
Онлайн книга «Железные паруса»
Перед капитаном лежали его вещи. Он диктовал: – Опись… Что это такое? – Рассматривал карабин, при этом нижнее веко у него смешно поспевало за верхним. Карабин в его руках выглядел зубочисткой. И сержанту: – Пиши – средство передвижения астронавтов. – Очень древнее… Оба засмеялись. Сержант по субординации на секунду позже капитана. – Где ты его нашел? Лишь сержант не был ни на кого похож, со здоровым румянцем на щеках и услужливый, как все писари. – Это что? – капитан вытаращил глаза, один из которых был кошачьим, второй, как у покойника, – с растекшимся зрачком. – Патронташ… – ответил Он. Теперь Он видел только нос капитана – большой и грубый, как перезревший огурец. Чешуйки на нем блестели от пота. – Что, что? – переспросил капитан. – Пояс с карманами, – объяснил Он, – развяжите руки. – А это? – Из магазина на стол посыпались патроны. Рассматривая их как побрякушки, спросил. – Как ты очутился в городе? – Пришел, – ответил Он. – Руки развяжите. Он подумал, что удобнее будет принять их игру и не перечить. Сержант окунул перо в чернильницу. Поводил в ней, карябая стенки, аккуратно убрал волосок и продолжил писать. – Таким образом… – диктовал он сам себе, орудуя языком под носом, – нарушил постановление мэра за номером… Перо скрипело и царапало бумагу. Кляксы висели над каждой строкой. Сержант вздыхал. Видно было, что он занимается тяжелой работой. – Пробил? – спросил у него капитан. – Сейчас, машина заведется… – Что значит «пришел»? – удивился капитан, снова поворачивая к нему свой нос-огурец. – У нас говорят «прибыл». Все равно ты не попадаешь под программу позитивного воздействия. Лицензии нет? – Нет, – сознался Он. – Вот видишь?! – Многозначительность мздоимца взяла верх, проклюнулась, как росток. Задержанный попадал под действие третьего параграфа, девятого пункта. – Для первого раза заплатишь в кассу триста монет, – сказал он, – и можешь идти. – Ладно, – согласился Он, – развяжите руки. Капитан чмокнул губой – сержант-писарь приподнялся, чтобы снять «уздечку». Капитан мастерски перешел к главному: – Поликартум есть? – Что? – переспросил Он. – Металл! – С собой нет, – осторожно ответил Он, еще не зная, чего надо опасаться. Сержант почему-то остановился на полпути. А капитан сделал паузу – разговор коснулся серьезной темы. – А сколько есть? – тихо спросил он, поводя пальцами, словно собираясь смять протокол. На сержанта он даже не взглянул. – Я могу отдать вот это, – сказал Он, показывая на карабин, и понял, что ошибся. – Это? – с презрение удивился капитан. – Музейный экспонат с маслом съесть нельзя. У него была своя логика, но задержанный в нее не вписывался. Вернее, он действовал не так, как любой другой на его месте – не боялся и не потел от страха, был даже равнодушен. Капитан откинулся на спинку стула и большим пальцем руки с задумчивости постучал по столу. Взгляд его выражал сомнение. – Петров! – вдруг окликнул он сержанта. – Петров! Да что это такое… Он неожиданно легко приподнялся вместе со своим животом и с раздражением хлопнул застывшего сержанта по спине: – Не спать! Не спать! Внутри сержанта что-то скрипнуло, он словно очнулся, сел и забарабанил по клавиатуре. На его спине можно было разглядеть надпись: «Кибер-Эд №». Впрочем, номер был старательно затерт. Возможно даже, что это был «левый» кибер-эд, за которого не надо было платить налоги. – Ну, что там? Дело явно не ладилось. – Отвык от такой рухляди, – заверил сержант. – Действительно, пра-пра-пра-правнук из династии калифорнийских актеров, отбывшего в две тысячи таком-то году. Основатель Нью-Голливуда на планете Пиктор. Капитал… – Капитал! Какой же у нас капитал? – По биометрии не значится, – сообщил сержант удивленным голосом. – А? Надо понимать… Но это не родной штат… – заметил капитан, замолчал, и тут до него дошло: – Ты кто такой? И Он понял, что дело приобретало нежелательный оборот. Если бы ни руки, на которых была затянута «уздечка», можно было попытаться сбежать, но в коридоре наверняка дежурил второй сержант, а на крыльце с примкнутым штыком – караульный. К тому же у него все еще кружилась голова. Капитан потянулся за бумагой. – Отнесешь в бухгалтерию, – приказал он сержанту и в этот момент, перегнувшись через стол, ударил в лицо. Прошло некоторое время, прежде чем Он услышал: – Принеси воды! – В кране нет, – заметил сержант тоном, который не делал чести капитану. – Из бачка в коридоре! – скомандовал капитан. Каждый шаг по полу отдавался в голове. Звякнула кружка, потом цепочка царапнула край бачка, и на него плеснули. Между двумя событиями Он увидел сон: сержант оказался вовсе не сержантом, а бестелесной сущностью, обитающей в пространстве от стола до входной двери, и эта сущность была ключом к спасению. Потом Он разглядел склоненное над собой лицо: – Так я и знал… Так я и знал… Ты фаренг! Оказывается, Он лежал на полу в позе эмбриона, а капитан философствовал: – Хороший удар – надежная проверка на чувствительность. Свяжись с управлением, пусть проверят, что это за фрукт. – Слушаюсь! Руки были вывернуты так, что Он не чувствовал кистей. Должно быть, Он невольно застонал. Сержант оторвался от клавиатуры, сделал два шага и с любопытством присел на корточки. Лицо его осталось бесстрастным, как у манекена. – Я знаю, кто ты, – поведал он с механичностью куклы. От него пахло тщательно смазанной машиной, а армейские башмаки на толстой подошве были хорошо подогнаны по ноге. – Я тоже знаю, кто я, – разлепил Он губы. – Нет, ты не знаешь, – заверил его сержант, и в его словах проскочило нечто человеческое. – Ты туземец, чужак, ты головная боль для капитана! Лучше бы ты вышел на другом участке. С тебя нечего взять! Прощай спокойная жизнь – замучат проверками. Я ведь знаю, кто ты и что здесь делаешь. У меня ведь глушителя мыслей нет. Дешевая модель, – поведал он с сарказмом. – А у капитана? – У капитана есть. – Понял, – сказал Он и вдруг почувствовал, что сержант освобождает ему руки. – Ты не любишь капитана? – догадался Он. – «Зонтик-то» у нас только от Токсово до Гатчины, значит, ты не тот, за которого себя выдаешь. Плохо иметь глупого капитана. |