Онлайн книга «Адмирал Ушаков»
|
Навстречу им из комнат торопились лакеи в малиновых ливреях. Федор в своем тиковом камзоле имел по сравнению с ними совершенно деревенский вид. Ушакову отвели две хорошо обставленные комнаты. – Отдыхайте, ваше превосходительство, с дороги, а часиков в одиннадцать князь вас примет. Я доложу, – сказал дежурный майор и выкатился вон. Федор стоял с адмиральским чемоданом в руке и умилялся: – Красота-то какая! Красота неописуемая! Он смотрел на ковер, на мебель красного дерева, на бронзовые часы. Но адмирал – по морской привычке – провел пальцем по каминной доске – палец оказался в пыли. – Побольше бы чистоты, чем красоты! – насмешливо сказал он и стал раздеваться. Федор Федорович умылся, сам побрился, надел адмиральский мундир со всеми орденами и стал ждать. Федор ходил за барином, сдувал с адмиральского мундира одному ему видимые пушинки и все не мог налюбоваться на обстановку. Ушаков не слушал его, думая о том, что надо не забыть сказать князю о нуждах флота. Волновался, вроде как перед боем. А время шло. Лакеи принесли завтрак. Федор Федорович успел позавтракать, немного успокоился, и тут явился адъютант князя и повел его к светлейшему. В роскошной приемной ждали генералы в полной парадной форме, какие-то штатские – вероятно, дипломаты – в шелковых кафтанах и париках. Прижимая к левому боку шляпу, Федор Федорович вошел в кабинет. Посреди большой светлой комнаты стоял князь – высокий, улыбающийся одним своим умным глазом. Напрасно плели разные небылицы о том, что Потемкин принимает посетителей чуть ли не в одном белье. Был он одет, как все люди, но одет, разумеется, прекрасно. Выбрит и чист. – Федор Федорович, наконец-то! Он обеими руками крепко сжал руку Ушакова и пристально смотрел на него сверху вниз: Потемкин был выше Федора Федоровича. – Вот ты какой! Молодец! Откуда родом? – Тамбовский, ваше сиятельство. – Крепок, – говорил князь, глядя на невысокого, но плотно сбитого адмирала, на его энергичное лицо с крутым подбородком. – Недаром чуму поборол! Молодец! – С Войновичем и Мордвиновым было труднее, чем с чумой, ваше сиятельство! – Ты прав! – рассмеялся Потемкин. – Ну, теперь их нет и не будет. Садись, поговорим о деле. Князь усадил Ушакова на шелковый диван рядом с собой. Федор Федорович старался не ошибиться и смотреть на зрячий глаз светлейшего. – Ну, что татары? Как волка ни корми?.. – Да вроде того. – Присматривай. Как флот? – В полном порядке. Хоть сегодня в море! – Молодец! Сколько кораблей? – Десять кораблей и шесть фрегатов, не считая крейсерских, брандера и прочей необходимой мелочи, ваше сиятельство. – Сколько всего пушек? – Семьсот сорок четыре. – Хорошо! – потирал руки Потемкин. – Так вот, дорогой Федор Федорович, слушай… У России врагов – как сам знаешь – много. Не только тут, а и в Европе. Французы уже не первый год строят туркам крепости: укрепляли Анапу, Очаков, теперь трудятся в Измаиле. Англичане того и гляди пожалуют в проливы. А из проливов могут и дальше: аппетит ведь приходит во время еды! Да и турки не хотят мириться ни со своим положением, ни с нами. После Рымника султан прогнал великого визиря. Вместо него – известный Эски-Гассанпаша. Умная бестия! Капуданом – двадцатидвухлетний Гуссейн. Мальчишка. Горячая голова – рвется в бой. Обещал султану уничтожить Севастополь и вернуть Крым. Лазутчики доносят: у анатолийских берегов собрано много транспортных судов. Намереваются перевозить хлеб в Константинополь и к армии и десантные войска в Анапу. Десант надо ждать со стороны Анапы. Потому первое дело: осмотреть каждую щель на нашем побережье. Вот, – он повернулся к столу, на котором лежала карта. – Прощупать всю восточную сторону Анатолии, абазинские [52] берега от Синопа до Анапы. Торговые суда доставлять к себе, а что не сможешь – жги. Чтобы Константинополю и сухопутной турецкой армии – ни зернышка! – Сделаю, ваше сиятельство! – А если встретишь этого молокососа Гуссейна… – Дам бой, – загорелся Ушаков. – Я им не Войнович. – Знаю и верю! – улыбнулся Потемкин. – Одним словом, на море ты хозяин! – говорил он раздумывая. – А мне и на суше дел хватит: крепости Тульча, Исакча, Килия, а главное – Измаил, – почесал голову Потемкин. – Не беспокойтесь, ваше сиятельство, на море я сделаю все! – Да, чуть не позабыл: я получил из Константинополя известие, что два англичанина приготовили брандеры. Турки хотят ими поджечь наш флот. Будьте осторожны! – Не подпустим к себе ни один парус! – Надеюсь на тебя, Федор Федорович! Ну а теперь говори, чего не хватает? Для возможного ремонта кораблей все есть? Доски, гвозди, конопать, смола? – Предусмотрел, насколько возможно, ваше сиятельство. Конечно, хорошо бы получить смоленых разного сорта тросов. И рубах для матросов маловато. Тысяч бы пяток еще. – Хорошо. Скажу Афанасьеву. Еще что? – У нас в порту, как знаете, ваше сиятельство, нет денежной казны. Надо было срочно рассчитаться с подрядчиком за поставленные матросские сапоги. Я намедни занял у капитана Нерона Веленбакова две тысячи рублей. – Получишь их сегодня же у Попова. Еще что? – Как будто всё. – Может, кто-либо из командиров не по душе? Верно, осталось «графское» наследство, иностранцы разные? – Кое-кто еще есть. – Недоброжелателей и бездельников гони всех на берег. А как наш Севастополь, строится? – Вы бы его не узнали, ваше сиятельство. Чудесный город. Знаменитый город! Потемкин заулыбался. Ходил по комнате, напевая свою любимую песенку: На бережку, у ставка, На дощечке, у млынка, Купалася дивчина, Плескалася рыбчина… – Ну так что ж, Федор Федорович, теперь погости у меня, отдохни с дороги денька два-три… – Спасибо, ваше сиятельство: некогда. И так давно уж из Севастополя… Беспокоюсь, как там. Да и непривычен я… – Знаю, знаю, – улыбнулся Потемкин. – Мне матушка императрица сказывала, как ты ее учил на яхте морским порядкам… Ушаков смутился. – А как без Мордвинова, нынче все-таки легче? – хитро смотрел Потемкин одним своим быстрым глазом. – Не в пример легче, ваше сиятельство! – Войнович не снится? |