Книга Как победить злодея, страница 30 – Кристофер Хили

— Будьте любезны, погрузите все это в фургон, — велела она.

— Зачем? — спросил Дункан, однако послушно взял одну корзину и оттащил в Белоснежкин фургончик, стоявший рядом с домом.

— Я еду с вами, глупенький, — ответила Белоснежка.

— Чушь какая-то! — тут же воскликнул Франк. — Впрочем, если тебе так уж приспичило ехать, не сомневайся, мы от тебя ни на шаг не отстанем.

Фредерик вздохнул с облегчением — однако, как выяснилось, рано.

Белоснежка подняла правую руку, а левую прижала к сердцу:

— Я думала, гномы, вы мои лучшие друзья, но вы обманули мое доверие. Завоевать его снова будет непросто. Торжественно клянусь, что всякого гнома, которого я увижу по пути, ждет пожизненное изгнание из Сильварии.

Франк зарычал от досады. Белоснежка никогда не клялась впустую. Последняя клятва, которую она дала, был зарок никогда не допускать, чтобы печенье подгорело, — и в самом деле, с тех пор пекла только лужицы сырого теста. Франк попятился и мрачно зашагал прочь.

— Видите ли, госпожа Белоснежка, экспедиция может быть довольно опасной, — сказал Фредерик. — Признаться, я и сам не понимаю, почему в ней участвую.

— Отговорить меня не получится, — отрезала Белоснежка. И сунула ему в руки вторую корзину. — Держи. Осталось всего девятнадцать, и можно ехать.

И ушла обратно в дом.

— У всего есть свои плюсы: я смогу больше времени проводить с женой! — улыбнулся Дункан.

— Лиаму это не понравится, — робко заметил Фредерик.

— Еще бы, — как ни в чем не бывало закивал Дункан.

— Как вы думаете, вдруг она сумеет помочь нам разгадать тайну меча? — спросил Фредерик, стараясь с надеждой взирать на будущее. — Или, например, расшифровать сокращение ДДДН?

— Белоснежечка? Ха! Да она собственные туфли по утрам найти не может! — рассмеялся Дункан. — Поэтому каждый день шьет себе новую пару.

Тут Белоснежка высунулась из окна и закричала:

— Кстати, кто-нибудь умеет править фургоном?

* * *

— Шту-у-у-у-у-урм-ха-а-а-а-а-а-а-ге-е-е-е-е-е-ен! — Густав с боевым кличем пришпорил коня и помчался прямехонько в толпу троллей, которые рычали и размахивали ручищами. И соскочил с седла прямо в объятия громадного однорогого тролля, который с размаху швырнул его о землю.

Лиам, отставший от него на сотню ярдов, поморщился.

— Так и знал, что это не самая удачная мысль.

Он выхватил меч и галопом помчался в гущу битвы. Замахнулся на господина Тролля мечом и закричал:

— Густав, беги!

Огромный тролль отпрянул, увернулся от меча, однако при этом лишился нескольких клочков шевелюры болотного цвета. Бурая шерсть еще не опустилась на землю, как Густав перехватил руку Лиама и заорал:

— Совсем обалдел?

— Я же тебя спасаю! — оторопел Лиам, и тут господин Тролль влепил ему оплеуху.

Эринтийский принц подлетел в воздух, запутался в плаще, рухнул наземь, и на него тут же навалилось с дюжину рычащих троллей.

Вскоре Лиам уже сидел на занозистом пеньке (он же троллий стул) и унимал боль в распухшей щеке при помощи травяной припарки (то есть горсти глины пополам с сосновыми иглами).

— Извини, господин Тролль, — не без труда выговорил он. — Я не знал, что вы просто ведете урок. — Повернувшись к Густаву, он добавил: — Что у нас за приключения такие — только и делаем, что извиняемся!

— За себя говори. Мне извиняться не в чем! — Густав двинул Лиама в плечо. — Видишь? Я и за это прощения не прошу!

— Ничего-ничего, Дергунчик, — сказал Лиаму господин Тролль. — Друг Сердитого Человека — друг Тролля. Чему Тролль обязан вашим посещением? — Он подался вперед на пеньке и откусил кусок сосновой шишки.

— Мы хотели предложить тебе работу, — сказал Лиам. — Мы с товарищами готовимся к очень важной и при этом, возможно, весьма опасной экспедиции. Чтобы обеспечить ее успех, необходимо некоторое…

— Дергунчик много говорить, — заметил Тролль. — Сердитый Человек объяснить.

— Хочешь с нами штурмовать замок Разбойничьего Короля? — спросил Густав.

Господин Тролль поднялся.

— Тролль надо собрать вещи для Тролль. — Он огляделся, подобрал с земли еще одну шишку и заявил: — Тролль готов. В путь!

* * *

— Он точно где-то здесь! — Элла ползала на четвереньках, раздвигая густой папоротник, и разглядывала все булыжники, какие только ей попадались.

— Ну что, мы из-за тебя заблудились, да? — спросила Шиповничек с какой-то неуместной радостью в голосе.

Она прислонилась к дереву в нескольких ярдах поодаль.

Элла сердито глянула на нее через плечо:

— Ничего я не заблудилась. Домик цверга точно где-то здесь. Вообще-то, могла бы мне и помочь для быстроты.

— И погубить платье? Да ни за что. — Шиповничек нарядилась в так называемое дорожное платье, отличавшееся от обычных ее нарядов только тем, что на его манжеты было нашито чуть меньше бриллиантов.

— Зачем ты со мной напросилась, если ничего не делаешь? — спросила Элла.

— Все остальные налаживают сотрудничество, значит и нам с тобой тоже стоит. И к тому же приятно иногда устроить девичник. Ну, рассказывай, что там у тебя с Фредериком?

— Чего?! — Рука Эллы сорвалась со скользкого замшелого булыжника, и она упала лицом в глину. Быстро поднялась и отряхнула грязь с бровей. — Мы помолвлены. А что?

— Ну, не знаю. Ты и он? По-моему, вы вместе не смотритесь.

— Тебя никто не спрашивал. И советую держать свое мнение…

— Не люблю прерывать хорошие отповеди, солнце мое, но ты, кажется, что-то нашла. — Шиповничек показала на камень, из-за которого Элла потеряла равновесие. Из-под ободранного мха виднелась дверка. Над ней висела малюсенькая табличка с надписью «Ц. Цверг».

Элла решила, что злиться будет потом, и постучала в дверку — и миг спустя из домика показался крошечный бородатый человечек в остроконечном колпачке.

— Элла! — воскликнул цверг. — Как я рад тебя видеть! Обожаю гостей!

— Я тоже рада… дружочек. — Элла обнаружила, что начисто забыла, как зовут цверга.

— Ах, Элла, представь меня скорее своему другу! — фальшиво-сладеньким голоском потребовала Шиповничек.

— Обожаю, когда представляют! — возликовал цверг.

Элла украдкой скорчила принцессе Шиповничек гримасу, а потом улыбнулась цвергу:

— Гм… Шиповничек, это… это… Ц-целую вечность тебя не видела, старина! Да ну их, эти формальности!

— Да конечно! — Цверг рассмеялся. — То есть я, конечно, обожаю формальности… но ничего! Непринужденную обстановку я тоже обожаю!