Онлайн книга «Никаких принцев»
|
Да, я же теперь за честность в отношениях. А еще я очень по Ромиону скучаю… Так, что в конце рассказа у меня глаза на мокром месте. Дамиан жмурится и берется за дверную ручку. — Виола, прости, но я правда слишком устал, чтобы обсуждать подробности твоих отношений с моим братом. — Да, — я вытираю щеки, — просто я подумала… Я не хочу тебе больше лгать. Так что… вот. Дамиан отворачивается, но, прежде чем уйти, все-таки спрашивает: — Так ты его все-таки любишь? — Нет… Я… Я не знаю, — честно отвечаю я. — Мне было с ним хорошо. Как и с тобой. Но с ним… — Лучше, — тихо заканчивает Дамиан. — Нет! Просто по-другому. Он такой… Он всегда знал, что мне сказать, и еще с ним интересно… Дамиан, ты просто не понимаешь!.. — Мне кажется, ты тоже не понимаешь, Виола. Я-то знаю, каким милым может быть мой брат, — Дамиан усмехается и отворачивается. — Спокойной ночи, Виола. — Ага… — говорю я в закрывшуюся дверь. — Спокойной ночи… То есть дня. Ну что такое, а?.. Если Ульрик и заходил, то я об этом ничего не знаю. Потому что я подумала — я тоже хочу спать, и что, должна ждать какого-то гоблинского императора? Много чести! Поэтому наш с ним разговор происходит уже за полночь, когда я зачем-то выползаю в гостиную. Ульрик сидит около «очага», обложившись какими-то свитками, почти зарывшись в них, и беспрестанно зевает. Но меня замечает. Точнее, снова таращится, как на чудо света, и я на всякий случай уточняю: — Я Виола. Розалинда в каком-то королевском «кармане» собирает слово «вечность». — Расскажи, — тихо, совсем по-человечески, а не визгливо, говорит Ульрик. Я рассказываю и сама не замечаю, что принимаюсь императора гоблинов успокаивать: «Все будет хорошо, вы же Роз спасете?» Ульрик усмехается и в ответ заверяет меня, что он уже раскалил туфельки для королевы Изабеллы, в которых она будет танцевать на его с Роз свадьбе. А потом облегченно улыбается: — Она жива… Он любит Роз, понимаю я. Действительно любит, а не как все остальные ее ухажеры. Те восхищались ее красотой, весельем, очарованием. Этот любит по-настоящему. Ромион, королева, посмотрите: вот она — настоящая любовь. Она существует. Видите? Хотела бы я, чтобы кто-нибудь полюбил меня так же. Не чтобы расколдовать — плевать мне на мою внешность, я и без красоты себе приключения нахожу. А чтобы я знала: есть кто-то, кто принимает меня любой, даже лягушкой, даже красавицей, даже… самой собой. А еще — хотела бы я так же любить… — Ваше ужаснечейство, я от вас завтра сбегу, — сознаюсь я, мне не хочется больше лгать. Даже Ульрику. — Вы меня простите, но я должна помочь… — Виола, я понимаю, что она твоя сестра, — качает головой Ульрик, — но я не могу позволить тебе… — Нет, не Роз, — перебиваю я. — Роз вы спасете. А мне нужно спасти одного принца… Он спит сейчас мертвым сном, и у него нет никого, кто мог бы разбудить его поцелуем настоящей любви. Так что я должна найти способ разбудить его как-нибудь иначе. Поэтому простите, ваше ужаснечейство. Но мне придется сбежать, если вы меня не отпустите. Ульрик смотрит на меня, долго, молча. Потом снимает одно из своих колец. — Держи. Это твой пропуск в мои подземелья. Если тебе на поверхности вдруг понадобится быстро исчезнуть, просто коснись им земли у себя под ногами, и мои слуги тебя проведут. — Спасибо… — Я надеваю кольцо на указательный палец — как раз впору. Надеюсь, мне, дневной, жать не будет? — Попроси их потом перенести тебя в башню, где спит сиернский принц. Королева окружила ее своей живой изгородью, но защиту под землей пока не поставила. Быть может, ты успеешь до того, как мы начнем воевать, — Ульрик улыбается. — Не могу же я позволить, чтобы сестра моей невесты пробиралась к своему принцу через колючки, как какая-то… рыцарка. Я улыбаюсь в ответ. — Спасибо. То есть вы нас завтра отпустите? Ульрик встречается со мной взглядом и поднимает бровь. — Ну конечно, нет. Во-первых, ты должна сидеть под замком и ждать моих приказаний. Во-вторых, портал твоего друга-демонолога принесет тебя к Виллинде куда быстрее, чем мои туннели. — Вы все слышали!.. — Это мои подземелья, Виола. Конечно, я все слышал, — усмехается Ульрик. — Иди, отдыхай. Как у вас на поверхности говорят: «Утро вечера счастливее». — Мудренее, ваше ужаснечейство, мудренее. — Я ошибся, ты действительно похожа на Роз, — говорит мне вслед Ульрик. — И не только внешне. — Спасибо, ваше… — Ульрик. Мы почти семья. — Ага. Спасибо, Ульрик. А может, и не затиранит он Роз. Может, я еще ей завидовать буду. Да что там — уже завидую! Утром я встречаю в гостиной Дамиана, который сосредоточенно чертит на полу ощетинившуюся лучами звезду. — Я был в Астрале, — говорит он вместо приветствия, — мне подсказали вот такой рисунок. Я смотрю и понимаю, что или подсказавшие жестоко над Дамианом посмеялись, или моя ведьма-крестная действительно такая страшная, что ее даже демоны боятся. Вся звезда буквально испещрена символами, большими и маленькими. Ступить в нее и не стереть хотя бы один будет очень сложно. — Виола, на всякий случай, — не отвлекаясь от рисования, говорит после паузы Дамиан, — у тебя нет ничего, что принадлежало бы Виллинде? Тогда я смогу лучше замкнуть «щиты» и… — О! У меня есть пропуск через все ее ворота и заклинания! — радостно сообщаю я. — Вот. И снимаю с простого кожаного браслета единственную невзрачную подвеску. — Вилла сказала никому про нее не говорить и никогда не снимать… Дамиан, что такое? Дамиан смотрит на подвеску, потом на свою схему. На меня. Очень тяжело вздыхает. Забирает у меня подвеску и мыском принимается стирать свое художество. — Виола, ну вдруг, у тебя больше никаких амулетов нет? От каких-нибудь еще колдунов? Твой отец больше ни с кем не общался? Клятву тебе никто не приносил? — Не-е-ет… О, Дамиан, я только сейчас вспомнила: Вилла ненавидит мужчин. То есть она их совсем, вообще ненавидит. Поэтому давай-ка я одна схожу, все узнаю… — Даже не думай. Одну я тебя к самой страшной ведьме нашего мира не пущу. — Самой?.. Ладно, хорошо. Только поговорю я с ней все-таки одна, а то она гостей, честно говоря, не очень привечает, особенно мужского пола, особенно рыцарей. Ну, знаешь… Комплексы, тяжелые воспоминания и все такое… У нее есть приемная дочь. В башне. В большой, в смысле высокой. Мы с Роз к ней в гости иногда заглядываем. Так вот, давай тебя там спрячем? |