Онлайн книга «Фурия Курсора»
— Отвага? — Предположил Первый Лорд. — Целостность, — сказал Маркус. — Отвага была лишь частью этого. И то, как он всё разыграл, — вороны, да он умнее, чем был Септимус. Хитрее. Находчивее, — он взглянул на Первого Лорда. — Ты мог бы просто сказать мне. — Нет. Ты должен был сам это увидеть. Как и всегда. Маркус коротко рассмеялся. — Пожалуй, ты прав. — Он взглянул Гаю в глаза. — Почему ты не признал его? — Ты знаешь почему, — ответил Гай тихо и горько. — Без фурий мне проще самому перерезать ему горло, чем сделать его мишенью для мужчин и женщин, от которых он не сможет защититься. Маркус задумался на мгновение и произнес: — Секстус. Не будь дураком. Последовала секунда легкого замешательства, и Первый Лорд сказал: — Что, извини? — Не будь дураком, — услужливо повторил Маркус. — Этот молодой человек манипулировал своими врагами вплоть до их полного смятения и расправился с шаманом, которого поддерживали пятьдесят тысяч фанатичных последователей. Он не просто смог защитить себя, Секстус. Он уничтожил его. Собственноручно. Он стоял плечом к плечу с легионерами во время сражения, пережил колдовство канимов, которое уничтожило девяносто процентов офицеров этого Легиона, — дважды! — и использовал своих Рыцарей-заклинателей с невероятным эффектом. Маркус повернулся и махнул рукой в сторону лагеря Легиона на южной стороне моста. — Он заслужил уважение этих людей, а ты знаешь, как редко это бывает. Если он скажет Легиону встать и двинуться маршем на канимов прямо сейчас, они сделают это. Они последуют за ним. Гай довольно долго молчал. — Речь не о заклинательстве фурий, Гай, — тихо произнес он, — Про это речи никогда не было. Речь о личном мужестве и воле. У него все это есть. Это о способности к лидерству. Он лидер. Об умении внушать доверие. Он делает это. — Внушать доверие, — Гай повторил, вложив немного иронии в это слово, — Даже тебе? — Он спас мне жизнь, — сказал Маркус, — Хотя не должен был. Его самого чуть не убили при этом. Он заботится о своих людях. — Ты хочешь сказать, что готов следовать за ним? Маркус мгновение молчал. Затем произнес: — Я говорю, что только глупец будет сбрасывать его со счетов только потому, что он обделен фуриями. Вороны, он уже остановил вторжение канимов, заключил альянс с маратами и лично предотвратил ваше убийство на Зимнем Фестивале. Сколько еще кровавых проверок он должен пройти? Гай обдумывал это в течение минуты, затем произнес: — Тебе нравится быть Валиаром Маркусом. Маркус фыркнул. — После того, как я договорился с ним и он уволился из Легионов Защитной Стены… Я уже забыл, насколько мне нравится быть им. — Как долго тебе пришлось работать над лицом? — Около трех недель. И по несколько часов каждый день. Я никогда не был силен в заклинательстве воды. Они еще немного помолчали. Маркус вздохнул. — Вороны, Секстус. Если бы я знал. Гай горько усмехнулся. — Если бы я знал. — Но мы уже не можем пойти вспять. — Да, — согласился Первый Лорд. — Мы не можем. Он повернулся к Маркусу и сказал: — Но, возможно, мы можем идти вперед. Маркус нахмурился. — Что? — Ты узнал его, когда, наконец, сумел к нему присмотреться. Тебе не кажется, что любой, кто когда-либо служил с Септимусом, сможет сделать то же самое? — Гай покачал головой. — Он стал мужчиной. Ему не удастся оставаться незаметным слишком долго. — Не удастся, — сказал Маркус. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Гай посмотрел на него и сказал: — Ничего, Маркус. Валиар Маркус нахмурился. — Она обнаружит это достаточно скоро, независимо от того, скажу я ей об этом или нет. — Возможно, — сказал Гай. — Возможно, нет. В любом случае, не вижу никаких причин, препятствующих этому ускользнуть от твоего внимания, как это произошло со всеми остальными. И я с трудом верю, что она будет недовольна, имея агента в качестве доверенной правой руки Октавиана. Маркус вздохнул. — Действительно. И я полагаю, если я откажусь, ты применишь стандартные меры. — Да, — сказал Первый Лорд с мягким сожалением в голосе. — Я не хочу этого. Но ты знаешь правила игры. — Ааа, — протянул Маркус. Оба не произносили ни слова еще минут десять, затем Маркус сказал: — Ты понимаешь, чем он на самом деле является? — Чем? Маркус услышал тихое, слабое изумление в собственном голосе, когда ответил: — Надеждой. — Да, — ответил Гай. — Поразительно… Он протянул руку и положил несколько золотых монет на каменное ограждение рядом с рукой Маркуса. Затем достал еще одну — старинного серебряного быка, монету, потертую временем, и положил ее рядом с остальными. Маркус взял золото. И долгое мгновение смотрел на серебряную монету, знак власти Курсора. — Ты и я никогда больше не сможем быть на одной стороне. — Нет, — сказал Гай. — Но, возможно, ты и Октавиан сможете. Маркус смотрел на серебряную монету — знак верности Курсора Короне. Затем поднял ее и положил в свой карман. — Сколько лет было Септимусу, когда у него появились фурии? Гай пожал плечами. — Около пяти, я думаю. Он поджег детскую. А что? — Пять, — Маркус покачал головой. — Простое любопытство. Человек в сером плаще повернулся, чтобы уйти. — У тебя не было необходимости показывать мне это, — сказал Маркус ему в спину. — Нет, — ответил тот. — Спасибо, Секстус. Первый Лорд повернулся и склонил голову перед другим мужчиной. — Пожалуйста, Фиделиас. Маркус смотрел ему вслед. Затем вытащил старую серебряную монету и поднял ее, чтобы свет далеких пожаров блестел на ее поверхности. "Пять, — думал он." — Как давно мы знакомы, алеранец? — спросила Китаи. — Этой осенью будет пять лет, — сказал Тави. Китаи шла рядом с Тави с момента, когда он вышел из госпиталя — первого здания, которое он приказал отстроить инженерам Легиона. Было крайне необходимо чистое и сухое место, чтобы выхаживать раненных и больных, учитывая количество пострадавших и изможденность Фосса и его целителей, в особенности во время последних часов сражения, когда целители были едва способны стабилизировать умирающих, не то что вернуть их в строй. |