Онлайн книга «Голубка»
Слезы пересилили. Иринка кусала край подушки и изо всех сил сдерживала рыдания. Но они все равно прорывались наружу. Они сотрясали ее, и вскоре вагонная подушка намокла, а девушка, обессиленная, уснула. Она не слышала, как отец близнецов входил в купе, снова выходил. Не слышала, как, поправив покрывала на детях, поправил и ее покрывало. Как, постояв напротив ее полки, снова вышел курить в тамбур, а потом долго еще стоял у окна в коридоре, о чем-то думая… Разбудили ее агуканья малышей. Она посмотрела вниз и увидела Захара, теребящего край газеты «Комсомольская правда». Соседняя с ней верхняя полка была пуста. Ванечка требовательно сучил ручками и кряхтел. Ирина спустилась. Разговаривая с малышами, привела себя в порядок, заправила обе верхние полки. — Доброе утро! — Сергей распахнул дверь купе. В руках он держал бутылочки с детским питанием. — Как спалось? — бодро спросил он. — Хорошо, спасибо. А вот вы, Сергей, похоже, совсем не спали. Я просыпалась несколько раз — ваша полка была пуста. — Привычка. Если ночная вахта, в сон совсем не клонит, — улыбнулся Сергей. — И еще, Ирочка, я прошу — давайте перейдем на ты. А то как-то не очень… Вы согласны? То есть ты. — Хорошо. Можно уже кормить Ванечку? — Нужно! Они покормили малышей. Поезд остановился на какой-то большой станции. — Может, погуляем? — предложил Сергей. Ирина взяла одного из близнецов, Сергей — другого. Вышли на платформу. Торговки носили по перрону пирожки, семечки, соленые огурцы. Сергей купил пирожков. Остальные торговки тут же окружили его, наперебой предлагая свой товар: — Яблочков возьми, парень! Яблочки румяные, что твои ляльки! — Семечек стаканчик купи, милый, для своей женушки! Жена-то у тебя красавица! Сергей только молча улыбался. Впрочем, купил и семечек, и яблок. А в вагон вернулся задумчивый, молчал все утро, а когда малыши снова уснули, сказал: — Ира, мне нужно с тобой поговорить. Сядь. Она послушно села напротив него. — Ира, я сейчас буду говорить, а ты не перебивай. Договорились? — Попробую, — согласилась Ирина. — Скажи, тебе очень хочется в Москву? Только честно. — Честно? — переспросила она и задумалась. Неужели так заметно, что она нервничает по этому поводу? Что она боится этой Москвы, где все чужое? Где она никому не нужна, где снова ждет ее общага, безденежье и одиночество? — Можешь не отвечать, — продолжил Сергей, внимательно наблюдая за ее лицом. — Ты одинока, расстроена… Ты плакала ночью. — Я просто… — Не спорь, я слышал, что ты плакала. Так вот. Я хочу пригласить тебя… поехать с нами. — С вами? Куда? — В Смоленскую область, в деревню. Только ты сейчас ничего не отвечай, выслушай. У меня прекрасные родители, сестра. У нас дом в деревне, там так здорово! Лес рядом, речка, озеро. Сейчас сенокос, травой пахнет… — Подожди, — перебила Ирина. — Ты что же… пожалел меня? Пожалел, да? Несчастную такую, брошенную… — Да нет же, не то! — замахал руками Сергей. — Я не поэтому. Мне самому твоя помощь нужна! — Помощь? Чем же я могу помочь? — удивилась Ирина. — Ну вот, говорил же — не перебивай. Запутался. — Ладно, молчу. — Ну вот, — вздохнул Сергей и взъерошил волосы. Он стал похож на провинившегося мальчишку. — Понимаешь, я не писал родителям, что… Ну, что моя жена… что ее больше нет. Они ничего не знают. Сообщил только телеграммой, что у нас двойня. И все. У отца сердце последнее время барахлит. Мама писала, что весной он в больницу угодил с приступом. Как я мог… сообщить ему такое? — Но рано или поздно придется сообщить. — Ну, я думал — потом их подготовлю. Когда сам смирюсь с этой мыслью. Когда сам это переживу, понимаешь? — Кажется, понимаю… — Ну вот. А теперь я понял, что не смогу сейчас. Не готов я. Всю ночь думал, как скажу им. Как приеду с пацанами и превращу свой отпуск в кошмар. Отцу станет плохо, про мать и говорить нечего, плакать станет каждый день. И самому придется переживать все заново. Не могу я… — Ну а я-то как… — Я хочу, чтобы ты поехала со мной, и мы скажем родителям, что ты и есть Ирина. Моя жена. Они ее никогда не видели. Ирина уставилась на Сергея потрясенная. — Ты предлагаешь мне обмануть твоих близких? Ты что, Сережа? У нее вырвалось это «Сережа», и она смутилась. То, что он предлагал ей, было столь неожиданно, что она растерялась. — Ну это же… ложь во благо! — нашелся Сергей. — Ты же не хочешь, чтобы пожилой человек снова попал в больницу? — Нет. — А матушка моя? Она внуков ждет не знаю как! Сестра с невесткой мечтает познакомиться, все радуются, что я приеду с семьей. Три года дома не был и привезу горе в дом? — Не знаю, что и сказать… — Ты сейчас ничего не говори, ты подумай. Ведь от тебя ничего не требуется. В деревне мать все заботы о внуках на себя возьмет. Тебе делать ничего не придется. Хочешь — на речке загорай, хочешь — в лес по ягоды. — Ты думаешь, я заботы о малышах испугалась? — перебила Ирина. — Нет? — Нет, конечно. Мне даже нравится с ними возиться, забавные они. Вот только врать я не умею! У меня вся правда на лице сразу, понимаешь? — Если дело в этом, то не переживай. Тебе врать не придется. Говорить буду я, а ты только улыбайся. Ты детдомовская? Вот и скажем, что моя жена сирота. Ты по профессии кто? — Повар. — Вот и отлично. Так и скажем. Можешь говорить о себе всю правду. — Неужели ты о своей жене им так мало рассказывал? — Да не мастер я письма писать! Ну написал, что встретил хорошую девушку, собираюсь жениться… Потом написал, что при встрече они сами убедятся, какая она замечательная и все такое… Потом в автономку ушел, мы ждали ребенка… Сергей осекся на полуслове, отвернулся к двери, потом вскочил, стал искать в карманах кителя сигареты. На его лице отразились боль и беспомощность. Руки дрожали, когда он вытряхивал из пачки сигарету. Ирина поднялась и взяла его за руку. Она не хотела, чтобы руки этого сильного парня так тряслись. — Хорошо, Сергей, я согласна. Я поеду с вами. — Спасибо. — Он с благодарностью взглянул на нее и вышел из купе. Желтая, с шашечками, машина такси пропылила по деревенской улице и остановилась напротив зеленой лужайки. Пока Сергей расплачивался с таксистом, Ирина успела разглядеть высокую, с густой листвой березу у забора, кусты сирени в глубине двора, крашенный зеленым аккуратный деревянный домик. Она видела, как на крыльцо выбежала девушка лет шестнадцати в ситцевом сарафане. Девушка взвизгнула, подпрыгнула на месте и что-то крикнула в глубь дома. У Иринки гулко застучало сердце. Всю дорогу, пока они ехали, она молчала. Сидела притихшая как мышка. |