Онлайн книга «Свидетельница»
– Неправильно крестишься, – шепнула дотошная бабуля. – Гляди, как надо. Бабуля показала, как надо сложить пальцы, и затем широко перекрестилась – от середины лба к животу и от правого плеча к левому. Во весь размах. Кира подавила в себе желание огрызнуться на непрошеного советчика. Кивнула и поспешила отойти. Она примкнула к очереди, которая струилась вдоль стены. Узнав, кто последний, Кира пристроилась и попыталась путем наблюдения выяснить – зачем, собственно, стоит народ. Оказалось – на исповедь. Позади нее встали две женщины. Кира невольно прислушалась к их разговору. – А вы готовились? – спрашивала одна другую. – Надо было специальные молитвы читать, поститься три дня. А сегодня с утра не есть и не пить. Женщина ответила, что не готовилась, вздохнула и отошла. Кира примерила на себя непременные условия исповеди и поняла, что готова только наполовину. Молитв специальных она не читала. Моя бабушка сильно засомневалась и уже хотела отойти ни с чем, но подошла очередь. И священник, перекрестив очередника, кивнул Кире. Она растерялась. Всегда уверенная в себе женщина-профессор почувствовала себя провинившейся ученицей. Так и подмывало сказать: «Извините, я не выучила». – Слушаю вас, – нарушил молчание священник. – Я впервые на исповеди, – краснея, призналась Кира. – К Богу прихожу поздно… – Лучше поздно, чем никогда, – улыбнулся священник. – Ничего не знаю и не понимаю, – ободренная, продолжала она. Батюшка кивнул. – Это пройдет, – уверил он. – Дорогу осилит идущий. Зайдите после службы в нашу библиотеку и возьмите Закон Божий. Почитайте. И оттого, что он заговорил с ней не в назидательном тоне, а с пониманием и любовью, Кира почувствовала ком в горле и замолчала. – В чем же вы хотите покаяться? – участливо спросил он. – В атеизме, – эхом ответила Кира. – Бог милостив, простит вас, – сказал священник. – Вот в другой раз подготовьтесь хорошенько и исповедуете и остальные грехи. А сегодня для вас особенный день, и я допускаю вас до причастия. Кира вдруг почувствовала, что вот сейчас, сию минуту, действительно происходит что-то особенное. Она поцеловала крест и Евангелие и отошла, внимательно слушая внутри себя зарождающуюся мелодию праздника – тихую и ясную. В волнении Кира присоединилась к народу, ожидавшему причастия. Впереди стояли матери с маленькими детьми, затем все верующие вразнобой. Лица у всех ожидающих были сдержанно-радостные. Когда подошла очередь Киры, она сделала, как все впереди стоящие, – сложила руки на груди и громко назвала свое имя. После причастия все та же бабуля в платочке поймала ее за руку и подвела к столу, где стояли стаканчики с теплой сладкой водой и лежала нарезанная на кусочки просфора. Киру все поздравляли, и ощущение праздника стремительно заполняло ее существо. «А ведь я хотела уйти», – вспомнила она. Прошло раздражение на бабулю-советчицу, прошел и стыд. Что-то изменилось, что-то случилось за последний час в ее жизни важное. Она не могла объяснить даже себе, что именно, но чувство внутреннего ликования не уходило. Она вышла на крыльцо и огляделась. В выходящих из храма людях моя бабушка искала то же ликование, которое ощущала сама. На многих лицах она читала это состояние. И радовалась за них. Кира, улыбаясь, возвращалась домой с толстенной книгой в обнимку. Она была в тот день самой счастливой из нас. Я себе казалась мухой, залетевшей в комнату и бьющейся в стекло в поисках выхода. Я не знала, что ждет меня, мою семью, которая еще полгода назад казалась крепкой и нерушимой, как бывший Советский Союз. А теперь Игорь был так далеко, что легко было представить, что он совсем не вернется. К тому же его звонки были деловыми и краткими, эсэмэски редкими и сухими. Они ранили меня. А однажды мне позвонила Марина. Она сказала, что хочет поговорить, и назначила встречу в кафе. Я была озадачена, сбита с толку и так разволновалась, что все стало валиться из рук. Марина была сама любезность – встречу назначила в Простоквашке, чтобы мне не нужно было на перекладных тащиться в город. – Хочешь, я пойду с тобой? – предложила Ксюха. – Ну уж нет. Ты лучше с Иришкой побудь. Конечно, мне бы не помешала поддержка, но после того, что Ксюха устроила в аэропорту, провожая Мишу в Прагу, я не рискнула с ней связаться. Она закатила такую сцену – Голливуд отдыхает. Весь аэропорт наблюдал, как моя подруга лупцует юного гения по щекам и пинает его футляр с аккордеоном. Футляр спасла преподавательница, упав на него грудью, Мишу защитили фанатки-однокурсницы. А однокурсники Миши – скрипач и саксофонист – приняли сторону дамы и прикрывали отход своей группы тем, что обнимали безутешную Ксюху и утирали ей слезы. Они, похоже, дико завидовали недотепе Мише и, если бы не Прага, немедленно предложили бы себя в «сыночки». Мне не хотелось сцен. Поэтому я пришла в кафе одна, в назначенное время. Заняла столик у окна и имела удовольствие созерцать, как моя соперница паркуется, как покидает машину и легко взлетает по ступенькам кафе. «Брошу школу, – решила я, – устроюсь в Ксюхину фирму, куплю себе такую же машину и…» Что будет дальше, придумать не довелось – Марина уселась напротив меня, поздоровалась кивком и подозвала официанта. Она заказала то же, что и я, – кофе и стакан воды. Я молча ждала, что она скажет. Марина закурила, собираясь с мыслями. – Света, давай не будем ходить вокруг да около. – Давай, – согласилась я. – Я скажу прямо. – Говори. – Так получилось, что мы любим одного мужчину. И это факт. – Вот как? – усмехнулась я. – А может, факт в том, что ты просто пытаешься присвоить то, что тебе не принадлежит? – Но он и тебе не принадлежит! Игорь – свободный человек и… – Называй вещи своими именами. Он уже был глубоко женат, когда ты его узнала. Или такую мелочь не обязательно брать в расчет? – Теперь это не имеет значения. – Имеет! – быстро возразила я, с удивлением слушая свой жесткий тон. – Это имеет большое значение. У нас ребенок! – У меня тоже ребенок, и ему нужен отец. – Классно! – воскликнула я. – Кому еще что нужно? Обращайтесь ко мне, я сегодня добрая… – Добрая и несчастная, – подтвердила Марина. – Игорь жалеет тебя, поэтому и тянет с решением. Поэтому и не сказал до сих пор тебе правду. – Какую правду? – О наших отношениях. Мы встречались все это время. И до суда, и после. Мы жить друг без друга не можем, поняла? Сказанное Мариной придавило меня. Стало трудно дышать. Можно предполагать, можно догадываться, но когда тебе лепят правду вот так… |