Книга Легкие шаги безумия, страница 118 – Полина Дашкова

Вероятно, эту сложную и непредвиденную проблему он не мог решить самостоятельно.

– Не забудь еще и расческу, желательно тоже новую! – напутствовала его Лена.

Удивительно, но минут через десять он вернулся и принес тюбик зубной пасты «Сигнал», запечатанную в пластик зубную щетку и маленькую мужскую гребенку.

– Спасибо, – кивнула Лена, – не хватает только зеркала, горячего душа и чистого белья.

Она не спеша, с удовольствием, почистила зубы, долго и тщательно расчесывала спутанные волосы дурацкой гребенкой, рассчитанной на бритого ежика. Бандит Вадик стоял и терпеливо ждал.

Лысый опять сидел в гостиной, в том же белом кожаном кресле. Опять тяжелые темные шторы были плотно сдвинуты. И что там, за окнами, – город, деревня или глухая тайга, – Лена никак не могла разглядеть.

– Доброе утро, – сказала Лена и спокойно уселась напротив. – Привет, – кивнул он, – ну что, дозрела? – Во-первых, вы не представились. Чтобы говорить с вами, я должна как-то вас называть. – Лена глядела прямо в желтые голые, немигающие глаза.

– Ты можешь называть меня Владимир Михайлович. Или Кудряш. Это уж как тебе больше нравится.

– Очень приятно, Владимир Михайлович, – Лена постаралась любезно улыбнуться, – должна предупредить вас, что разговор предстоит долгий и конфиденциальный.

Стоявший в дверях бандит Вадик презрительно фыркнул.

– А посему, – продолжала Лена, – нам с вами стоило бы для начала выпить кофе. Не худо бы и позавтракать.

– Эка ты разошлась, красавица, – покачал головой лысый Кудряш, – ладно, будь по-твоему. Эй, Вадик, – обратился он к бандиту, – давай-ка нам кофейку и пожрать что-нибудь.

– Скажите, Владимир Михайлович, – спросила Лена, когда они остались одни, – о моем визите вам сообщила Регина Валентиновна Градская?

Нападение – лучший способ защиты. Она попытается сама задавать ему вопросы, не станет ждать, когда спросит он. Она будет следить за его реакциями и только так сможет уцелеть в результате этого разговора…

Первой его реакцией было довольно долгое, напряженное молчание и тяжелый взгляд прямо в глаза. Но она спокойно выдержала и молчание, и взгляд.

– А вот это, девочка, не твое дело, – произнес он наконец хрипло, тихо и тут же откашлялся в кулак.

«Отлично, – подумала Лена, – один-ноль в мою пользу. Информацию он получил именно от Градской. Играем дальше».

– Регина Валентиновна сообщила вам по старой дружбе, что сюда приезжает некий загадочный американец, вполне вероятно, связанный с ЦРУ. А сопровождать его

Будет переводчица, да не простая, а тоже связанная со всякими противными и вредными организациями. Верно?

Кудряш вытянул из пачки сигарету и закурил, молча глядя на Лену.

– Между прочим, очень вредно курить на голодный желудок, – заметила она, – так вот. Регина Валентиновна, как женщина умная и осторожная, не стала выдавать вам никаких подробностей, она сказала, что информация эта неточная, возможно, просто слухи, сплетни и так далее. Тем самым она, с одной стороны, еще больше разожгла ваше любопытство, а с другой – подстраховалась на тот случай, если вам вдруг удастся проверить все до конца и окажется, что Майкл Баррон вовсе не агент ЦРУ. Впрочем, проверить такое весьма сложно. Но вдруг… Всякое в жизни бывает. А Регина Валентиновна вовсе не хочет выглядеть обманщицей в ваших глазах.

Появился Вадик с подносом. В гостиной запахло яичницей с беконом. Пока бандит, как заправский официант, ставил на стол тарелки, чашки, горячий кофейник, Лена молчала. Молчал и Кудряш, продолжая тяжело смотреть на Лену. Возможно, в другой ситуации она бы сжалась в комок под таким вот ледяным, пронизывающим взглядом. Но сейчас нельзя было себе позволить ни капельки, ни малейшего оттенка страха. Она чувствовала это кожей.

– Спасибо, Вадик, очень вкусно, – сказала она, отправляя в рот кусок яичницы.

– Иди, – буркнул ему хозяин, – и закрой дверь.

– Должна вам заметить, – продолжала Лена, когда дверь за Вадиком закрылась, – что на самом деле проверить эту информацию совсем несложно, для этого даже делать ничего не надо, просто чуть-чуть подумать. – Лена отхлебнула кофе и стала аккуратно намазывать масло на поджаренный ломтик белого хлеба. – Настоящий агент ЦРУ был бы значительно моложе. Он бы отлично говорил по-русски, в совершенстве владел блатной «феней» и приемами всех видов рукопашного боя. Он бы стал работать тихо и незаметно. И о его приезде никакая Регина Валентиновна вам бы не сообщала. Если бы дело хоть каким-то боком касалось ЦРУ и ФСБ, она вообще вряд ли бы стала что-либо вам сообщать. Вы ведь ей не муж, не брат, верно? С чего это вдруг ей так серьезно рисковать, влезая в чужие игры? Ради вашей старой дружбы? Но вся штука в том, что дело касается ее лично. Ну и еще ее мужа, Вениамина Борисовича Волкова. А ЦРУ, ФБР, ФСБ и так далее здесь совершенно ни при чем.

Лена доела гренку с маслом, допила кофе, закурила и рассказала блатному авторитету все, начиная с событий четырнадцатилетней давности, кончая своим позавчерашним разговором с матерью Регины Градской. Она осторожно обходила подробности, касавшиеся ее лично, просто излагала известные ей факты. Кудряш слушал молча и очень напряженно. Когда она закончила, в гостиной воцарилась густая, почти взрывоопасная тишина. Он молчал целую вечность и наконец произнес:

– То, что ты рассказала, очень серьезно. Я должен это проверить.

– Да, – кивнула Лена, – я понимаю.

– Тебе придется пока остаться здесь.

– А моя дочь? – спросила Лена, вспомнив глухонемую, – Вы больше не будете снимать ее на видеокамеру?

– Твою дочь мы оставим в покое. – Он расслабленно откинулся в кресле и добавил:

– Пока оставим в покое. А там видно будет. Кстати, когда возвращается твой муж?

– Завтра вечером, – не моргнув глазом, сообщила Лена. – Владимир Михайлович, у меня к вам личная просьба.

– Валяй, – кивнул он.

– Горячий душ, чистое постельное белье, домашние тапочки и зеркало, – перечислила Лена, – да, еще одеяло с подушкой.

– Ладно, – кивнул он, – это не проблема.

* * *

– Ну вот, Нинок, теперь мы с нее пылинки сдувать должны, она для нас – что-то вроде золотого ключика. Помнишь сказку про Буратино?

Сильные теплые руки плавными движениями растирали волосатую спину Кудряша. Под седым пухом просвечивал красивый, наколотый разноцветной тушью собор с тремя куполами.