Книга Девичья башня, страница 92 – Самид Агаев

– Спасибо. У меня будет к вам еще одна просьба.

– К вашим услугам, ханум-эфенди, – с готовностью воскликнул Юсуф.

– Мне надо узнать, куда отправился Али?

– Нет ничего проще. Я спрошу у караванщика, и он скажет, куда он его отвез. Не волнуйтесь, найдется господин Али. Человек не иголка.

Через несколько дней Лада отправилась с караваном в Мосул, а затем в Ирбил. Ей уже был понятен замысел Али, она судила по направлению, в котором он двигался. В каждом городе, на постоялых дворах, она расспрашивала караван-баши, купцов и погонщиков верблюдов. Караван-баши, с которым она начала свой путь в Дамаске в Мосуле выяснил, кто из караванщиков взял Али и куда направился. Таким образом, следующий город, в котором она оказалась, был Ирбил. Иной раз Ладу охватывал страх от мысли, что она на ложном пути. Потому что зашла она довольно далеко, и дороги назад уже не было. В самом большом караван-сарае Ирбила сразу вспомнили благородного ходжу, проигравшего в кости несколько серебряных дирхамов. Спустя месяц после выезда из Дамаска, Лада оказалась в Бендер-Энзели. Слова о какой-то странной казни брата Егорки она пропустила мимо ушей. Не придала этому значения. Она отложила свое горе до того времени, пока Али не подтвердит этот слух. А пока предпочла не думать об этом и не верить. Первым делом Лада отправилась в ближайшую баню, благо в ней был женский день, где провела два часа, отдавшись на растерзание мойщицам и терщицам. Двенадцатилетний мальчик, которого она наняла в носильщики и провожатые в караван-сарае, ждал ее снаружи. Когда Лада, наконец, вышла в новом платье, посвежевшая, с подкрашенной седой прядью, мальчик, его звали Рустам, не сдержался и присвистнул от восхищения, обронив:

– Вы ли это, госпожа, очень вы похорошели и помолодели лет на десять.

Лада довольно улыбнулась.

– Только, – добавила мальчик.

– Что только? – насторожилась Лада.

– Здесь женщины не ходят с открытыми лицами. Вы видно нездешняя.

– Вот за это спасибо, – сказала Лада, закрывая лицо, – я все время забываю.

– А сейчас куда? – спросил мальчик.

– В порт, – коротко ответила Лада.

Мальчик безропотно взвалил на спину поклажу и пошел вперед.

На пристани он поставил баул на землю и сказал.

– Все, дальше уже море. Я плавать не умею.

Но Лада шутку не оценила, без улыбки сказала:

– Иди, найди мне судно, отплывающее в Баку.

– А вы никуда не уйдете? – опасливо спросил Рустам.

– Разве я похожа на обманщицу?

Рустам пожал плечами.

– Сначала заплатите мне, а то в наше время, – глубокомысленно сказал он, – никому нельзя доверять.

– Мне можно, – сказала Лада, – иди, умник, не бойся.

Рустам не по-детски вздохнул и отправился выполнять поручение. Вскоре он вернулся с неутешительными вестями.

– Только одно судно плывет в Баку, – сообщил он – но капитан пассажиров не берет. Похоже, он вот-вот отчалит.

– Пошли к нему, бери вещи, – приказала Лада.

Но мальчик вдруг заупрямился.

– Сначала рассчитайтесь со мной.

Лада взглянула ему в лицо и поняла, что на этот раз он не уступит.

– Вы мне должны один дирхам, – твердо сказал Рустам.

– Вот тебе дирхам, – сказала Лада, протягивая монету, – отнеси мой баул к этому кораблю. А, если он меня возьмет, я еще добавлю.

Рустам схватил вещи и пошел к причалу. Матрос разматывал канат, готовясь бросить его на палубу, где стоял второй матрос. Рядом с ним находился коренастый человек с бородой, в чалме.

– Вот эта женщина, Селим, – закричал мальчик, – она гость в нашем городе, возьми ее, чего тебе стоит. Не позорь гилянский народ.

