Онлайн книга «Аквитанки»
– Ваш монолог о видах любви очень интересен, но все–таки мы живем в совсем другом времени! – решительно сказала Жанна. – Поэтому у нас любовь одна. – Вам не хочется видеть себя в компании с шестью женщинами? – простодушно спросил рыжий. – Да, не хочется! Не вижу в этом ничего привлекательного! – А вы посмотрите на эту проблему с другой стороны. Не Вы одна из семи возлюбленных своего кавалера, а у Вас семь любимых мужчин, – посоветовал рыжий. – Тогда семь разновидностей любви покажутся Вам куда более привлекательными. – И Вас бы не обижало, что Вы бы были седьмым у какой–нибудь дамы? – с вызовом спросила Жанна. – Отнюдь! – невозмутимо ответил рыжий. – Я бы потихоньку объяснил шести кавалерам, что для их же здоровья полезней убраться с моего горизонта. А любвеобильной даме предложил бы, раз уж она такая большая охотница до разнообразия, любить меня по семи дням недели семью способами. – Вы так уверенно об этом говорите, словно в Вашей жизни уже было подобное! – съехидничала Жанна. – Было, – просто согласился рыжий. – Но прошло. Теперь мое сердце вновь открыто всем ветрам. – Значит советовать проще, чем выполнять свои же советы! – обрадовалась Жанна. – Конечно нет. Просто в маленькой головке вышеупомянутой дамы столько разновидностей любви не помещалось. И она любила всех своих мужчин на один лад. Так что принцип древних мудрецов не пострадал. – А Вы бы доходчиво объяснили своей вышеупомянутой даме все, что так красноречиво изложили нам. Вместо того, чтобы изгонять бедных кавалеров. – Увы не мог! – вздохнул рыжий. – Я просто не успевал сделать это при наших свиданиях, настолько бурно они проходили. – Это Вас не оправдывает! – оставила последнее слово за собой Жанна. – Проводить время в таких интересных беседах с такими интересными дамами страшно увлекательно, но пора и подкрепиться! – заметил рыжий и осторожно перебрался на нос. Оттуда он принес припасы и приятно булькающий бочонок. – «Бирюза» пока нас не подводит. Можно спокойно потрапезничать. Сейчас вы попробуете тунисского вина. Прелестная, скажу вам, влага! Хоть мусульмане и не одобряют винопитие, но виноградники в Тунисе сохранились еще со времен Карт Хадашта, сиречь Картаго [98]. Христианская община делает вино, но в небольших количествах. Кстати, на Кипре тоже вино недурно, хотя мне оно кажется излишне тяжеловатым. – К вашим несомненным достоинствам и необозримым знаниям, Вы еще и знаток вин? – подхватила Жанна. – Угадали! – тряхнул золотой шевелюрой пират, откупоривая бочонок. – А почему вы так скептически улыбались, когда я расхваливал перед вами тунисское вино? – Потому что настоящее вино только у нас, в Бордо… – скромно сказала Жанна. – Все, сдаюсь! – вскинул руки вверх рыжий. – Но пока придется пить, что есть. Если вы, конечно, не пристрастились за время своего пребывания в мусульманской стране к потреблению воды. Прошу к столу. К сожалению, протрубить сигнал к трапезе некому. И тунисское вино было очень неплохим, и скромная еда показалась самой вкусной на свете. Голод обладает изумительной способностью менять вкус пищи. Или наоборот, расставляет вещи по местам в порядке их настоящей ценности? * * * Понемногу наладился быт и на маленькой «Бирюзе». Оказалось, что на ней вполне можно жить. Главной задачей Жанны и Жаккетты было не путаться под ногами, когда рыжий проводил манипуляции с парусом, рулем и прочими вещами. И быть рабочей силой на подхвате, тянуть, что дают, толкать, когда велят. Неожиданно в Жаккетте проснулся охотничий инстинкт и она ощутила острое желание что–нибудь поймать. Желательно съедобное. Рыжий благоразумно предоставил ей полную свободу действий, не помогая, но и не мешая. Все можно сделать, было бы желание. Не обращая никакого внимания на выражение лица госпожи Жанны и на ехидную улыбку рыжего, Жаккетта приступила к осуществлению своей рыболовной операции. Раз рыбу ловят на крючок, значит нужен крючок. Ха, проще простого. На деревянной коробочке из набора косметики был крючок. Раз. Можно загнуть шпильку. Два. Ну и для троицы можно пожертвовать обоюдоострым тонким лезвием крохотного ножичка, который Жаккетта позаимствовала в доме нубийца «на всякий случай». Подумав, Жаккетта решила остановиться на лезвии. Все–таки, как–то солиднее. И к рукоятке удобно веревку привязать. – Загни! – категорически потребовала она у рыжего, протягивая ему нож. – Желание дамы закон для кавалеров! – не стал спорить он и, используя весло в качестве подставки, осторожно загнул лезвие, постукивая по нему рукояткой своего массивного клинка. – Ну и ножи сейчас делают! – заметил он, закончив работу. Крючок получился просто устрашающе грозным. У Жаккетты появились сомнения в его пригодности. Будь она рыбой, при виде такого предмета, болтающегося в лазурной воде, она унеслась бы от него подальше со всех плавников. Но отступать было поздно. Поэтому Жаккетта с невозмутимым видом взяла крючок и стала прилаживать к нему запасной шнурок от юбки, оставшийся после превращения двух нижних юбок Жанны в одну. Орудие лова было готово. Осталось придумать приманку. Жаккетта остановилась на сыре. Из всех съедобных вещей, имеющихся в наличии на борту, слово «приманка» больше всего подходило именно к нему. А едят ли рыбы сыр? Ну, уж если рыба сыра не есть, то и ловить ее нечего, потому что кому нужна такая никудышная рыба! Насадив ломтик полузасохшего твердого сыра на нож, Жаккетта спустила свою приманку в воду. Рыжий кинул ей еще веревку и спокойно сказал: – Удлини свою снасть и привяжи к мачте. Чтобы рыба не сорвалась. Приняв его слова за чистую монету, Жаккетта вытянула нож с сыром, послушно связала вместе шнурок от юбки и веревку рыжего. Обернула веревку несколько раз вокруг мачты, завязала, спустила крючок с наживкой за борт и приготовилась ждать. Рыжий с непроницаемым выражением лица долго смотрел на волны по левому борту, потом закашлялся. Жанна, куда меньше верящая в людей, удивилась довольно странному креплению снасти. Но посчитала ниже своего достоинства вмешиваться. * * * Вера творит чудеса. Жаккетта поймала рыбу. Может эта макрель была сумасшедшая, а может, она давно искала надежный способ свести счеты с жизнью и кинулась на болтающийся в воде нож. Жаккетта почувствовала, как веревочка в ее руках дергается и завизжала не своим голосом: |