Книга Академия семи ветров. Спасти дракона, страница 41 – Яна Ясная

Темные могут быть и целителями. Могут. Только я тут явно не причем.

Да помогите же мне кто-нибудь! — взвыла я мысленно, но сводный хор предков на границе между здешним и потусторонним никак не отозвался. Их волновали вещи — и не волновал дракон.

Упрямо сжав губы и свирепо костеря всё на свете, я соединяла разорванные края, сводя так, как мне виделось правильным, и ставила энергетические скрепы. Медленно. Долго.

Ломать, деточка — не строить! — шепнул кто-то на задворках сознания, и его присутствие не было отдаленным.

Тот, кто пришел, желал и мог помочь — и я позволила ему встать рядом, глядеть моими глазами и делиться пониманием.

И он делился.

И пестрое лоскутное одеяло чужой ауры больше не казалось бессмысленной мешаниной цветов, а обрело гармонию и строгую логику, а руки, накрытые ладонями далекого предка, вдруг поняли, вспомнили эту работу, и тонкая энергия больше не выскальзывала из слишком грубых для нее пальцев.

Он делился своим опытом — и шептал мне о своей жизни:

— Я звал ее Весной. Она не хотела этого брака, я взял ее силой — но я любил ее. Она улетала. Возвращалась рваная, битая — с войны, из боя… Я собирал ее по кускам, ругая последними словами, и грозил цепью. К сожалению, она так и не смогла дать мне наследника. Но мы были счастливы…

Аура ректора Эйнара под моими пальцами, воспринявшими чужойнавык, была податливой и послушной, цветные лоскутки и обрывки собирались в цельное, единое полотно, минуты текли за минутами, стежки ложились за стежками — и наконец, я признала, что всё. Дело сделано. Предок отступил, растворяясь в сонме голосов, в родовом наследии.

Я выпустила бесплотную энергоструктуру из рук — и она развернулась в трех измерениях, засияла мягким жечужным сиянием, которое не увидишь глазами — только душой.

Оглянулась на целительницу Маргрит, пристально вглядывающуюся туда же, куда и я — в мягкие переливы, свободные от разрывов и омертвений. Тщательно, скрупулезно проверяя мою работу, солнечная драконица обошла вокруг алтарного камня, и кивнула мне, подтверждая, что все в порядке.

Облегчение придало мне сил. Их хватило на то, чтобы внятно и четко выговорить освобождающую формулу для призванных душ, жадно вглядываясь на прощанье в лица родителей и братьев, и впитывая всей сущностью их прощальные взгляды и улыбки. Их хватило на то, чтобы закрывая Дверь за ними, отметить — отец и мать уходят, соприкасаясь пальцами, и понять, что все сделано правильно. Не зря я чуть не надорвалась, но докричалась.

Их хватило даже на то, чтобы собрать костяные клинки, которым отныне суждено стать моим ритуальным оружием.

А потом силы вдруг как-то сразу кончились.

Усталые ноги больше меня не держали — я села, вернее, стекла по гладкому сложила руки кинжалах, устроенных на коленях.

Что ж, теперь можно подумать и о насущном.

Итак, мой предок изнасиловал дракона.

При попытках представить эту картину, воображение протестовало а разум зависал. Дважды попытавшись осмыслить невероятное известие, я отступилась. Покачав голой, помассировала виски и открыла невесть когда закрывшиеся глаза.

Ладно, ректор очнется — у него спрошу.

А пока… у меня есть и другие дела.

Вокруг царила деловитая суета.

Трогать темного мага, находящегося в прямом контакте с алтарем, никто не решился, но как только я выдернула из тела ректора кинжалы, целительница Маргрит взяла командование на себя, и теперь его собирались переносить из подвалов наверх.

Это правильно, драконам в подземельях болеть не по душе, им Небо нужно, шевельнулось где-то в глубине меня отголоском памяти-знания.

Я постаралась максимально отстраниться от воспоминаний предка-извращенца. Спасибо, конечно, ты мне очень помог, но… кой-о-чем мог бы и помолчать! Для меня это, пожалуй, избыточное знание.

Ладно, хорошего понемножку. Нехотя оторвавшись от теплого полированного бока, я разорвала прямую подпитку (в тех местах, которыми я прижималась к алтарю, в меня щедро втекала накопленная камнем энергия, наполняя потрепанный резерв). Покрутила головой, выискивая среди пестроцветья драконьих макушек нужную — и не нашла.

Смылся.

Ну ничего, я не гордая, я и до его покоев прогуляюсь.

Вот только отдохну… Сцедив в ладонь зевок, я переориентировалась, и спикировала на новую цель:

— Целительница Маргрит, можно, я рядом с ректором Эйнаром побуду? Вдруг ему что-нибудь понадобится?

Та только рукой махнула — знаю я, что ты надеешься, ему понадобится!

Я сочла это согласием, и пристроилась за носилками, везущими ректора в его комнату.

Человеку после такой трепки приходить в себя пришлось бы суток двое, но драконы — зверюшки живучие. Ставлю на то, что он очнется часов через пять.

Он очнулся через два.

— Эйнар, скажи, а как можно принудить дракона к чему-то, чего он не желает, силой? — спросила я, глядя в ясные янтарные глаза.

Глупость, конечно, брякнула — но облегчение от того, что Эйнар очнулся, и взгляд у него хороший, осознанный, и значит, самого страшного не случилось и уже не случится, а все остальное требует только сил и терпения, было слишком велико. Я ждала этого взгляда — чистого, осмысленного — долгие два часа, перебирая возможные варианты и думая, что из имеющегося в моем арсенале можно противопоставить вероятным осложнениям, и теперь нуждалась в передышке.

В возможности несколько минут не говорить и не думать о важном и серьезном.

— Не знаю, что ты задумала, но выкинь это из головы, — проворчал дракон, не отрывая взгляда от моих глаз. — Это невозможно.

Его взгляд, внимательный, словно бы ощупывающий, переместился ниже, обежал меня целиком, с головы до ног, будто убеждаясь, что я цела и в порядке — хотя со мной-то что могло случиться, я же не дракон в поиске приключений на чешуйчатую шкуру! — и с облегчением вернулся к лицу.

Меня еще никогда в жизни вот так не целовали взглядом.

— Не говори "Невозможно!" человеку, предок которого совершил плотское насилие над драконом, — мрачно отозвалась я, пряча внезапное смущение, и всё еще пытаясь осмыслить впечатляющее откровение о своих корнях.

Судя по ошарашенному молчанию ректора, он тоже был впечатлен. Действительно, впечатлен.

— Эйнар, когда всё закончится, я найду эту Весну, спрошу ее об этом! Пусть она меня испепелит, но я должна знать — как!

Ректор хмыкнул.

— В каких целях? — невозмутимо поинтересовался он, поднимая руку и разглядывая повязку на кисти. — В практических?

Я смутилась еще больше и выпалила, задирая нос и стараясь не прятать глаза:

— В познавательных!

— А, — глубокомысленно кивнул дракон. — В познавательных это хорошо, ученье — свет! А то я просто хотел тебе намекнуть, что в таких играх мужчины предпочитают лидирующую роль. Ну так, на всякий случай. Мало ли… от вас, высших темных, как выяснилось, всего можно ожидать.