Книга Укрощение строптивой, страница 29 – Сюзанна Энок

— А при чем тут… — Камилла осеклась, вспомнив, что у нее была одна подруга, которой тоже пришлось уехать за границу. Элизабет увезли, а через десять месяцев привезли обратно и выдали за человека, про которого раньше говорили, что он ей совсем не пара. С тех пор о ней больше ни словом не упоминали. — Ребенок? У нее ребенок?

Китинг коротко кивнул, взглянул на нее и снова отвернулся.

— Чтобы избавить вас от щекотливых вопросов, скажу сразу: ее муж бесплоден. Ребенок мой. Мальчик. И она не позволяет мне видеться с ним, потому что во всем случившемся по-прежнему винит меня. Но будь я проклят, если не обеспечу его и не оплачу ему образование, а Элеоноре — приличную жизнь. Так что, когда Стивен попросил меня об одолжении, я согласился.

— Хотите сказать, он заплатит вам за то, что вы заманите меня… Кстати, куда именно?

— Обратно в церковь. К алтарю. Только я вас вовсе не заманиваю. Просто излагаю свои соображения…

Камилла вскочила на ноги и, ударившись головой о потолок кареты, рухнула обратно на сиденье.

— Ой!.. Проклятье! — воскликнула она, морщась от боли.

Китинг привлек ее к себе и усадил рядом. Убедившись, что с ней все в порядке, он вновь заговорил:

— Стивен не знает подробности обстоятельств, в которых я оказался, однако ему известно, как я отношусь… ко второму шансу. И он готов предложить вам еще один шанс. В общем, кузен поручил мне довести все это до вашего сведения, — подытожил Китинг. Проклятье, он думал, что все будет совсем не так!

Мысленно чертыхаясь, Китинг внимательно смотрел на девушку. По щекам ее катились слезы, и, то и дело вздрагивая, она сжимала и разжимала кулаки. «Странно, что она не влепила мне пощечину», — подумал Китинг. Сам он на ее месте так бы и поступил.

Когда Камилла согласилась поехать с ним в театр, он решил, что расскажет девушке всю правду. В противном случае ему пришлось бы врать, а ведь он дал ей слово, что врать не станет. Поначалу Китинг собирался рассказать о своей сделке с кузеном уже в театре, когда они благополучно займут места в ложе Гривза и окажутся на виду у полного зала. Он надеялся, что в этом случае Камилла не сможет сбежать и вряд ли закатит сцену. Возможно, с его стороны такое решение было проявлением трусости, но рассуждать об этом было уже поздно.

— А как… — Она утерла глаза, и Китинг с облегчением перевел дыхание; раньше женские слезы не очень-то его волновали, но с Камиллой все было совсем по-другому. — А как зовут вашего сына? — спросила она.

— Майкл. Я не жду от вас сочувствия, Камми. Не для этого я вам открылся. Просто мне хочется, чтобы вы поняли, почему я так поступил. Я обещал быть честным с вами, и я держу свое слово.

И тут Камилла, устремив на него пристальный взгляд, тихо проговорила:

— Значит, нет никакой… дружбы?

Ее дрогнувший голос поразил Китинга в самое сердце, которое, как ему до этого казалось, давно было заковано в броню.

— Я имею в виду дружбу между нами…

Камилла была в замешательстве, но Китинг старался этого не замечать. Ведь если он признает, что ее влекло к нему, так же как его к ней, — ох, тогда он пропал.

— Дружба есть, разумеется, — ответил Китинг. — Иначе я не стал бы рассказывать вам правду.

А то, чего ему хотелось от нее вдобавок к дружбе, — это не имело значения. Такие мужчины, как он, не завоевывали сердца юных девственниц. Легкая влюбленность с ее стороны еще допустима, но сильное чувство наверняка разобьет ей сердце. Кроме того, не следовало забывать и еще об одном обстоятельстве: Камилла по-прежнему считалась невестой другого мужчины.

— Не понимаю, как вы можете говорить, что мы друзья. Ведь все это время вы замышляли…

— Нет-нет, — перебил Китинг. — Я замышлял лишь одно — хотел сознаться в том, что вы только что услышали. — Отважившись на риск, он взял девушку за руку и добавил: — Если вы хотите гулять в парке, танцевать на балах и щеголять в самых модных парижских туалетах, вы сможете заполучить все это, так как вам представился еще один шанс.

— Полагаете, все так просто?

— Да, все очень просто. Думаю, вы вскоре убедитесь, что титул маркизы заставит окружающих напрочь забыть о прошлом. — Спохватившись, Китинг выпустил руку девушки. — Конечно, я не говорю, что вы должны выйти за Стивена завтра же. В настоящий момент я просто предлагаю вам обдумать возможные варианты.

Камилла молча кивнула. А потом вдруг взяла Китинга за подбородок и, пристально глядя ему в глаза, спросила:

— Это вы прислали мне те цветы?

Китинг со вздохом проговорил:

— Я дал Фентону совет: сказал, что будет лучше, если он перестанет чваниться и дуться, — и предложил посылать цветы, вот и все. Я ответил на ваш вопрос?

Камилла отстранилась и кивнула.

— Пожалуй, да. А теперь вы везете меня обратно в клуб?

— Я везу вас в театр. — Китинг заставил себя улыбнуться. — Я пообещал Розе чудесный вечер. Не могу же я взять назад свое слово…

— Вы невыносимы, — пробормотала девушка.

— Да, я того же мнения.

Губы Камиллы тронула улыбка, и Китинг с облегчением вздохнул. Слава богу! Он ничего не испортил.

Только минуту спустя до него дошло: он опасался лишиться не шанса на свои десять тысяч, а дружбы с Камиллой Прайс. Когда же они прибыли к театру «Друри-Лейн», Китинг уже успел собраться с мыслями, а его спутница передумала хлестать его по щекам и со всех ног бежать обратно в клуб «Тантал». Поразмыслив, Китинг счел эту беседу победой, какой бы незначительной она ни казалась. Они вошли в просторное фойе, и ошеломленная Роза, семенившая следом за ними, что-то непрерывно лепетала на своем цыганском наречии — возможно, посылала проклятия на чью-то голову (даже если бы двое ее спутников не пользовались скандальной известностью, они неизбежно привлекли бы всеобщее внимание, так как больше никому из зрителей не пришло в голову явиться в театр в сопровождении престарелой цыганки).

Камилла невольно придвинулась ближе к Китингу, и тот, легонько коснувшись ее руки, лежавшей на сгибе его локтя, с усмешкой проговорил:

— Репутация убийцы иногда бывает очень полезна… — Китинг пристально взглянул на какую-то юную леди, таращившуюся на него, и девушка тотчас же отвернулась. — Да, бывает полезна, — продолжал он. — Дело в том, что люди редко отваживаются отпускать в мой адрес оскорбительные реплики, если я могу их услышать.

Камилла закусила губу, чтобы не рассмеяться, а ее спутник добавил:

— Но очень может быть, что сейчас они просто испугались Розы с ее проклятиями.

На сей раз девушка не выдержала и тихонько рассмеялась. После чего спросила:

— Может, пройдем побыстрее в ложу?

Китинг мысленно улыбнулся. Это определенно была перемена к лучшему. Ведь еще неделю назад, окажись Камилла в такой ситуации, ее бы уже в театре не было.