Книга Квинтет времени. Книга 4. Большие воды, страница 56 – Мадлен Л`Энгл

Наама-гриф подхватил с клекотом:

– Мы выбрали не говорить с Элем. Мы выбрали никогда больше не слышать Голос и не говорить пред Ликом.

Эртаэль-крыса предложил:

– Мы можем спросить у серафимов.

– Ни за что! – ответил Эстаэль-таракан.

– Но они по-прежнему говорят с Элем, – заметил Эртаэль. – И звезды по-прежнему говорят с ними.

– Мне безразлично, что там говорят звезды, – заявил Ишет-крокодил.

– Они могут поведать нам, – сказал Румиал – рыжий муравей, – грозит ли нам опасность.

– Откуда ей взяться? – спросил Иблис. – Мы же бессмертны.

– А тот, кого мы поймали, – произнес Рофокаль, – сказал мне, что он смертный. Если ему можно верить.

Наама-гриф щелкнул клювом:

– Я чую, что вскоре будет много поживы для нас.

– Почему? – спросил Рофокаль. – Что произойдет?

Иблис-драконоящерица спросил:

– Может мне кто-нибудь объяснить, что именно строит Ной?

– Хороший вопрос, – сказал Румаэль-слизень.

Рофокаль хрипло рассмеялся:

– Лодку! Так мне сказала моя Тигла. Он строит лодку!

– Лодку? – удивился Ишет-крокодил. – На кой ему потребовалось строить лодку?

Разиэль-червь спросил:

– А не могли ли великаны-близнецы рассказать ему нечто такое, чего не знаем мы?

– Нам нужно избавиться от этих великанов-близнецов, – сказал Рофокаль. – С тех пор как здесь появились они, все пошло не так.

– Ной помирился со своим отцом, – проклекотал Наама-гриф.

– И Ламех умер, – согласился Эстаэль-таракан.

– Моя красотка Иалит предпочла мне этих молодых великанов! – вознегодовал Иблис. – Они, должно быть, обладают некой необъяснимой силой, раз она променяла меня на мягкокожих, бескрылых созданий.

– А Ной строит лодку, – напомнил Рофокаль.

– А Матреда плачет, – добавил Румиал – рыжий муравей.

– Нам надо выяснить, – сказал Угиэль, – действительно ли эти молодые великаны смертные или нет.

Рофокаль снова хрипло рассмеялся:

– Отец и брат Тиглы выяснят это для нас!

В конце концов Хиггайон отыскал шатер, в котором держали Сэнди, потому что там был единорог. Иллюзия Рофокаля действительно заставила думать, будто этот шатер стоит посредине оазиса, и действительно изменила запах Сэнди. Но единорог пришел в этот шатер уже после того, как иллюзия была наложена. Хиггайон принюхался. Он почувствовал запах серебра и света. Он возбужденно боднул Иафета.

Иафет нерешительно приоткрыл полог шатра. Через отверстие проникло достаточно предвечернего света, чтобы он мог разглядеть Сэнди и единорога, уткнувшихся друг в дружку головами. Несчастный мамонт казался лишь сгустком тени под рукой у Сэнди.

– Сень!

Сэнди открыл глаза:

– Яф!

Молодой человек кинулся было вперед, чтобы обнять Сэнди, но тут же остановился, словно уткнувшись в незримую преграду. Свет единорога сделался ярче.

Хиггайон вошел в шатер следом за Иафетом и изумленно плюхнулся на зад при виде мамонта, который прижался к Сэнди и испуганно моргал.

Сэнди крепче обнял зверя:

– Все хорошо. Тебя никто не обидит. – Потом он спросил: – Яф, как ты меня нашел?

– Ты цел? Все хорошо? – обеспокоенно спросил Иафет.

– Да, я цел и все хорошо, но отец и брат Тиглы хотят убить меня…

– Нет. – Иафет коснулся своего маленького лука. – Нет, Сень.

– Ты только посмотри, до чего они довели своего мамонта! – с негодованием сказал Сэнди. – Они его чуть голодом не уморили и бивни ему сломали!

– Ладно, ладно, – поспешно сказал Иафет, – мы возьмем его с собой. Но нам лучше выбраться отсюда, пока они не вернулись.

– Я думаю, что мне ничего не грозит, раз со мной единорог, – сказал Сэнди, – потому что они не сумеют подойти ко мне.

Иафет улыбнулся:

– И я тоже не сумею.

Он посмотрел на мальчика и единорога.

– Сень, ты помнишь, как мы впервые встретились в пустыне и как призвали единорогов и День исчез?

– Конечно помню.

– Можешь ты исчезнуть с единорогом сейчас?

Сэнди вздохнул:

– Понимаешь, Яф, трудность в том, что теперь я верю в этого единорога.

Несчастный мамонт вдруг навострил уши и заскулил. Хиггайон вскочил на ноги, а Иафет развернулся – и увидел, как отлетел полог шатра. Внутрь шагнули двое низкорослых коренастых мужчин с копьями в руках.

– Ух ты! Что это тут у нас? – проговорил тот, который был постарше.

– Единорог! – воскликнул молодой мужчина. – И один из сыновей Ноя. Вот те на! – Он двинулся к Сэнди и единорогу, но отскочил, судорожно втянув воздух. – Эй, ты, молодой великан! – выкрикнул он. – А ну выходи! Ты нам нужен!

– Извините, – сказал Сэнди. – Вы меня не получите.

Он посмотрел на Иафета и двух мужчин из шатра Тиглы и снова поразился тому, какие же они маленькие. А отец Тиглы выглядел еще ниже из-за кривых ног. Неудивительно, что они воспользовались отравленной стрелой. В честной драке им ни за что не удалось бы одолеть его.

Симпатичное лицо Иафета исказил гнев.

– Вы натворили уже достаточно бед! Убирайтесь отсюда!

Шатер был крохотным, и трое мужчин стояли так близко друг от друга и от Сэнди, который по-прежнему обнимал единорога и мамонта, что мальчик отстранился – так воняло от родственников Тиглы.

– Да холера с вами! – сказал брат Тиглы.

Иафет быстро взглянул на Сэнди, а потом стремительно – так, что движение почти невозможно было разглядеть, – выхватил стрелку из колчана и вонзил в руку Сэнди.

Мужчины из шатра Тиглы вскрикнули от изумления и гнева.

– Это еще что такое? – взревел отец Тиглы.

На том месте, где были Сэнди, единорог и мамонт, теперь осталась лишь груда грязных шкур.

– Они ушли с единорогом, – невозмутимо сообщил Иафет.

Его противники взревели от бессильной ярости.

– А ну зови его обратно! – потребовал кривоногий.

– Или мы тебя убьем! – пригрозил молодой.

– И чем это вам поможет? – поинтересовался Иафет. – Без меня вы никогда не вернете Сеня.

Брат Тиглы утробно зарычал и бросился на Иафета с копьем, но Хиггайон кинулся между ними, и рыжебородый мужчина, споткнувшись, растянулся на земле.

– Почему ты его не поймал?! – рявкнул он на отца.

– Кто – я? А что я мог сделать?!