Онлайн книга «Искажение»
|
– Кто с тобой? – Друзья, – выдавил проводник. «Глазок» в двери отсутствовал… точнее, его не было видно, но хозяйка Погреба прекрасно видела площадку и всех присутствующих. И холодно распорядилась: – Пусть они уйдут. – Мария Фёдоровна… – попытался заныть Мика, но был грубо прерван: – Я всё сказала! Сапёр понял, что настал его черёд вести переговоры, подошёл к двери, оттерев Мику плечом, и негромко спросил: – Знаешь меня? – Братство? – чуть помолчав, уточнила старуха. – Да. – Всё равно уходи. Он знал, что услышит, а Мария Фёдоровна догадывалась, как ей ответит истребитель: – Отдай грешника, и я уйду. – Не могу. – Я не прошу, я приказываю, – по-прежнему тихо и почти равнодушно произнёс Сапёр. – Ты спрятала зверя, виновного в смерти моего друга. Тебе придётся его отдать. – Нет… Выстрел прозвучал громом. Братство «Mortem Monstrum» существовало много веков и накопило достаточно знаний об Отражении. Сапёр не мог самостоятельно добраться до двери Погреба, но хорошо знал, как её прострелить, и первый патрон в его пистолете был особым – именно для этой двери. А целиться не требовалось – Сапёр стрелял на голос. Тяжёлая пуля пробила крепкое полотно и вонзилась Марии Фёдоровне в голову. – Зачем?! – взвизгнул проводник. И тут же захрипел – Рваный ударил Мику ножом в шею. Потому что в данном случае оставлять свидетелей было нельзя. Мика постоял, булькая кровью, затем повалился на пол. Чтобы тело не мешало, Рваный толкнул его в угол. А над проходом уже колдовал Классик: заложил в замочную скважину заряд взрывчатки, а после громыхнувшего взрыва распахнул дверь ударом ноги. Сапёр перешагнул через тело старухи и уверенно направился к клетке. Его, чистокровного органика, серебро не беспокоило. * * * «Получается, меня подставили? Получается, мою жизнь порвали в лоскуты из-за таланта, который с тех пор ни разу не проявился? Меня подставили из-за того, что я умею управлять отражениями. Только из-за этого! Из-за проклятого таланта! Меня превратили в инструмент и разбудили зло, что дремало внутри… Растоптали мою любовь и заставили отказаться от Германа… И всё из-за того, что я умею управлять отражениями?! Из меня сделали ведьму и окунули в грязь. Заставили сотворить все те мерзости… Ненавижу! Я могла не поддаваться!» И ведь действительно – могла. У неё была возможность отказаться от мести, стерпеть унижение и счастливо жить с Германом, не зная ни силы, ни грязи. У неё была возможность остаться собой и видеть на поверхности реки только отражения, а не их мир. Не вторую половинку Вселенной, что прячется в каплях дождя и едва заметной тенью сопутствует миру Дня. Не видеть её! Её прежний мир был не полным, в нём не хватало массы отражений, но она считала его настоящим. И таким он был для неё. «В том мире я была собой!» И могла оставаться собой, но не сумела превозмочь гордыню. «Гордость!» Нет, всё-таки гордыню, потому что гордость требует благородства, а не крови. Гордость – это умение не сдаваться, а не желание отомстить. Гордость делает сильной, а гордыня ведёт в никуда. «Я сильная!» Да. Ещё она красивая, умная, сексуальная, обладает властью и… и каждую ночь рыдает в подушку, вспоминая, чего лишилась. Рыдает, чувствуя себя страшно одинокой в огромном, абсолютно чужом мире. В мире, где она красивая, умная, сексуальная и обладает властью. В мире, который она ненавидит так люто, как может ненавидеть женщина, прошедшая через Тьму. В мире, который ей подарил Гаап. «Я сильная… Я ошиблась… ошиблась тогда, но я всё исправлю. Обязательно исправлю!» Ксана посмотрела на рабыню, которой она свернула шею, бросила взгляд на уткнувшегося в руль шофера – ему она пробила затылок, вышла из машины и остановилась, холодно глядя на роскошный фасад знаменитого клуба «Гастрономический оргазм». * * * – Мария Фёдоровна не отвечает! – угрюмо сообщил Кирилл, убирая телефон в карман и тут же снова доставая – быстрым, нервным жестом. – Позвони ещё раз, – предложил Машина. – Я уже десять минут названиваю! – Амон топнул ногой. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! Главная проблема заключалась в том, что осторожная старуха постоянно меняла путь к Погребу, и без предварительной договорённости к ней невозможно было попасть. – Должен быть выход! – Скорее, вход, – хмыкнул Ермолай. – Тебе смешно? – поднял брови Кирилл. Рыжий открыл рот, собираясь отпустить какую-то шутку, но посмотрел Амону в глаза и передумал. Кирилл – и это стало для Покрышкина полной неожиданностью – воспринял происходящее очень лично и очень болезненно. Посчитал себя ответственным за любые последствия, связанные с появлением в Погребе Ольгина, сильно переживал за старуху и набирал её номер всё то время, пока одевался и готовил оружие. – Как вариант, можно обратиться к Авадонне, – подумав, сказал рыжий. – Почему к нему? – не понял Кирилл. – Вдруг у грешников есть способ добраться до Погреба? – Думаешь, такое возможно? – Амон вновь взялся за телефон. – Не знаю, возможно ли, но других идей у меня нет, – честно ответил Машина. Они вышли из квартиры, Амон с силой захлопнул за собой дверь, сделал два шага к лестнице, но остановился и развернулся к стене, уставившись на металлическую дверцу. – Что случилось? – поинтересовался Ермолай. – В моём доме нет лифта. Для трёхэтажного особняка постройки XIX века это приспособление действительно выглядело излишним. – Кажется, кто-то узнал о нашей проблеме, – пробормотал рыжий. Он сделал шаг в сторону, поправил рюкзак и прищурился, размышляя, не запустить ли дрона? Решил не торопиться. – Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Амон. – Не будем забегать вперёд. – Покрышкин нажал кнопку вызова, а когда в окошке появилась освещённая кабина и Аристотель распахнул дверцу, вежливо улыбнулся: – Здравствуйте. – Добрый вечер, господа, – ответил на улыбку лифтёр. – Собрались прогуляться? – Хорошая погода, – объяснил Машина. – Особенно под землёй. – Там никогда не бывает дождей. – Нам нужно в Погреб. – Прошу, входите, – Аристотель посторонился, пропуская друзей в кабину, и, правильно расшифровав вопросительный взгляд Амона, объяснил: – Я делаю это не потому что вы мне нравитесь, Кирилл, хотя вы мне нравитесь. У меня действует договор с Марией Фёдоровной: последний клиент имеет право пройти в Погреб. |