Книга Шерше ля фарш, страница 22 – Елена Логунова

Вот только жестяная крышечка, сдернутая с горла банки консервным ножом, с одной стороны сильно помялась, и пристроить ее на прежнее место не представлялось возможным.

— Не расстраивайся, иди гулять, я что-нибудь придумаю, — взглянув на поруганную банку, успокоила меня Трошкина.

— Что ты придумаешь? Пойдешь по миру в поисках машинки для закатки домашних консервов?

— Зачем? Я закрою горло банки кружочком из картона, а сверху накрою какой-нибудь экологически чистой тряпочкой и завяжу ее бечевкой, — легко придумала знатная рукодельница. — О, у Зямы в чемодане есть новенькие носовые платочки в бело-синюю клеточку, это самое то, что нужно! Банка будет выглядеть красиво и гармонично, в стиле «Прованс»!

— Отличная мысль, одобряю!

Я повеселела и пошла выбирать себе наряд, в котором не потерялась бы рядом с мамулей и бабулей.

Покопавшись в чемодане, я подобрала себе походное обмундирование, предположительно гармонирующее со старинной крепостью: длинное льняное платье и кожаные балетки.

— Отлично выглядишь, — оглядев меня, вздохнула Трошкина. — А вот я себе в последнее время что-то не нравлюсь.

— Поменяй имидж, — посоветовала я. — Хочешь, мы и тебя брюнеткой сделаем? В бабулиной волшебной головной щетке еще полно чудодейственного отвара.

— А давай! Хочу! — обрадовалась подружка. — Представь, как Зяма удивится, когда увидит меня черноволосой!

— Дерзай! — Я вручила ей чудо-щетку и присоединилась к родственникам, плотной группой выступившим на штурм древней крепости.

Оставшись в одиночестве, Трошкина немного послонялась по квартире, все глубже впадая в уныние. Лишь осознав, что ее тянет к холодильнику со спрятанной там бутылочкой вина, Алка надавала себе по рукам и по щекам, морально и физически собралась и занялась делом.

Во-первых, она перемыла оставшуюся после завтрака посуду.

Потом постирала Зямину свадебную рубаху и вывесила ее на просушку на веревке во дворе.

Потом тщательно загладила чайной ложкой ямку в банке с медом и вместо испорченной жестяной крышки соорудила симпатичную картонно-матерчатую. С аккуратно присборенным клетчатым платочком на горлышке банка приобрела такой умильный вид, что знатный любитель меда Винни Пух при виде этой емкости прослезился бы в приступе тихой нежности.

Потом Алка сочинила фуд-блогерский пост «Лучшая подливка к сырникам», разместила его в соцсетях, проверила свою электронную почту (там не нашлось ничего интересного) и, не придумав, чем бы еще таким полезным заняться, вновь заскучала.

Звонок в дверь случился как нельзя более кстати.

С традиционным уже боевым кличем «Зяма, это ты?!» Трошкина ринулась в прихожую.

Но это снова был не он.

В смысле, не Зяма.

Гражданин, который замер на придверном коврике робким полевым сусликом, был Алке неизвестен и никакого желания познакомиться с ним не вызывал. Очень уж вид у него был непрезентабельный: мятая рубашка без пары верхних пуговок, царапины на щеке, фингал под глазом…

— Вам кого, уважаемый? — строго спросила Трошкина, с некоторым сожалением отказавшись от возможности употребить недавно выученное грузинское обращение.

Потому что на «батоно» битый суслик никак не тянул. Он даже на «полбатона» не тянул. Максимум — на одну черствую корочку.

— Кузнецова? — Гражданин ответил вопросом на вопрос.

Никакой уверенности ни в его голосе, ни во взгляде, которым он окинул предположительно Кузнецову, не было.

Алку это задело.

Она-то, конечно, привыкла откликаться на Трошкину, а с фамилией мужа еще не сроднилась, но это же не повод так явно выражать сомнение в ее принадлежности к славному семейству Кузнецовых!

«Тварь ли я дрожащая или уже Кузнецова и право имею?» — подумала про себя начитанная Аллочка, непроизвольным движением ухватив воображаемый топор.

И рубанула сплеча:

— Да, я именно Кузнецова!

— Кузнецова?! — неподдельно обрадовался незнакомец. — Слава богу! А я за посылочкой!

— Ждите здесь, — скомандовала Трошкина и захлопнула дверь, не собираясь впускать подозрительную личность в приличный дом.

Слово «посылочка» однозначно проассоциировалось у нее с коробкой, непонятно кем, зачем и откуда доставленной накануне.

Тихо порадовавшись тому, что не успела раздарить ее содержимое охочим до обновок родственницам, Алка старательно сложила вместе картонные лепестки, вынесла коробку в подъезд и вручила незнакомцу со словами:

— Вот вам ваша посылочка, всего доброго!

После чего снова захлопнула дверь, не успев ни заметить, ни оценить выражение недоверчивого удивления, образовавшееся на физиономии человека-суслика.

А зря: по пятибалльной шкале оно тянуло на «пять с плюсом»!

* * *

Маленький человечек покачал выданную ему посылочку в руках и нахмурился.

Коробка была достаточно большой, чтобы вместить ожидаемый груз, но казалась слишком легкой.

Маленький человечек задумался: вправе ли он нарушить целостность упаковки и проверить содержимое коробки?

Поразмыслив, решил, что — нет, не вправе.

Меньше знаешь — лучше и дольше живешь.

И вообще, у него была задача найти эту самую Кузнецову, взять у нее посылку и доставить ее Боссу.

По всему выходило, что два этапа квеста из трех маленький человек уже прошел, остался последний шаг — транспортировать полученный груз Большому Боссу.

Никаких затруднений на данном этапе маленький человек не предвидел.

Напрасно!

Убрав с лица выражение тягостной задумчивости, он вышел из подъезда, пересек пустой и тихий двор, местами затененный виноградными плетями и развешенным на веревках бельем, нырнул в сумрачную, с высоким выгнутым сводом, подворотню…

И был остановлен классическим:

— Браток, закурить не найдется?

Невинный вроде вопрос, от которого у искушенного горожанина во глубине задрожавшего организма сам собой зарождается вопль «Помогите! Спасите! Грабят!», остановил человечка с коробкой на полушаге.

Осторожно опустив ногу, он замер и испуганно заморгал.

Два крепких типа в низко надвинутых кепках винтажного фасона «Аэродром», знакомых современным жителям Кавказа преимущественно по старому советскому фильму «Мимино», надвинулись на человечка с коробкой, как Сцилла и Харибда на судно добычливого Одиссея.

— Не надо! — испуганно вскрикнул маленький человечек.

Попятившись, он споткнулся, упал, ударился затылком о близкую стену и сполз по ней, так и не выпустив из рук коробку.

Типы в кепках переглянулись.