Онлайн книга «Тогда ты услышал»
|
Мона вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Боуд, как обычно, ничего не сказал. Он, расслабившись, откинулся на своем кресле, смотрит в потолок и, наверное, вообще не слушает. — Ну хорошо, — наконец сказала Мона. — Первый вопрос: кто такая Фелицитас Гербер? Возможно, она ошиблась, но у нее сложилось впечатление, что это имя повергло его в шок. Может быть, это оттого, что он услышал его впервые за много лет. Но он послушно ответил: — Я не знаю, что она сейчас делает. Тогда она училась в Иссинге. В том же классе, что и Константин Штайер, если не ошибаюсь. — Тогда-а, — произнесла Мона, раскатывая это слово на языке. — Тогда вы были стажером в Иссинге, не так ли? — Так. — Вы были на пять лет старше самого старшего из ваших учеников. — Если вы так говорите, значит, так оно и есть. — Тогда у вас не было девушки, и вы не знали, как провести шесть недель отпуска, не так ли? — Так. — Как же вышло, что вы поехали в отпуск со своими учениками? Это вообще можно делать? — Я не знаю. Тогда мне было все равно. Я немного сдружился с Симоном. Он спросил меня, нет ли у меня желания поехать с ними. С моей стороны решение было совершенно спонтанным. Просто мне захотелось. Так вышло. Я имею в виду… шесть недель — это чертовски много для молодого человека, который не знает, куда приткнуться. — У вас не было друзей вашего возраста? — Я только что расстался с девушкой, с которой встречался четыре года. У нас были общие друзья, а когда мы расстались, внезапно оказалось, что это только ее друзья, не мои. Она жила в городе, я — здесь. У нее было преимущество в месторасположении. Вы же знаете, как это бывает. Внезапно оказываешься на улице. А попробуйте-ка, найдите здесь, в этом захолустье, кого-нибудь подходящего возраста, кто уже не помолвлен с одним из этих деревенских… — Хорошо, — решительно прервала его Мона. — Речь сейчас, в общем-то, не об этом. Итак, вы поехали с Константином Штайером, Кристианом Шаки, Робертом Амондсеном и Симоном фон Бредовым в Португалию. На своей машине. Когда это было точно? — На второй день после начала летних каникул, в 1979 году. Какой это был день недели, я не помню. Перед этим все ночевали у меня. Ребята сложили свои вещи у меня, потому что необходимо было полностью освободить комнаты к началу летних каникул. Поэтому мы смогли уехать только на второй день. — Знал ли кто-нибудь из ваших коллег об этом мероприятии? — Нет, насколько я знаю, никто. Конечно, я очень старался, чтобы никто не узнал. — А как насчет родителей? — Без понятия, это вам нужно спросить… у Симона. Понимаете, я не знал, что родители не в курсе, иначе я бы этого не сделал! — Разве не было жалоб от родителей? — Как же, были! После каникул что-то такое происходило. Я уже не знаю, кто жаловался. Но это дело спустили на тормозах, потому что надзор в школе заканчивается с первым днем каникул. — И никто не узнал о том, что вы тоже там были? — Нет, — сказал Даннер. И в этот момент в окно заглянуло солнце и луч, отразившись от здания напротив, упал на лицо Даннера. Тот, ослепленный, закрыл глаза. Боуд встал и наполовину зашторил окно. Ну хотя бы следит за происходящим, даже если не вмешивается. — Ваши ученики стояли за вас стеной, — заметила Мона. Настолько очевидная параллель с последними событиями, что она в первый момент сама удивилась. События повторялись самым непостижимым образом. Что это — случай, судьба, или все дело в характере Даннера? — Итак, вы поехали в Португалию. — Да. — Вы спали на пляже возле городка… как там он называется? — Карвоэйро, — ответил Даннер, и Мона с удивлением заметила, что его лицо внезапно прояснилось. — Там было что-то особенное, в этом?.. — Карвоэйро, — повторил Даннер, и это прозвучало почти что нежно. Он выпрямился на стуле, даже осанка у него изменилась. Он выпрямился и откинул с лица волосы. В глазах больше не было усталости. — Да. Что там было? Что вы пережили? Возникла небольшая пауза. Даннер в буквальном смысле светился. Даже Боуд в своем уголке за письменным столом зашевелился, как будто заметил что-то необычное. — Я абсолютно не знаю, как вам это объяснить, — сказал Даннер. — Ну попытайтесь хотя бы. — С тех пор я туда больше не ездил. Мне только говорили, что сейчас Карвоэйро — это скопление отелей. Побережье полностью застроено. Дешевое место для туристов. Отвратительно, никакой атмосферы. Но тогда это был рай. — Понятно. Внезапно Даннер наклонился вперед и коснулся руки Моны настолько интимным жестом, как будто они были здесь одни. Как будто не было Боуда и Даннера не допрашивали, а просто он рассказывал свою историю сочувствующей женщине, которая хочет побольше узнать о понравившемся ей мужчине. И прежде чем Мона успела отреагировать, Даннер снова отклонился назад, и, по крайней мере, физическая дистанция между ними восстановилась. Но взгляд он не отвел. — Можно задать вам вопрос? — Только если он относится к делу. — Да, относится. Вы когда-нибудь отдыхали с людьми своего возраста? Я имею в виду, когда были молоды? Однозначно, это к делу не относилось. — Извините, но здесь речь идет не обо мне, а о вас. Как будто не слыша ее, Даннер продолжил, а на его лице было все то же непонятное отстраненное выражение, и из-за этого создавалась иллюзия, что здесь не было никого, кроме них двоих. — Представьте себе побережье Атлантического океана, обрыв, берег из светло-коричневого песчаника. Пляж, на котором мелкий и такой белый песок, что прямо слепит глаза. Море, темно-синее и всегда приятно прохладное, даже если стоит страшная жара. Пещера в камнях, образовавшаяся целую вечность тому, когда море еще покрывало практически всю землю. — Могу себе представить. — Я тогда увидел такое впервые. Даже не знал, что на свете есть такие места. Такие магические места, как это. Где полно молодых людей, таких, как мы. — Дети из Торремолино [16], — внезапно сказала Мона, сама не зная, зачем она это сделала. Просто вырвалось у нее. Строго говоря, это не имело никакого отношения к делу. Роман «Дети из Торремолиноса» — это книга о романтической компании хиппи, которую она читала еще в молодости. И вдруг она вернулась, та магическая атмосфера, возникшая при чтении книги, но которой никогда не было в ее жизни. |