Книга Как победить злодея, страница 14 – Кристофер Хили

* * *

На сей раз Лиам вел себя смирно, и не прошло и нескольких минут, как его бросили в камеру № 842 на уровне «Б» подземелья; это была крошечная каменная клетушка, совершенно пустая, не считая охапки соломы на полу и нескольких безлюдных пейзажей по стенам (дело было в Авонделле, не где-нибудь). Втолкнув Лиама в камеру, стражники вывалили на пол мешок живых копошащихся крыс, после чего с громким лязгом захлопнули и заперли железную решетчатую дверь. Не прошло и секунды, как все крысы проскочили сквозь прутья решетки и разбежались кто куда по коридору. Стражники только пожали плечами и ушли.

— И так каждый раз, — донесся из-за решетчатой двери камеры напротив дребезжащий голос. Лиаму помахал сухонький старичок с буйной бородой до колен. Рядом с ним стоял второй узник, такой же изможденный и заросший.

— Они почему-то убеждены, что крысы по неведомой причине задержатся в камере, — сказал второй старичок. — Где уж там! Был бы я такого же размера, давно уже проскочил бы между прутьев. А вот почему ты не убегаешь, Копчушка, ума не приложу. — Последняя реплика была адресована кому-то или чему-то на полу его камеры.

— Он что, обращается к пучку соломы? — осторожно уточнил Лиам.

— Тсс! — зашипел первый старичок. — Он думает, это такса. Мы здесь очень давно, видишь ли.

— Ха! Что да, то да. — Второй старичок подобрал пучок соломы и погладил его. — Представляешь, когда меня сюда посадили, я был начисто выбрит. Подбородок так блестел, что можно было целый зал осветить. Правда, Копчушка?

«Ух ты, выходит, их сюда посадили задолго до тирании принцессы Шиповничек!» — сообразил Лиам. И спросил:

— А за что вас сюда заточили?

— За покушение на политическое убийство, — ответил первый старичок. — Разумеется, мы ни в чем не повинны, я так и твердил лет восемь-девять, а потом надоело.

— О-о! А теперь мы попробуем догадаться, за что посадили тебя! — гулко воскликнул второй и запрыгал на узловатых ногах. — Мы каждый раз в это играем, так интересно! Ну-ка, ну-ка… На тебе плащ, так что… Понял! Ты воровал плащи! В наших краях не терпят, когда кто-то крадет чужие плащи.

— А вот и нет, Шишкарь, все совсем не так. Ты только погляди на него! — возразил первый. — Пышные манжеты, нарядная пряжка на ремне, не говоря уже о роскошных волосах! Типичный благородный разбойник. Грабь награбленное, да, юноша?

Лиам помотал головой:

— К сожалению, нет. Я здесь просто на всякий случай, чтобы не сбежал, пока не женюсь на принцессе Шиповничек.

Старики-узники потрясенно разинули рты.

— Не может быть! — воскликнул первый, и слабенький его голосок дрогнул. — Ты что, тот мальчуган из Эринтии?

Лиам шагнул к решетке и пристально вгляделся в стариков:

— Да, я и есть принц Лиам Эринтийский. А вы кто?

Узники вцепились в решетку и радостно заверещали.

— Да чтоб мне утонуть в грифоньем навозе! — ликовал тот, которого звали Шишкарь. — Наконец-то!

— Вытащи нас отсюда, это твой долг! — отчаянно вопил второй.

— Ну, если вы и вправду невиновны, я сделаю, что смогу, — начал Лиам. — Однако мне нужны доказательства, что вы не собирались никого убивать, и только тогда я…

— Да какие же мы убийцы? — зашелся Шишкарь. — У тебя тогда еще молоко на губах не обсохло! Твой отец нас нанял!

— Мой отец?! О чем вы говорите?!

Тот из стариков, в ком сохранилось чуть больше здравого смысла, положил руки на плечи Шишкарю, чтобы успокоить его, а потом обратился к Лиаму:

— Я — Альдо Уголек. А это Верик Шишкарь. Мы были актеры. Между прочим, неплохие. Мы сделали блестящую карьеру в Эринтийском королевском театре. Чтобы посмотреть на нас, выстраивались очереди вокруг квартала!

— Уголек и Шишкарь. Ты наверняка о нас слышал, — сказал Шишкарь. И вдруг принял идиотскую позу, так что даже ноги выгнулись колесом, пихнул партнера локтем и неестественно прогундосил: — Эй, Уголек, в чем разница между гоблином и хобгоблином?

— Не знаю, Шишкарь! — таким же дурацким голосом отвечал Уголек. — Просвети меня, пожалуйста. Так в чем же разница между гоблином и хобгоблином?

— Гоблин сожрет твоего кота! — отозвался Шишкарь. — И хобгоблин тоже!

Оба с радостными улыбками посмотрели на Лиама и по-клоунски замахали руками. Лиам оторопел.

— Мы все правильно сделали? — спросил Уголек уже нормальным голосом. — Что-то мне кажется, что концовка была другая…

— Тогда понятно, почему получилось не смешно, — сказал Шишкарь.

— Лучше расскажите, что было с вами дальше, — проговорил Лиам.

— В общем, когда-то мы были звезды, — сказал Уголек. — Но всему настал конец, когда король Гарет нанял нас, чтобы обеспечить тебе, юноша, победу в некоем состязании.

— Понятия не имею, о чем вы говорите, — выдавил Лиам.

— Тебе тогда было самое большее три годика, — сказал Уголек. — Сюда, в Авонделл, стекались молодые родители со всего света, чтобы король с королевой посмотрели на их сыновей и выбрали подходящего жениха для своей новорожденной дочери — принцессы Шиповничек.

— Это я, конечно, знаю, — сказал Лиам. — Так и получилось, что я оказался помолвлен с принцессой. Но мне никто не помогал победить. Королевская чета выбрала меня за то, что я спас их. Это был самый важный день в моей жизни, день, когда я стал героем. Я в одиночку остановил двух наемных убийц в масках и не дал им напасть…

Старички подняли бороды и закрыли лица.

— Ох… Двое убийц. Это были вы.

Старички кивнули.

— Вы были актеры… — С каждой секундой Лиаму становилось все страшнее. — А мой отец…

— Король Гарет подстроил все с начала и до конца, — объяснил Уголек. — Он сказал, только тогда у него не будет сомнений, что тебя изберут в женихи принцессы Шиповничек. Трудных задач мы никогда не боялись — вот и согласились. Гарет, конечно, пообещал, что нам ничего за это не будет…

У Лиама отвисла челюсть, он онемел и только и мог, что качать головой.

— Мы, признаться, были уверены, что он расскажет тебе про нашу постановку, — сказал Уголек. — Честно говоря, я тебе даже немного сочувствую. Вид у тебя словно у малыша, которому подали на обед любимую золотую рыбку.

— Я всю свою жизнь на этом построил, — медленно, глухим голосом проговорил Лиам. — А мой первый героический подвиг, оказывается, был просто жульничеством. Сплошное вранье!

— Конечно, нам тебя очень жалко и все такое прочее, — сказал Шишкарь. — Но ты же вызволишь нас отсюда прямо сейчас, да? Ты скажешь всем, что мы не виноваты?

— Уж ты-то добьешься, чтобы нас освободили, правда, юноша? — с надеждой добавил Уголек.