– Иди своего отца поучи, щенок, – огрызнулся капитан.

– Капитан, сколько стоит проезд до Баку? – спросила у него Лада.

– Она что говорит по-нашему? – спросил у мальчика капитан.

– А ты, что, глухой, сам не слышишь?

– Ну, подожди, – пригрозил капитан, – попадешься ты мне в руки.

И, обратив наконец внимание, на Ладу, сказал:

– Ханум-эфенди, простите, но корабль зафрахтован под груз. Пассажиров не берем.

– Я всего-навсего спросила, сколько стоит проезд, – сказала Лада, – неужели вам так трудно ответить.

– Ханум, мне не трудно, только что это изменит. Проезд стоит десять дирхамов с человека.

– То есть, один золотой динар, – уточнила Лада.

– Ну, это, смотря по какому курсу. Если бербери, то девять с половиной. А, если фарси, то одиннадцать.

– Я заплачу десять динаров. Это вам принесет выгоду. Поеду я одна, а заплачу за десять человек.

– Селим, – не унимался мальчик, – возьми ее. А не то я буду всем рассказывать, что ты бросил женщину в беде. Разве ты не видишь, что ей в Баку надо позарез. А представь, что твоя жена или сестра бы так просила кого-нибудь.

– Рот закрой, – рявкнул Селим, – а не то сейчас сойду на берег и тебе не поздоровится!

– Не сойдешь, это плохая примета. Отдав концы, с корабля не сходят.

– Эй, ты, – крикнул капитан матросу, готовящемуся убрать трап, – подожди, пусть эта ханум поднимется на борт. Возьми ее вещи.

Проходя мимо довольного мальчика, Лада сунула ему два дирхама и потрепала по щеке.

Волны бились между сваями деревянного причала. Снизу, сквозь крупные щели вылетали брызги морской воды. Лада с опаской шагнула на мокрый трап и поднялась на борт.

– Вам, наверное, еще каюту отдельную подавай, – проворчал капитан.

– Да, – твердо сказала Лада, – мне необходимо выспаться.

– Идите за мной. Море неспокойно. Не очень-то выспишься. Качает.

– Это ничего. Я меж верблюжьих горбов качалась целый месяц. Я привыкла.

– Кого-то вы мне напоминаете, – неожиданно сказал капитан, оглядываясь на идущую следом Ладу, – только никак не могу понять кого.

Он привел ее на верхнюю палубу и указал дверь.

– Вот ваша каюта.

Матрос занес вещи и удалился. Капитан топтался рядом, не думая уходить. Лада вопросительно взглянула на него.

– Хорошо бы заплатить, – сказал капитан, – за проезд.

Лада протянула ему стопку монет.

– Здесь половина, остальное в Баку.

– Ладно, – легко согласился капитан.

После этого он ушел, а Лада заперлась изнутри и сразу легла на деревянное ложе. Хотя до ночи еще было далеко. Только заснуть ей не удалось. Сколько бы она не закрывала глаза, ей представлялся караван, с которым она прибыла в Бендер-Энзели. Корабль качался на волнах, а ей казалось, что она по-прежнему сидит на верблюде. И дорога все не кончается. И конца этому пути нет. Она слышала крики, которыми обменивалась команда, лязг цепи, когда выбирали якорь. Из порта корабль выбирался на веслах. Потом видимо подняли паруса, так как судно словно напряглось и ускорило ход. В открытом море их встретил дождь. Моросить он начинал еще в порту, но здесь набрал силу и полновесность. На лицо девушки упала капля. Лада открыла глаза и в сумраке вечернем разглядела темное пятнышко в потолке. Крыша протекала. Лада подобралась и переместилась в сухой угол. И здесь, как ни странно в неудобном положении сразу заснула. То ли от звука дождя, барабанящего по всем поверхностям, то ли ее скрюченная поза уменьшила кровоток в какой-то вене, снабжающей голову кровью, проснулась она от сильного стука в дверь, глубокой ночью.