Онлайн книга «Квинтет времени. Книга 4. Большие воды»
|
Иалит застыла в испуге, сжимая в руке тонкую стрелку. Приблизившись к девочке, ящерица вздыбилась во все свои шесть футов – и внезапно над головой вскинулись руки, хвост раздвоился и превратился в две ноги, и вот к Иалит уже бежал мужчина невероятной красоты, с алебастрово-белой кожей и крыльями, сверкающими пурпуром. Его длинные волосы были черными с пурпурными отблесками, а глаза – цвета аметиста. – Ты звала меня, красавица? – Он бережно склонился к ней, вопросительно улыбнувшись; розовые губы на фоне белого лица казались особенно яркими. – Нет-нет, – запинаясь, пробормотала Иалит. – Не тебя. Я думала… я приняла тебя за Ариэля. – Нет. Я не Ариэль, я Иблис. Но ты позвала – и вот я здесь, – голос его убаюкивал, – к твоим услугам. Ты чего-нибудь желаешь? – Нет-нет, спасибо, ничего. – Никаких безделушек для ушей, для твоей чудной шейки? – Нет-нет, спасибо, ничего, – повторила девушка. Сестры сочли бы ее дурой из-за такого отказа. Нефилимы щедры. Этот нефилим дал бы ей все, что предлагал, и еще больше. – Все вы так внезапно меняетесь, – сказал мужчина. – Ты была ребенком – и вот ты уже не дитя. Иалит невольно скрестила руки на груди и с запинкой произнесла: – Н-н-но я ребенок. Мне еще даже нету ста лет… Нефилим протянул длинную белую руку и осторожно убрал с ее лица волосы, озаренные светом звезд. – Не бойся стать взрослой. Тебе предстоит познать много радостей, и я помогу тебе насладиться всеми ими. – Ты? – Иалит испуганно воззрилась на стоящее рядом великолепное существо; от пурпурных крыльев, словно вода, тек свет. – Я, моя сладкая. Я, Иблис, нефилим. Никакой нефилим прежде не обращал на нее внимания. Она была слишком юна. Но потом перед ее мысленным взором предстал тот удивительный молодой великан в дедушкином шатре. Наверное, она все-таки не совсем уже ребенок. Потому что она что-то такое почувствовала к молодому великану… Дети так не чувствуют. – Грядут большие перемены, – заявил Иблис, – и тебе понадобится помощь. Глаза девушки округлились. – Перемены? Какие перемены? – Люди живут слишком долго. Эль собирается уменьшить время их жизни. Сколько лет твоему отцу? – Около… наверно, около шестисот. В общем, он средних лет. – Иалит посмотрела на свои пальцы. Десять. Ее предел точного счета. – А твоему дедушке Ламеху? – Надо подумать. Он был очень молод; когда у него родился мой отец – еще и двухсот лет не было. Он тоже очень долго уже живет. Его отец, Мафусаил, мой прадедушка, прожил девять сотен и еще шестьдесят девять лет. А его отцом был Енох, который ходил пред Элем, и он прожил три сотни и шесть десятков и еще пять лет, а после этого Эль забрал его… – Иалит погрузилась в подсчет возраста своих предков, и когда нефилим развернул огромные крылья и окутал ее пурпурным водоворотом, усыпанным сияющими искрами, словно звездами, это застало ее врасплох. Девушка изумленно ойкнула. Нефилим негромко рассмеялся: – Ах, малышка, невинная малышка, сколь же много тебе предстоит узнать о путях людей и о путях Эля, не совпадающих с людскими путями. Ты позволишь мне учить тебя? Учиться у нефилима? Иалит никогда не думала, что удостоится подобной чести. И сама не понимала, почему колеблется. Она вдыхала таинственный аромат его крыльев, запах камня и холодных, темных ветров, приходящих в несколько коротких недель зимы. В коконе крыльев Иблиса девочка не услышала ритмичного глухого топота: это огромный лев мчался к ним по пустыне, а приблизившись – взревел. Иалит и Иблис дружно повернулись и увидели: лев взметнулся на задние лапы, как перед этим ящерица, и прыгнул в небо – огромное желто-коричневое тело с бежевыми крыльями, окаймленными золотом; крылья развернулись во всю мощь, а огромные янтарные глаза вспыхнули. Иблис тут же освободил Иалит из объятий крыльев и спрятал их за спиной. – К чему это неуместное вмешательство, Ариэль? – Я же говорил, чтобы ты оставил Иалит в покое! – А тебе-то что? Дочери человеческие ничего не значат для серафимов. – Иблис улыбнулся Иалит и нежно погладил ее по блестящим волосам. – Ничего? – прозвучал негромкий голос Ариэля. – Ничего, серафим. Нефилим может войти к дочери человеческой. Нефилим понимает, что такое наслаждение. – Он коснулся пальцем губ Иалит. – Я научу тебя, моя сладкая. Думаю, тебе понравится то, что я могу тебе дать. А теперь я вверяю тебя нежному попечению Ариэля. Но мы еще встретимся. – Иблис отвернулся от них к пустыне, и тело нефилима перетекло в облик драконоящерицы. Гигантская ящерица умчалась во тьму. – Ариэль, как это так? – вырвалось у Иалит. – Мне показалось, что я вижу на скале тебя. Я была уверена, что это ты, и я позвала, а это оказался вовсе не ты, а Иблис. – Нефилимы – мастера подражания. Он хотел, чтобы ты решила, что это я. Умоляю тебя, дитя, будь осторожна! В глазах девушки светилось беспокойство. – Он был очень добр ко мне. Ариэль взял Иалит за подбородок и заглянул ей в глаза, ясные и все еще детские: – Кто же не будет добр к тебе? Куда ты шла? – Домой. Я относила дедушке Ламеху ночную лампу. Но, Ариэль, там, в шатре дедушки Ламеха очень странный молодой великан! Его привел туда Иафет. Он ужасно обгорел на солнце. Он точно не из здешних мест. Он говорит, что никакой он не великан, но я никогда не видела никого похожего на него. Он высокий, как ты, и тело у него не волосатое, а гладкое, как у тебя и как у нефилимов, и кожа его, там, где не обгорела, светлая. Не белая, как у нефилимов, но светлая и нежная, как у младенца. – Я гляжу, ты внимательно осмотрела его, – сказал Ариэль. Девушка покраснела и отвела взгляд: – В нашем оазисе никогда прежде не появлялось никого похожего. – Что с его ожогом? – спросил Ариэль. – У великана лихорадка? – Да. Хиггайон постоянно опрыскивал его прохладной водой, и они собирались попросить серафима помочь ему. – Аднареля? – Да. Жука-скарабея. – Хорошо. – Он не один из вас, этот молодой великан, и он не из нефилимов. У тех кожа на солнце лишь вспыхивает белее и белее, как пепел в жарком огне зимних недель. Бежевые крылья дрогнули, их золотистые кончики замерцали в свете звезд. – Если у него обгорела кожа, то он не из нефилимов. – И не один из вас. – У него есть крылья? – Нет. В этом он совсем как человек. Он кажется очень юным, хотя он такой же высокий, как ты, и худой. – Ты рассмотрела его глаза? Она не заметила огонька в глазах серафима. |