Онлайн книга «Никаких принцев»
|
Убираю нож за спину и сладенько, копируя Роз, зову: — Благородный рыцарь, я вас сейчас освобожу, только вы меня, пожалуйста, не бейте — я действительно заколдованная принцесса, злая ведьма украла меня у мамы с папой, превратила а… это, — всхлип, — и заставляет каждый день мыть полы в ее башне! А вы видели, какая огромная у нее башня? Я вас освобожу, а вы передайте весточку моим родным, они вас отблагодарят!.. Хорошо? Взгляд рыцаря смягчается, и я аккуратно перерезаю его веревки, а потом помогаю из них вылезти. — Скорее, рыцарь, скорее! Ведьма может вернуться в любую минуту! И словно в подтверждение за окном сверкает молния. Рыцарь ускоряется. Кратчайшей дорогой я веду его к порталу, прочь из башни и из леса, и… Надеюсь, Вилла ничего не меняла, и портал правда откроется в горах троллей? Уже перед порталом у рыцаря просыпается совесть. Велеречиво поблагодарив меня, он ловит мой взгляд и вдруг впивается мне в губы. Х-х-хам! Я отскакиваю, влепляю ему пощечину. Потом вспоминаю, что хотела-то совсем не этого. — Ах, благородный рыцарь, вы, наверное, думали снять с меня проклятье? А то я вас не так поняла… Благородный рыцарь прижимает руку к щеке и бормочет извинения. — Но меня не расколдовать обычным поцелуем, — рыдаю я. — Вам нужно приплыть на остров, что посреди моря-океана, сорвать там золотое яблоко, накормить им утку, приготовить ту утку, а потом в железных сапогах принести эту утку мне. И только тогда быть может… Судя по лицу рыцаря, к черту ему такая принцесса, хоть и сто раз раскрасавица. — Ах, жаль, — всхлипываю я. — Ведь мой отец богат, а моя мать… И расписываю прелести свадьбы со мной с меркантильно-материальной точки зрения. Отношение рыцаря к сапогам и утке по ходу рассказа меняется, а в конце он и вовсе глядит на меня, открыв рот. — Я спасу тебя, моя суженая! — он шагает в портал. — Жди меня, только очень жди! И исчезает. — Море-океан? — смеется Вилла, появляясь рядом со мной. — Виола, ты хоть представляешь, сколько там островов с утками и яблоками? Я пожимаю плечами. Наверное, много. У меня плохо с географией этого мира. — Зато он еще лет семь к тебе не придет. — Да уж, — фыркает Вилла. — Ему было бы проще, действительно испеки я его в печи… Смотри, Виола, через семь лет он явится с уткой, что я ему скажу? — Не явится, матушка. Уже в горах троллей сдастся. Но посмотреть мне в глаза будет стыдно, так что он теперь станет обворовывать какую-нибудь другую ведьму… А у тебя еще остались те вкусные мидии? То есть пальчики? — Так какой совет тебе был нужен, Виола? — спрашивает меня крестная чуть погодя на кухне (о боже, если я съем еще этих мидий, мне будет плохо, но как же хочется — не остановиться!). — Заодно скажи, почему от тебя фонит высшим демоном и сиернским демонологом одновременно? — Мм, — усилием воли я отодвигаю блюдо с мидиями. Кажется, зря: вместо них чудесным образом появляется мармелад. Ма-а-атушка! — Ты… м-м-м… знаешь Дамиана? — Солнышко, да кто ж его не знает! — усмехается Вилла. — Будущего Темного Властелина обязана знать каждая уважающая себя ведьма. Мармелад идет у меня не в то горло. — Чт-то?! Кого? Властелина?! Вилла пожимает плечами и подливает мне еще лимонада. — На роду у него написано. Любящие родители насильственно убиты, с братом не в ладах, дар демонолога крепчает, ранимая душа все принимает всерьез, и так низкая самооценка продолжает падать… Через десять лет Властелин окончательно созреет, озлобится и пойдет завоевывать мир. Ага. «Тварь ли я дрожащая…», да? Дамиану это действительно подходит. — Матушка, Дамиан — мой друг, и я тебе честно скажу, что мир ему не нужен. Ну… ну какой из него Властелин, матушка? — Есть предсказание, что хороший, — улыбается Вилла. — Он принес тебе клятву? — Откуда… — Солнышко, это будет не первый Властелин, которого я увижу на своем веку. Я знаю, какие они, — Вилла смеется, — ранимые и тоскующие. Им просто необходимо кого-нибудь защищать. Поверь мне, у каждого Властелина есть своя возлюбленная, как у каждого дракона — своя принцесса. Так он тебе поклялся? — Да… — Надеюсь, ты не додумалась привести его сюда? Потому что иначе я просто обязана взять его в ученики, чтобы подробно рассказать, как и от чего тебя нужно защищать и… — Матушка! Хватит! Вилла усмехается. Потом, прищурившись, смотрит на меня. — Он тебя уже целовал? — Да! — Хм. — Матушка! — Вилла, ты мне как дочь, и если этот недо-Властелин сделал тебе больно, то я сначала спущу с него шкуру, а потом возьму в ученики и… — Ну хватит! Матушка, мне нужен совсем другой совет. Скажи, как можно снять заклятие мертвого сна? — А ты еще и заснуть собралась? — ахает великая черная ведьма и тут же смеется. — Хорошо, хорошо, Виола. Я серьезна. А мертвый сон снимается поцелуем любви. Это просто. — Но если… м-м-м… нет любви? А расколдовать все равно надо? Вилла вздыхает. Тяжело смотрит на меня. — Ты связалась с королевой Сиерны? — Э-э-э… Да. — Прекрасно! Ох уж эта твоя сестра… Я так и знала! — Новый вздох. — Рассказывай. — Ну… — Все рассказывай, Виола. Я узнаю, когда ты солжешь. И вот они минусы положения, когда твоя крестная — ведьма… А еще она может читать мои мысли. М-да… Рассказываю. Без утайки. Все (ну, кроме того, что Дамиан сейчас в башне с Рапунцель, но это же к делу не относится, да?). — Виола, — когда я замолкаю, тихо говорит моя крестная, — я помогу тебе. Конечно. Но только должна тебя предупредить: если сиернский принц проснется, это еще больше усложнит твою жизнь. — Как? В смысле — а точнее? — А точнее, — Вилла тяжело вздыхает, — ты потеряешь свое счастье. — Счастье? Матушка, как? Ромион на меня обидится? Или что? — Я смеюсь, но Вилла действительно серьезна. — Ты уверена? Ты действительно этого хочешь? Королева Сиерны проиграет в любом случае, а на престол взойдет твой друг Дамиан. С этого начнется его становление Темным Властелином. Так это должно быть, Виола. Мне жаль, но ты не из нашего мира, и ты вмешаешься, а в итоге поменяешь порядок вещей. К счастью или нет — я не вижу. — Но мое несчастье ты тем не менее видишь? — Виола, — Вилла качает головой, — его не надо видеть. Достаточно видеть тебя. Ты уверена? Ромион спит мертвым сном вечность, Дамиан становится королем и «чернеет»… И я одна могу это изменить? Ценой своего счастья? |