Онлайн книга «Свадьбы не будет»
|
– Будем ждать следующих жертв? – спросил Дима. – Не хочу, – поежилась Митрофанова. – Может, до речки дойдем? Там, наверно, тоже снимают. Как раз ко второй смене успеем. – Не доплетусь. Туда пять километров, – вздохнула Надя. – Может, ты сам? – Зачем? – пожал плечами он. – У нас все равно будет по-другому. Лучше не знать. * * * Этим вечером их впервые охраняли. Когда на Селютино упали сумерки, Надя оделась, собралась за новостями, но уже через пять минут, очень разочарованная, вернулась. Пожаловалась Диме: – Глеб у калитки стоит. Никуда не пустил. – Это еще кто такой? – Ой, Дима, мы тут уже третий день, а ты никого не знаешь! Осветитель малость чокнутый. Который мантры читает. – И зачем он стоит? – Анастасия приказала. Чтобы мы между собой ничего не обсуждали. – А если через забор? – заинтересовался Полуянов. – Глеб говорит, по всей деревне патрули. Кого поймают – сразу прочь из шоу. И штраф. – Неужели всю ночь будет стоять? – Не знаю, – вздохнула Надя. – Да и не факт, что другие тебе расскажут, что с ними было, – задумчиво произнес Полуянов. – Мы все конкуренты. Зачем давать сопернику лишнюю информацию? – Я думала среди телевизионщиков поболтаться, – убитым голосом отозвалась Надя. – Хотя бы чего разведать… – Митрофанова, деструктивно это! – укорил Дима. – Ходить собирать ужастики. Расслабься. Ты не умрешь и даже не ушибешься. А если из шоу вылетим – оно мне и так надоело. Однако сегодняшнее зрелище произвело на Митрофанову неизгладимое впечатление. Она весь вечер сидела бледная. Трепыхалась: – Дима! Я не хочу в могилу! И в речку не хочу! – У нас будет легкий конкурс, – твердо заявлял он. – Я тебе обещаю. – Наоборот. Что-нибудь еще хуже, – замогильным голосом изрекала Митрофанова. Минут на десять умолкала, снова вскидывалась: – Речка, речка… Там, наверно, пиявки есть? – Ну и что? – А если… если нас с тобой их кушать заставят?! Полуянов расхохотался. – Это уже было. В «Факторе страха». А у нас психологическое шоу. Совсем другая опера. И аудитория другая. – Но иногда даже приличным людям хочется клубнички, – вздохнула Надежда. – Вот я, например. Однажды честно искала «Культуру». И вдруг зацепилась. Казино. На постаменте – машинка новенькая. И куча народу соревнуется, чтобы ее получить. Но знаешь, что для этого надо было сделать? Слопать африканского пещерного паука. И представляешь, я стала смотреть. – Подумаешь, милый паучок, – хмыкнул журналист. – Прекрасное, питательное, богатое протеинами блюдо. – Ага, милый. Размах лап – восемнадцать сантиметров. И еще клешни. А есть живым надо. Меня чуть не стошнило. – Но ты продолжала смотреть. – Ага, – опустила глаза Надежда. – Смотрела, словно заворожили. Девица визжит, паук ей в губу вцепился, кровь хлещет. Но она все равно ест, представляешь? И ведь не постановка, по-настоящему все! – Выиграла она машину? – Жди. Выиграл парень, который целых шесть этих тварей слопал. Надя поежилась. Дима обнял ее за плечи: – Зачем ты вспоминаешь про это? – Боюсь. Вдруг нам что-нибудь в этом роде устроят? – Надя, я гарантирую. Никакую дрянь нас есть не заставят. – А я думаю, от них можно ждать что угодно. * * * Библиотекарша разбудила Полуянова в половине восьмого – перепугана была пуще вчерашнего. Трагическим шепотом сказала: – Посмотри, что оператор снимает. Дима зевнул. Выпрыгнул из кровати. Подошел к окну. Занимался серый, промозглый, тускло осенний день. Дождь то начинался, то отступал. Деревья энергично встряхивались под порывами ветра. По раскисшей колее брела задумчивая корова – собственность Петра. Вокруг нее суетился Мишаня – самый креативный из операторов. То шел вровень, снимая неспешную поступь, то совал камеру прямо в морду животному (корова презрительно отворачивалась). – Человеку дали задание найти колорит, – прокомментировал Полуянов. – Применяем метод дедукции, делаем вывод: нас ждет типично деревенский конкурс. Типа кто больше молока надоит. Ты, кстати, умеешь? – Скорее, мы будем пить сок из коровьих глаз, – мрачно скривилась Надя. – Что?! – Нужно взять коровий глаз в рот, прокусить его и выжать оттуда сок. Когда наберется полстана – выпить. Побеждает тот, кто быстрее успел. Тут уже и Диму перекосило: – Ты сама придумала эту мерзость? – Нет. Видела в «Факторе страха». Ты меня бросишь, если я откажусь это делать? – Я тебя брошу, если ты согласишься, – заверил он. Надя взглянула просветленно. У скособоченной калитки их домика, породив фонтаны грязи, притормозил «уазик». Жека в жизнерадостно-красных резиновых сапогах ворвался в дом: – Эй, Полуяновы, сладкая парочка! Вы готовы? – До восьми еще полчаса, – проворчал Дима. – А одеть вас? Все проконтролировать? – Будто мы маленькие, – улыбнулась Митрофанова. – Да вы гораздо хуже! Жека критически оглядел Надин серый свитер, черные брюки. Вскинул выщипанную бровь: – Ты в этом на съемки собралась? – Так дождь ведь. Грязь. – И что? Сливаться со всей этой мерзостью? Надька! Сколько раз тебе повторять! Пятно в кадре – то есть ты! – должно быть ярким. Быстро веди меня в свой будуар – или где у тебя там шкаф? Надя закатила глаза, но спорить не стала. Перед отъездом на съемки они подписали контракт, и там имелся пункт, что выбор и утверждение одежды для съемок лежат на телевизионщиках. Они же предоставили наряды – Надя считала, что безвкусные и чрезмерно яркие. Митрофанова отчаянно пыталась от них увиливать, но Анастасия с Жекой в два голоса убеждали: приглушенные тона на экране вообще не смотрятся. – Ты что, хочешь быть самкой соловья? Серой мышкой?! – возмущался Жека (хоть его самого не снимали, парень одевался всегда пестрее, чем самый экзотический попугай). Дима остался ждать в зале. Услышал веселый Жекин приказ: – Давай молнию тебе расстегну! И Надин ответный фырк: – Отвали! Усмехнулся. Чего Надя злится? Жека безопасный, девочки его не интересуют ни капли. Одна только патриархальная Надюшка и стесняется при нем раздеваться. Полуянов принес себе кофе, развалился с дымящейся кружкой в продавленном кресле. Перебранка в спальне затягивалась: |