Онлайн книга «Двадцать три»
|
– Да, было дело, – кивнул я. – Не нравится он мне, в плохом состоянии. Переживает эту годовщину еще тяжелее, чем я. Я знал: ровно через два дня исполнится три года с тех пор, как убили Оливию. – Он просто в бешенстве, – добавил Уолден Фишер. – Его можно понять, – заметил я. – Вполне естественная реакция на этот акт бессмысленного насилия. – Да он не то чтобы на убийцу зол, – пробормотал Уолден Фишер. Я понимал, к чему он клонит. – На других, да? – Да. Тех, кто слышал ее крики и не подумал броситься на помощь. Вот что поедает Виктора изнутри. Впрочем, вы сами все знаете. – Знаю. – Тут на днях едва не затеял драку в баре с какими-то незнакомыми парнями. Кричал, обзывал их трусами. – Они были из тех, кто тогда ничего не сделал? – Да нет же, черт побери. Никто не знал этих людей. Но Виктор считает, что весь город виноват. Если эти случайные граждане Промис-Фоллза повернулись спиной к Оливии, стало быть, весь город состоит из людей равнодушных. Иногда мне кажется, Виктор вот-вот свихнется. Слишком много пьет. И это меня беспокоит. – Вы вроде бы говорили, он отвозил вас домой? – спросил я. – Верно. Приехал в больницу посмотреть, что там происходит. Там и встретились. А женщина-врач посоветовала мне обратиться к докторам в Олбани. Ну а я решил, что, раз до сих пор не помер, уж лучше поехать домой. – А сам Виктор не заболел? – Нет, – ответил Уолден. – Ему в этом смысле повезло. Воду из-под крана он не пил. Но рассказал мне, как умерла его домовладелица. Увидел ее мертвой в саду перед домом. – Да, неприятная, должно быть, сцена. Уолден кивнул: – Это точно. Будто всего остального, что выпало нам за день, недостаточно. Я снова окинул взглядом комнату Оливии, в какой-то степени она говорила о том, что за человек она была и что ее волновало, но ничего полезного для дела не почерпнул. Мы спустились вниз. Уолден вышел со мной на крыльцо. – Их было двадцать два человека, – заметил Уолден. – Да, знаю. – Вот их-то и винит во всем Виктор. Да, двадцать два плюс сам он. И уж не знаю, кого винит больше. Скорее всего, себя. Ну, за то, что не пришел вовремя на встречу с Оливией. И тут я призадумался. Двадцать два плюс еще он. Несложная арифметика. ТРИДЦАТЬ ТРИ Уехав с водоочистительной станции, Рэндел Финли решил вернуться в парк, туда, где его люди все еще раздавали с фургонов бесплатные упаковки с водой. Запасы в нескольких фургонах закончились, и их отослали на завод за «добавкой». По дороге он позвонил Дэвиду. Можно сделать еще несколько эффектных снимков, и Дэвид нужен был Финли в парке. Тот ответил после первого же гудка. – Послушай, – начал Финли, – я еду обратно в парк. Буду там к пяти. Встретимся там. – Я не могу, – отозвался Дэвид. – Прекрати. Добрые граждане Промис-Фоллз рассчитывают на нас. – Знаю. И мы всеми силами стремимся им помочь. – Иронизируешь? – Все, проехали, забыли, – произнес Дэвид. – У меня одно важное дело, им и займусь. – Что может быть важнее, чем помочь людям? Доставить им хорошую чистую воду? – Помнишь, ты спрашивал меня о Сэм? У меня нехорошее предчувствие. Боюсь, что она с сыном попала в беду. Финли вздохнул. – Вот что я скажу тебе, Дэвид. О деле надо думать, о деле! Выброси эти дурацкие мысли из головы. – Прости, не понял? – В городе разразился невиданный прежде кризис, а ты сходишь с ума из-за того, что какая-то бабенка больше не хочет с тобой встречаться? – Да не в этом дело. Все гораздо серьезнее. – Серьезнее, чем люди, умирающие по всему городу? – Не желаю это с тобой больше обсуждать, Рэнди. – В таком случае премия тебе за этот месяц не светит, – мрачно заметил Финли. – Позволь задать еще один вопрос. – Ну, что еще? – Ты говорил сегодня с Даквортом? – С Даквортом? А ты почему спрашиваешь? – Можешь ты просто ответить, да или нет? – Да, да, я ним говорил! Подумал, он поможет мне в этой ситуации. – В ситуации с твоей Сэм, – поспешил уточнить Рэнди. – Именно. – И это все, что вы обсуждали? – Дэвид помедлил с ответом, и Финли надавил: – Так все или нет? – Не помню. Но в основном мы говорили о Сэм. – А мое имя, случайно, не всплывало? – Может, и так. Я звонил ему как раз, когда вы были на станции водоочистки. И вроде бы он сказал, что собирается арестовать тебя. За то, что путаешься под ногами. – Что ты ему сказал? – Насчет чего? – Обо мне. – Рэнди, мне правда некогда. Я ничего не говорил ему о том… – Ты говорил ему, что я увеличил объемы производства на заводе? Снова пауза. – Ну, если и говорил, то так, мимоходом, – сознался Дэвид. – Так это был ты, черт бы тебя побрал! Каким местом думал, раз мог ляпнуть такое, а? – Когда Дакворт сказал, что арестует тебя, я подумал, что это как-то связано с водой. – Что это я отравил ее? – Нет этого я не говорил. Мне бы и в голову не пришло, что ты мог отравить воду. Это он сказал, что ты под арестом. Ну и тогда у меня промелькнула мысль, что, если б ты это сделал, имело прямой смысл увеличить выпуск продукции. – И какой же в том смысл? – Ну, потому что тогда ты мог стать настоящим героем. Начать спасать город, доставив море чистой свежей воды. – Так, значит, вот как ты думаешь? – спросил Финли. – Да нет, – ответил Дэвид. – Ничего такого я не думаю… – Как-то неуверенно звучит, – заметил Финли. – А я уверен. – Мать твою! – выругался Финли. – Может, сделать это фишкой избирательной кампании? «Я голосую за Финли потому, что уверен: он не массовый убийца»? Налепить такую «пуговку» вместо девиза? – Я бы обошелся футболкой, – произнес Дэвид. – Там никакие пуговки не нужны. – Все шутишь, думаешь, это смешно? – Да ничего смешного в том нет. Послушай, я уже высказал тебе все, что думаю. Ты, конечно, тот еще пустозвон, но разве я хотя бы намеком дал понять, что ты готов убить сотни людей ради саморекламы? Нет. Ты высоко задрал планку, Рэнди, и на многое идешь, но сам я считаю, что ты выше этого. Если чем тебя обидел, можешь меня уволить. Или я сам уйду. Попробовал себя на этом месте, могу попробовать где-то еще. |