Онлайн книга «Прости меня, Леонард Пикок»
|
Горящий экран ноутбука освещает лицо объекта, он становится похож на пришельца, или на демона, или на рыбу в аквариуме, и когда я наблюдаю за неживым выражением лица объекта на фоне экрана, мне легче представить себе, как я убиваю его, ведь призрачный свет действительно лишает объект человеческих черт. У меня уже были тренировки по стрельбе: я стоял за деревьями, используя руку как пистолет. Но сегодня я собираюсь подползти к окну, расстрелять объект через стекло практически в упор, сунуть руку в дыру с зазубренными краями и сделать еще шесть контрольных выстрелов: сначала в голову, затем – в грудь и наоборот – с целью удостовериться, что объект ликвидирован, а затем я исчезну в лесу, где, не дожидаясь приезда копов или, возможно, ФБР, потрачу на второй объект последнюю пулю в обойме. Вот таков мой план. Теперь остается только ждать, когда мой объект включит свет в своей спальне, что станет первой упавшей костяшкой, а дальше все пойдет по принципу домино. 25
В лесу очень холодно и темно, поэтому у меня невольно возникает вопрос: а что, если когда я наконец умру, то буду чувствовать себя именно так — как безжизненное, бесчувственное, безликое бревно? Я надеюсь, что не буду чувствовать ничего. Абсолютное небытие. Я надеюсь, что просто перестану существовать. И видеть сны, быть может? — спросили бы меня Гамлет и Лорен [55]. Спорим, что нет. Нет. Адский огонь не входит в мои планы. Рай не входит в мои планы. Холод и тьма не входят в мои планы. Абсолютное небытие. Вот что мне нужно. Небытие [56]. 26
Я наблюдаю за мамой объекта, которая как на ладони в кухонном эркере; благодаря падающему сверху мягкому свету кажется, что все происходящее – сцена из какого-то фильма, а эркер – просто киноэкран под открытым небом. Я решаю назвать фильм «Миссис Бил готовит своему извращенцу-сыну его последний ужин». Это довольно скучная картина в буквальном смысле слова, но она порождает в моей душе бурю эмоций по чисто личным причинам. Я помню миссис Бил еще с того времени, когда мы были детьми: тупая как пробка [57], но в принципе очень милая. Когда я приходил к ним в гости, миссис Бил непременно заказывала пиццу, даже если мы и не хотели есть. Всегда только пиццу. Вечную пиццу. Типа, в их доме было так заведено: если приходят гости, которым еще нет четырнадцати, их с ходу начинают угощать пиццей. А еще она любила напевать мелодии из мюзикла «Кошки», и делала это так часто, что теперь я знаю наизусть большинство текстов, хотя никогда не видел самого шоу и ни разу не слушал его в записи [58]. Ее любимой песней была «Память». Она также любила песню о «Мистере Мистофелисе», который был явно не дурак. Даже странно, почему я вспоминаю об этом именно сейчас, когда сижу и подбираю эвфемизмы из военной лексики, причем на душе у меня жутко погано, поскольку миссис Бил и не подозревает, какую услугу, по версии Чарльза Дарвина, я окажу человечеству, убив ее сына, ведь она понятия не имеет, что он из себя представляет, что он натворил и что еще способен сделать?! Даже через миллион лет она не поверит, через какой ад заставил меня пройти ее сынок. Она не поверит, так как в противном случае сомневаюсь, что она смогла бы спокойно распевать песенки из дурацких мюзиклов, хлопоча по хозяйству, а это ее самое любимое занятие, по крайней мере, было таковым, когда я еще водился с Ашером в младших классах [59]. |