Книга Дочь убийцы, страница 73 – Джонатан Келлерман

– Уезжать? Конечно, нет… О боже, ты подумала… Мал, смотри, что мы наделали… Как мы ее напугали.

А потом профессор Малкольм Блюстоун, который никогда не дотрагивался до Грейс, подошел к ней сзади, положил одну огромную мягкую ладонь ей на голову, а другую – на плечо и поцеловал ее в макушку.

Другой бы постарался говорить тихо и ласково, но только не Малкольм.

– Вы никуда не уезжаете, мисс Грейс Блейдс. Вы будете жить здесь столько, сколько захотите. Что, на мой взгляд, означает всегда.

Его дочь поплакала еще немного, пока не высохли слезы и не восстановилось дыхание. Ее облегчение смешивалось со стыдом. Не просто дура – идиотка.

Она поклялась, что больше никогда не позволит себе так расклеиться. Что бы ни случилось.

Софи набрала полную грудь воздуха, прежде чем заговорить.

– Я повторю, что сказал Малкольм. Ты здесь, и это не обсуждается. Но кое-что должно измениться, и тебе нужно об этом знать. Мой творческий отпуск – очень длинный творческий отпуск, ты ведь знаешь, что я выбила из этих гадов еще восемнадцать месяцев, отказавшись от жалованья, – подошел к концу. Ты понимаешь, что это значит?

– Вы должны вернуться на работу.

– Четыре дня в неделю, дорогая. Эти гады нагрузили меня лекциями, вероятно, из-за сокращения бюджета. – Софи криво улыбнулась. – Тот факт, что предполагаемая книга так и не материализовалась, не укрепил мое положение.

– Ты ее закончишь, когда придет время, дорогая, – вмешался ее муж. – Им просто нужно…

Софи взмахом руки остановила его:

– Психологическая поддержка, Мал, это очень мило, но давай не будем обманывать себя: я бездельничала, а теперь пришло время платить по счетам. – С этими словами женщина снова повернулась к Грейс: – Малкольму творческий отпуск положен лишь через три года. Это значит, что мы оба должны ездить на работу.

Блейдс молчала.

– Ты понимаешь? – просила ее приемная мать.

– Нет.

– Ты не можешь оставаться дома одна.

– Почему?

Софи вздохнула.

– Нужно было тебя подготовить. Но в любом случае мы столкнулись с реальностью и должны подчиняться. Почему тебя нельзя оставить без присмотра? Потому что если что-то произойдет – пожар, не дай бог, или ограбление, – а ты будешь в доме одна, это станет катастрофой, дорогая. Даже если ты не пострадаешь, мы лишимся опекунства и, возможно, предстанем перед судом по обвинению в пренебрежении обязанностями.

– Это глупость, – сказала Грейс. – И безумие.

– Возможно, дорогая, но факт остается фактом: ты слишком мала, чтобы быть весь день одна, и мы должны найти тебе школу. Давай постараемся вместе выбрать ту, которая тебе больше подойдет.

Девушка посмотрела на Малкольма. Он кивнул.

– Но ведь в университетском городке есть школа? Та, где ваши студенты изучают детей? – спросила Блейдс.

– Она для детей, у которых трудности с обучением, – покачал головой Блюстоун. – А ты – совсем другое дело, ты – настоящая суперзвезда учебы. Мы изучили вопрос и сузили выбор до двух вариантов, но ты сама должна их оценить.

– Спасибо, я ценю ваши усилия, но ничего не подойдет.

– Откуда ты знаешь, дорогая? – спросила Софи.

– Мне отвратительна сама мысль о школе.

Малкольм улыбнулся.

– Отвратительная, тошнотворная, отталкивающая и, вполне возможно, регрессивная. Но, к сожалению, необходимая.

– На самом деле выбора у нас нет, – сказала Софи. – Мы надеемся, что процесс будет не сложнее, чем это необходимо. И возможно, ты сочтешь данный опыт полезным.

– Или, по крайней мере, интересным, – прибавил ее муж.

Грейс ничего не ответила.

– Это может продлиться год или около того, – добавил он.

– Может? – переспросила девушка.

– Учитывая твой теперешний уровень знаний, в шестнадцать лет ты без труда поступишь в колледж. Фактически на чисто интеллектуальном уровне ты уже готова к колледжу. Но мы не думаем, что после домашнего обучения сразу отправить тебя в университет – это хорошая идея, и я уверен, ты с нами согласишься.

Блейдс задумалась, осознав, что ни разу не была в Университете Южной Калифорнии, ни с Малкольмом, ни с Софи. Но она видела фотографии колледжей, читала об учебе в колледже в книгах и журналах. На фотографиях студенты, которые выглядели как взрослые, лежали на траве на фоне громадных зданий.

Как приглашение на другую планету…

– Что скажешь? Согласна? – вновь заговорил Блюстоун.

Грейс кивнула.

– Хорошо. Двигаемся дальше. Год, который ты проведешь в старших классах школы, может послужить прекрасной подготовкой к колледжу, – заверил ее Малкольм.

– Подготовительная школа, – сказала Блейдс.

– В прямом и переносном смысле, дорогая.

– Холдену Колфилду там не нравилось.

Софи и Малкольм улыбнулись.

– Не нравилось, но следует признать, что Колфилд был лицемерным, испорченным тупицей. Даже явление Мессии не произвело бы для него впечатления, – парировал Блюстоун.

Грейс невольно рассмеялась.

– С другой стороны, ты, – продолжал мужчина, – серьезная молодая женщина. Вне всякого сомнения, год или около того в обществе других одаренных подростков тебе не повредит.

– Школа для одаренных? – переспросила девушка.

– А ты предпочла бы сборище идиотов?

– Мал, – сказала Софи, а потом повернулась к Грейс: – Мы сузили круг до двух.

* * *

Они достали буклеты.

Школа Брофи находилась в сорока минутах езды в сторону Шерман-Окс в Вэлли и обещала «высокий уровень знаний в сочетании с личным ростом». Только старшие классы, сто двадцать учеников.

– Немного разбрасывается и оглядывается на стандарты, но серьезная, – начала рассказывать об этой школе Софи.

– Личный рост? – усмехнулась Грейс.

– Да, это излишне эмоционально.

– А вторая?

– Школа Мерганфилд, – сказал Малкольм. – С седьмого по двенадцатый класс, максимум семьдесят учеников.

– Маленькие классы и очень сложная программа, – прибавила Софи.

– И никакого личного роста, да? – спросила Блейдс.

Блюстоун улыбнулся.

– Между прочим, я спрашивал об этом доктора Мерганфилда. Он ответил, что рост определяется достижениями. Он немного прямолинеен.

– Скорее авторитарен, дорогой, – возразила Софи.

– Слишком много внимания структуре, – сказал Малкольм.

– Где она находится?