Онлайн книга «Еще темнее»
– Почему ты мучаешь меня? – Господи. – Дело не в тебе, Ана. Дело в ней. В настоящий момент она очень больная. – Но я почувствовала… то, что вас соединяло прежде. – Что? Нет. – Я тяну к ней руку, а она делает шаг назад, прочь от меня. Ее холодный взгляд оценивает меня, и я не уверен, что ей нравится то, что она видит. – Ты уходишь? Моя тревога нарастает, сдавливает мне горло. Она смотрит в сторону, хмурит лоб, но ничего не говорит. – Не надо, – шепчу я. – Кристиан… я… Она замолкает, и я думаю, что она собирается с духом, чтобы попрощаться со мной. Она уходит. Я знал, что это случится. Но так быстро? – Нет. Нет! – Я снова стою на краю пропасти. У меня перехватывает дыхание. Вот оно, я предсказывал с самого начала, что так случится. – Я… – лепечет Ана. Как мне ее остановить? Я обвожу комнату глазами, словно рассчитываю найти какую-то подсказку. Что мне делать? – Ты не можешь уйти, Ана. Я люблю тебя! – Это моя последняя попытка спасти положение, спасти нас. – Я тоже люблю тебя, Кристиан, просто… Меня засасывает водоворот. Она устала от меня. Я оттолкнул ее. Опять. Мне плохо. Я хватаюсь руками за голову, пытаясь унять пронзающую меня боль. Отчаяние проедает дыру в моей груди и растет, и растет, и растет. Скоро оно меня одолеет. – Нет… нет! Найди твое счастливое место. Мое счастливое место. Когда это было проще? Проще носить боль снаружи. Элена стоит надо мной. В руках держит тонкую трость. На спине горят рубцы. Каждый рубец пульсирует от боли, когда моя кровь бурлит в венах. Я на коленях. У ее ног. – Еще, госпожа. Надо успокоить монстра. Еще. Госпожа. Еще. Найди твое счастливое место, Грей. Найди себе покой. Покой. Да. Нет. Мощная волна поднимается в моем теле, сокрушая все внутри меня, но потом отступает и уносит с собой страх. Ты можешь это сделать. Я падаю на колени. Я набираю в грудь воздух и кладу ладони на бедра. Да. Покой. Я в стране покоя. Я отдаю себя тебе. Всего. Я твой, делай со мной все, что хочешь. Что она сделает? Я гляжу прямо перед собой и понимаю, что она смотрит на меня. Из дальней дали слышу ее голос: – Кристиан, что ты делаешь? Я делаю медленный вдох, наполняя легкие. Ты все видишь сама, Ана. – Кристиан! Что ты делаешь? – Голос уже ближе, громче, пронзительнее. – Кристиан, посмотри на меня! Я поднимаю глаза. И жду. Она красивая. Бледная. Встревоженная. – Кристиан, пожалуйста, не делай так. Я не хочу. Ты должна сказать мне, что ты хочешь. Я жду. – Почему ты так делаешь? Скажи мне, – молит она. – Что ты хочешь от меня услышать? Она ахает. Нежный звук пробуждает воспоминания о наших счастливых минутах. Я закрываю в памяти окошко. Прошлого нет, есть лишь настоящее. У нее мокрые щеки. От слез. Она ломает руки. И внезапно она встает на колени. Передо мной. Она смотрит мне в глаза. У наружных краев ее радужной оболочки цвет индиго, в середине радужка светлее, цвета летнего неба. Ее зрачки расширены, они очень черные. – Кристиан, не надо так делать. Никуда я не собираюсь убегать. Сколько раз я говорила тебе, говорила, говорила, что никуда не убегу. Все, что произошло… сильно подействовало на меня. Мне требуется время, чтобы это осмыслить… побыть наедине с собой. Почему ты всегда предполагаешь худшее? Потому что худшее случается. Всегда. – Я хотела сегодня вечером вернуться к себе в квартиру. Ты не давал мне времени… времени просто подумать обо всех переменах, случившихся в моей жизни. Она хочет быть одна. Подальше от меня. – Просто время подумать, – продолжает она. – Мы почти не знаем друг друга, и весь багаж, который ты несешь с собой… мне нужно… мне нужно время на его осмысление. А теперь, когда Лейла… ну… когда она уже не бродит по улицам и угрозы больше нет… я подумала… я подумала… Что ты подумала, Ана? – Увидев тебя с Лейлой… – Она закрывает глаза, словно от боли. – Я пережила такой шок. Я как бы заглянула в твою прежнюю жизнь… и… – Она отрывает от меня глаза и глядит на свои колени. – Я поняла, что недостаточно хороша для тебя. Я испугалась, что надоем тебе, и тогда ты уйдешь… а я окажусь в положении Лейлы… стану тенью. Потому что я люблю тебя, Кристиан, и если ты бросишь меня, то словно солнце погаснет. Я останусь во мраке. Я никуда не хочу убегать. Просто я очень боюсь, что это ты бросишь меня… Она тоже боится тьмы, мрака. Она не собирается убегать. Она любит меня. – Я не понимаю, почему ты находишь меня привлекательной, – шепчет Ана. – Ты… ну… ты это ты… а я… – Она с беспокойством глядит на меня. – Мне просто непонятно. Ты красивый, сексуальный, успешный, добрый, хороший, заботливый, и все такое – а я нет. И я не могу делать те вещи, которые тебе нравятся. Я не могу дать тебе то, что тебе нужно. Разве ты будешь счастлив со мной? Как я смогу тебя удержать? Я никогда не понимала, что ты находишь во мне. А когда увидела тебя с ней, мне все это стало ясно окончательно. Она вытирает рукой пятнистый и красный от слез нос. – Ты собираешься стоять на коленях всю ночь? Тогда я тоже буду стоять. Она сердится на меня? Она всегда сердится на меня. – Кристиан, пожалуйста, пожалуйста… говори со мной. Сейчас у нее мягкие губы. Они всегда мягкие после слез. Темные волосы обрамляют лицо, и у меня перехватывает дыхание от любви. Можно ли любить ее еще сильнее? У нее есть все те качества, которые она отрицает у себя. Но больше всего я люблю ее дар сочувствия, сострадания. Она меня жалеет. Ана. – Пожалуйста, – говорит она. – Я так испугался, – шепчу я. Я и сейчас боюсь. – Когда я увидел, что к дому подошел Итан, я понял, что кто-то пустил тебя в квартиру. Мы с Тейлором выскочили из машины. Мы все поняли. Потом я увидел ее там, с тобой – вооруженную. Наверно, я был еле жив от страха. Тебе кто-то грозил… сбылись мои самые худшие опасения. Я был так зол – на нее, на тебя, на Тейлора, на себя. – У меня до сих пор стоит перед глазами Лейла с оружием. – Я не знал, насколько она переменилась. Не знал, что делать. Не знал, как она будет реагировать на меня. – Я замолкаю, вспомнив, как сдалась Лейла. – А потом она сама дала мне подсказку; она стала такой покорной. Тут я понял, как мне действовать. |