, дикая сила, гораздо более схожая с Хаосом. – Что бы это ни было, – отрезал Скрипач, – на войне такому не место. Флакон рассмеялся – просто ничего не смог с собой поделать: – Ты хочешь сказать, что резать всех без пощады, как мы и делаем в бою, можно, сержант? Догонять убегающих солдат и раскраивать им затылки – это можно? – Я не претендую на логичность, Флакон, – сказал Скрипач. – Просто у меня такое ощущение. Я бывал в сражениях, в которых маги высвобождали свою силу – полностью её отпускали – и всё равно это не сравнить с тем, на что способны эдуры. Они хотят выигрывать битвы, не вынимая мечей из ножен. – А в чём разница? – Эта победа не будет заслуженной, вот в чём. – А Императрица заслужила свои победы, сержант? – Следи за языком, Флакон. – Но, – не унимался маг, – ведь она там просто посиживает на троне, пока мы тут… – Думаешь, я сражаюсь за неё, Флакон? – Ну… – Если ты так думаешь, ты так ничему и не научился в И'гхатане. Сержант отвернулся от мага и ушёл. Флакон некоторое время смотрел Скрипачу в спину, а затем снова перевёл взгляд на горизонт. Ладно, он прав. Но тем не менее, она кладёт наши победы себе в карман – и всё тут. – Что, Худа ради, ты делаешь тут внизу? – Прячусь, а ты что подумал? Вечно тебе, Лам, недостаёт хитрости. Рано или поздно ты из-за этого попадёшь в беду. Уже стемнело? – Нет. Слушай, что там наверху за буря? Всё наперекосяк… – Ты только заметил? Калам сердито взглянул на мага в полумраке трюма. Ну, по крайней мере, чародей нашёлся. Высший маг Четырнадцатой прячется среди ящиков, тюков и бочек. Внушает надежду, не так ли? – Адъюнкт хочет поговорить с тобой. – Конечно, хочет. Я бы тоже хотел на её месте. Но я не на её месте, верно? Нет, адъюнкт – загадочная женщина, вот ты заметил, что она почти никогда не носит свой меч? Теперь-то, честное слово, я рад, что меня приписали к этой проклятой армии. Помнишь те небесные цитадели? Мы во что-то вляпались, Лам. И адъюнкт знает больше, чем говорит. Намного больше. Каким-то образом. Императрица отозвала нас. Почему? Что теперь? – Ты несёшь чушь, Бен. Неприятное зрелище. – Хочешь чуши – так вот тебе. Тебе не приходило в голову, что мы на самом деле проиграли? – Что? – Дриджна, Апокалипсис, всё пророчество – мы не поняли его, никогда не понимали – а мы с тобой, Лам, должны были понять. Восстание к чему привело? Например, к убийствам, разброду и горам гниющих трупов. А это к чему привело? К чуме. Апокалипсис, Калам, это не война, это чума. Так что, может, мы и выиграли, а может, и проиграли. Может, и то, и другое, понимаешь? – Дриджна не имеет отношения к Увечному Богу. И к Полиэль… – Вряд ли это важно. Апокалипсис послужил им обоим, не так ли? – Мы не можем сражаться со всеми ними, – возразил Калам. – Было восстание. Мы его подавили. Что там на уме у проклятых богов и богинь – не наше дело. И не дело Империи, и не дело Ласиин. Императрица не будет думать, что мы потерпели поражение. Тавор сделала то, что должна была сделать, теперь мы возвращаемся назад, а потом нас снова куда-то пошлют. Как обычно. – Тавор отправила нас на Имперский Путь, Лам. Зачем? Убийца пожал плечами: – Ну, как ты сам сказал, она – загадка. Быстрый Бен продвинулся дальше по узкому проходу между грузами: – Тут найдётся место. Через мгновение Калам присоединился к магу. – У тебя есть еда? Вода? – Естественно. – Отлично. Вперёдсмотрящие крикнули, что на горизонте появился Сепик, и Апсалар протолкалась на нос. Адъюнкт, Нихил, Кенеб и Бездна уже стояли на баке. Низкое закатное солнце заливало приближающийся по правому борту берег золотистым сиянием. Два головных дромона также становились всё ближе. Подойдя к планширю, Апсалар поняла, что в заливе, похожем по форме на полумесяц, уже можно различить портовый город. Ни одной струйки дыма не поднималось от домов, а в самой гавани только пара кораблей стояла на якоре. Ближайшее судно явно сорвалось с носового якоря, напоролось на какую-то корягу и теперь лежало на боку, правым бортом практически касаясь воды. Кенеб держал слово: – Мы должны были достигнуть Сепика, – говорил Кулак таким тоном, будто повторяет уже не первый раз, – через четыре или пять дней. Апсалар смотрела, как два дромона входят в гавань. Один из них был флагманом Нока. – Тут что-то не так, – заявила Бездна. – Кулак Кенеб, – тихо приказала адъюнкт, – придержите морпехов. – Адъюнкт? – Мы не будем высаживаться… В этот самый момент Апсалар заметила, как передний дромон вдруг замер, потеряв ход – команда корабля заметалась по палубе, как перепуганные муравьи, паруса перекосились. Мгновение спустя то же самое произошло и с флагманом Нока, и по мачте корабля вверх пополз сигнальный флаг. Встревоженный двумя боевыми дромонами, город Сепик ожил. Чайки. Десятки тысяч чаек поднялись с улиц и домов. Среди белопёрых птиц чёрными мазками мелькали ворóны, а островные стервятники взлетали вверх, точно языки серого пламени. Лавина крыльев накрыла город метущейся тенью. Бездна прошептала: – Они все мертвы. – Здесь побывали тисте эдуры, – сообщила Апсалар. Тавор развернулась к девушке: – Они что, все проблемы решают резнёй? – Эдуры обнаружили здесь своих сородичей, остатки своего народа. Они были слугами, практически рабами. Тисте эдуры не привыкли сдерживать свою ярость, адъюнкт. – Откуда ты это знаешь, «мостожог»? – А откуда вы узнали, адъюнкт? Не ответив, Тавор отвернулась. Кенеб переводил взгляд с одной женщины на вторую и обратно. Апсалар присмотрелась к порту, в котором чайки снова приступали к трапезе, после того, как дромоны удалились от гавани и опять поймали попутный ветер. Корабли, стоявшие у них на пути, тоже начали менять курс. |