Онлайн книга «Железные паруса»
|
В следующее мгновение «синий» перешел на плохой английский. С минуту жестикулировал перед его носом и упивался своей безнаказанностью. Из потока слов Он уловил: «Это тебе не какая-нибудь трибада, мать твою!» и хорошо понял одно слово – «snowball» – «снежок». Он схватил его за грудки, так что шуба затрещала, притянул к себе, а правая рука, словно сама, словно только и хотела этого – услужливо и вовремя потянулась, и Он ткнул «синего» стволом в подбородок. – Послушай ты, бывшей негр, или как там тебя, мне плевать, что ты здесь наговорил, но я просто из интереса вышибу тебе мозги, чтобы посмотреть, может быть, они у тебя силиконовые? – Это не по правилам, – заявил «синий». – Это покушение на чужой бизнес. Ствол у горла волновал его, не больше, чем холодный кусок металла. Он не понимал, что такое ружье. – Мальчики… не надо ссориться… Две руки обняли за талию. От неожиданности и брезгливости Он отпустил «синего». – Трик, ты не прав… – произнесла «она», затягивая обоих в комнату. Теперь на ней был прежний рабочий наряд из кожи и побрякушек. Грудь, слава богу, «она» оставила прежнюю – моно и умеренно-пышную. – Это я не прав?! Трик явно принадлежал к неуравновешенной части населения – рэшмэн. Его волосы, закрученные в стрин-шнуры, мелькали, как лопасти пропеллера. Распаляя себя, он продолжал яростно жестикулировать синими разнокалиберными пальцами. Белые полоски на них были не первой свежести. Он застыл в дверях, прислушиваясь к спору. – Это я не прав! – кричал Трик, – Я, который бесплатно тащил тебя через три галактики! – Ты всего лишь безмозглая жертва генетического эксперимента! – провозгласила Молли. Как у большинства женщин в таких ситуациях, ее лицо осталось вызывающе-невозмутимым, но только не язык. – Что?! – закричал Трик. – Мать твою!!! На это раз он, не переходя в рукопашную, многократно употребил два слова: «cocksucker» и «motherfucker». «Она» не уступала ему ни в ярости, ни в темпераменте: – Иди умойся, от тебя разит! И: – Ты сам грязный хаслер! И: – Что б ты скис, паразит несусветный! – Ах ты, грязная шлюха! Тогда Он произнес: – Спокойно! И ткнул его в спину карабином. Все-таки в душе Он был джентльменом. – Посмотри на него! – заявила «она» тоном, не терпящим возражения. – Ну?! Ссора явно была его стихией. Он даже пренебрегал присутствием кого-либо третьего. – Он настоящий… – Что значит «настоящий»?! – Я читала… – Ты умеешь читать? – удивился Трик. – Да, представь себе! – произнесла «она» на октаву выше. – Я читала, что существуют целые люди. Он даже таблетки не глотает. Трик пожал плечами: – Мне-то что? – Ну, целые! Це-лы-е! Понял? – В ее голосе обозначился подвох. – Нет! – твердо ответил Трик. – Дурак! Дай руку. – «Она» ловким движение «вынула» его большой палец, и с ожесточением потыкав им Трику в нос, вставила на место. – Сделай то же самое с ним и ничего не получится. – Не может быть?.. – удивился Трик, равнодушно оглядываясь на него и Африканца. – И собака тоже? – Ты какой-то тупой! – закричала «она». – Нельзя быть таким всю жизнь! – Мать твою! – наконец воскликнул Трик. – Да! Да! Я уже молчу… – сообщила «она» многозначительно для его вящей радости. – Никогда не встречал таких, – признался Трик. Он выглядел удивленным. – Вечно ты с кем-то путаешься, – похвалил он ее. «Она» шмыгнула носом и сделалась гордой. Они принялись шептаться. Он услышал: «… куча денег», и возгласы: «вот это да!.. мать твою!..» – Ага… – Трик оценивающе оглядывался на них. – Понял… понял, не дурак… – И повернулся: – Не желаешь выпить? – Не желаю, – ответил Он, хлопнул дверью, и они с Африканцем вышли вон. * * * Все произошло просто и обыденно – на выходе из туннеля их ждали. Это была засада. Единственное, что Он успел – это моргнуть от падающей тени. Его спеленали, как муху, и брызнули в лицо какой-то гадостью, от которой до сих пор кружилась голова, и Он прикрыл глаза, чтобы быстрее прийти в себя. – Начнем! – с энтузиазмом сказал капитан, и сержант поставил жирную кляксу. С минуту безуспешно боролся с ней, пытаясь превратить в букву «С», потом с вздохом взял другой лист и начал писать: «Следствием установлено, что…» – Имя, идентификационный код? – равнодушно спросил капитан, не отрывая взгляда от бумаги. Даже здесь на Земле служба была рутинной. Но он выполнял свой долг. Менялись лишь планеты, к ним надо было уметь приспосабливаться. Он умел, хотя давно не верил ни в какие ценности общества. – Роб Вильямс, – глазом не моргнув, ответил Он, – код – одна тысяча триста восемьдесят три. – Прекрасно… – сержант корпел над бумагой. Буквы у него выходили, как у первоклассника – корявые и валкие. Он помогал себе языком, водя им по верхней губе и щеточке усов. – О-о-о! Алан Париш из «Джуманджи»? Рыжий и волосатый. – Пробей по связи, – все так же равнодушно приказал капитан. В каждом деле были свои формальности, они делились на параграфы и пункты. Надо было только правильно следовать им. – Сейчас, – ответил сержант и, отложив перо, занялся ЭВМ. – Так… – Капитан повернулся к нему. – Будем говорить правду? И это тоже была формальность, обозначенная в формуляре для пользования. Вопрос номер три: «Какого цвета ваш носовой платок?» Впрочем, с задержанным все было ясно: старательство было вне закона. Теперь Он его разглядел, – когда он в очередной раз попал в его фокус – был он бычьего сложения, как Собакевич, – цель для слепого, без шеи, с нижним куриным веком, с пальцами-сосисками, и чем-то сильно напоминал и тех двоих, что напали на них с Африканцем в пивном баре, и того, что заблокировал въезд на мост, и даже того, который спал на мраморном полу станции со странным названием – «ГородЪ – выход 11». Единственное, что его выделяло из всех: странно закрученные уши и огромный живот, словно возраст и чин, определялись размерами последнего. Он сидел в околотке – в присутственном месте. Было чисто и гулко, как в операционной. Портреты чешуйчатых вождей разглядывал, словно через подзорную трубу: прямо перед собой отчетливо, а все остальное, по бокам, расплывчато, в нерезких образах. Один из вождей был из породы «аршинов». Впрочем, первый слева чем-то смахивал на Волю Жириновича. На мгновение Он даже усомнился в реальности происходящего и пошевелил затекшими руками. Потом с ужасом вспомнил, что с ним нет Африканца и чуть не подскочил – надо было срочно найти его. Оставалась тайная надежда, что полиция совершит какую-нибудь ошибку. |