Онлайн книга «Центральная станция»
|
Он пришел в шалман Мамы Джонс, проскользнул сквозь штору из бусин и сел за пустой столик. Внутри было прохладно и сумрачно. – Элиезер! – изумилась Мириам. Голова Элиезера закачалась так и сяк. Он высказал догадку: – Неужто не случалось мне оказываться здесь какое-то время? – Уже четыре года. Или пять. – Ах. – Он усмехнулся и кивнул, вслушиваясь в одному ему слышные звуки. – Я был занят чем-то, я полагаю. Да. Наверняка. – Что ж, – сказала Мириам с некоторым сомнением. – Очень рада тебя видеть. – И я. – Что тебе принести, Элиезер? – Думаю, может, немного арака, – он все качал головой, как птица, глядящая на свое отражение в воде. – Да, немного арака, Мириам. Я ожидаю друга. Она кивнула, хотя ему, кажется, было все равно. Пошла за стойку, вернулась с бутылкой и стаканом, поставила то и другое на столик, и еще чашку со льдом. – Спасибо, – кивнул Элиезер. – Скажи мне, Мириам. Я слышал, твой парень снова в городе. Она взглянула удивленно: – Борис? Боготворец расплылся в улыбке и закивал. – Борис, – подтвердил он. – Да. Откуда ты?.. Боготворец запустил руку в чашку со льдом, взял пригоршню кубиков, аккуратно сгрузил их в стакан. Извлеченный звук Элиезера явно радовал. – Я слышал, за ним прилетела девочка-вампир, не так давно, – продолжил он. – Да, – сказала Мириам. После паузы: – Ее зовут Кармель. – Ах. – Он налил анисовой водки. Жидкость схлестнулась со льдом. Кубики медленно таяли, меняя цвет арака: тот подернулся туманом, сделался как молоко. Элиезер поднес стакан к губам и отпил. – И как вы все теперь? Мириам пожала плечами. Элиезер ее растревожил; оба это понимали. – Это жизнь, – сказала она. Боготворец кивнул – то ли Мириам, то ли музыке, которую слышал он один. – Верно, – ответил он. – Верно. Она оставила его наедине с араком. Посетителей было немного, но в шалмане всегда есть чем заняться. – Иезекииль, мне нужна доза. Они стояли на сгоревшей остановке. Иезекииль сказал: – Ты завязал с верой, Мотл. – Это не для меня. – Решил стать дилером? Опять? – Нет. Это… услуга. – Кому? – Борису Чонгу. Молчание. Роботники смотрели друг на друга; за стальными фасадами бушевали остатки человечности. В небе парили огни Центральной. – Внук Чжун Вэйвэйя. – Утверждение, не вопрос, но Мотл все равно ответил: – Да. – Врач… в родильной клинике. И вновь не вопрос. На этот раз Мотл ничего не сказал. – Он знает? – О детях? Думаю, подозревает. Иезекииль хохотнул. Немного юмора в этом звуке, подумал Мотл. – Неудивительно, что он сбежал. – И все-таки, – сказал Мотл. – Он вернулся. – И хочет теперь веры? Христолёт? Зачем? – Не знаю. Не мое дело. – Зато мое – благодаря тебе. – Иезекииль… Они снова уставились глаза в глаза, беззвучно: два побитых жизнью старых солдата. – Ступай к священнику, – молвил Иезекииль. – Он даст тебе дозу. И она будет на твоей совести. Мотл кивнул, один раз, ничего не говоря, и ушел. Второй старик ввалился в шалман, разметав штору на входе. Ибрагим, Властелин Ненужного Старья. Он подсел к Элиезеру. Мириам кивнула в знак приветствия и без слов принесла второй стакан. – Как твой хлам? – спросил Элиезер. Ибрагим улыбнулся, пожал плечами: – Как всегда. А твои боги? – Могло быть хуже. Ибрагим плюхнул себе льда, налил арака. Они подняли стаканы, осторожно чокнулись и выпили. – Мне нужны запчасти, – сказал Элиезер. – Всегда пожалуйста, – ответил Ибрагим. – Это твой ребенок? В шалман вошел мальчик, за ним – еще один. – Это Исмаил, – сказал Ибрагим с тихой гордостью. – А его друг?.. – Сынишка Мириам, Кранки. – Они как братья. – Да. Мальчики встали рядом с Ибрагимом и, не скрывая любопытства, пялились на Элиезера. – Кто это? – спросил Кранки. Мириам, из-за стойки: – Кранки, веди себя прилично! Элиезер усмехнулся. – Я Элиезер. А вы двое… – Его глаза вроде бы поменяли цвет. Он смотрел на детей сразу и в реале, и виртуалье. – Любопытно. – Исмаил, иди поиграй, – велел Ибрагим. Мальчик дернулся и убежал, Кранки – за ним. – Пожалуйста, – Ибрагим понизил голос. – Они знают? – спросил Элиезер. – Что они разные? Да. – Они знают, что они такое? – Я нашел его среди мусора. Младенца. Вырастил как собственного сына. Элиезер, пожалуйста. Пусть у него будет нормальное детство. – Ты говорил с Оракулом? Ибрагим отмахнулся. Элиезер продолжил: – Я желаю построить нового бога. – И что тебе мешает? Элиезер отхлебнул арака. Плавящийся лед сделал его молочно-белым. – Я заинтригован жизнями смертных. – Боги – такие же смертные, как люди. – Правда. Правда. Теперь настал черед Ибрагима улыбаться. – Ты хочешь вмешаться, – сказал он. Элиезер пожал плечами. – Ты всегда вмешивался, – настаивал Ибрагим. – Как и ты. – Я живу среди них. А не вдали от них. – Семантика, Ибрагим. Лехаим. – Он поднял стакан. – Нет, Элиезер. Пусть все течет, как течет. – Ибрагим, раньше ты такой философии не придерживался. – И тем не менее. – Я не ищу перемен. Перемены ищут меня. Ибрагим вздохнул. – Тогда за перемены, – сказал он и тоже поднял стакан. Они выпили. Стаканы, поставленные на столик, оставили на дереве темные разводы. – Мотл, что это? Переплетенные, Мотл и Исобель лежали на кровати. Исобель вела рукой по его боку, чувствуя гладкий, теплый металл. |