Онлайн книга «Зонтик царевны Несмеяны»
|
Она протянула клочок бумаги: – На. Домашний и мобильный. Скажешь, что от меня. Я позвоню ему вечером. Мы вернулись в прихожую. Молчание было ошеломлённым и враждебным, словно мы были противниками, которые много лет притворялись друзьями, а теперь озвучили правду. – Спасибо. Из комнаты донеслось ворчание. – Я провожу тебя, – Она подтолкнула меня к двери. Сунула мне торт: – Забери! Сама видишь… Мы вышли на улицу, дошли до остановки. На пятачке под автобусным расписанием я остановилась. Ника сказала: – Мне очень жаль… что ты попала в такое время… – Если бы у тебя был телефон, я бы предупредила. Хоть бы мобильный включила… – Всё равно… – В голосе Ники слышался упрёк. Она помолчала. Потом сказала: – Он не всегда такой. Ника смотрела перед собой, лицо у неё было замкнутое. – Не всегда. Трезвый он нормальный. – А… – запнулась я. – Я хочу тебя попросить: ты не говори никому о том, что здесь… – Ну что ты. – Не говори, – повторила она. – Обещаю. Спасибо тебе… – Не стоит. – Ника махнула рукой и пошла к своему дому. Я смотрела ей вслед, пока она не свернула за угол магазина, в котором я покупала торт. В спортивных штанах, носках в красно-белую полоску и домашних тапках Ника выглядела незнакомо и пугающе. Я подумала, что она такая же, как и прежде, и по-прежнему проста той простотой, про которую говорят: воровства хуже. И всё-таки такого кошмара, как пьющий муж, Ника не заслуживала. В начале лета Ника две недели провела в Москве. Она готовила репортаж с автомобильной выставки, где у неё случился роман с кем-то из делегации крупной компании. Наташа, встретившаяся с Голубевой после её возвращения, рассказывала, что это был состоятельный человек, который потратил на Нику кучу денег, и что Ника изменилась. «Ты даже не представляешь, как она изменилась», – сказала Наташа. Ника приехала похудевшая, с кругами под глазами, и решительная, как самурай. Жизнь, вследствие несчастья мужа и его пьянства, сузившаяся было до бесконечной тягостной колеи, вновь распахнулась перед ней многообразием дорог. Работа и имидж, который Голубева создала себе после конкурса, виделись ей засовами, запирающими дверь в детство, а брак с известным журналистом обозначил перспективы достижения популярности. После несчастья с мужем, она ещё не нашла способа вернуть потерянный старт, зато обнаружила, что существуют не учтённые ею козыри – такие, как молодость и кокетство. Это открытие её перевоплотило. Ника провела рейд по парикмахерским и косметическим салонам, обновила гардероб. Меня озадачил её стиль: платьица с жабо и воланами, глубокие разрезы, юбки в пол; декольте и яркие помады. К тому же она полюбила рассуждать о сексе. У неё появилась привычка ронять между делом фразы, типа: «Мужики, они вообще…» или «Секс – это…» При этом она пристально глядела на собеседника и многозначительно улыбалась. – Ты знаешь, а ведь она придумала новую игру, – заметила как-то Наташа. – Называется: светская львица местного разлива. Она была права: Ника ожила. Тем не менее общаться с ней стало ещё тяжелее. Однажды, когда я думала о Голубевой, мне пришло в голову, что я ни разу не слышала, как она говорит о чувствах, мужчинах. Даже в институте, когда она восторгалась мальчиками из местных рок-групп, это выглядело так, словно они были книжными персонажами. О сексе она тоже не говорила, даже после замужества. Такое ощущение, что эта составляющая человеческого опыта спала в ней крепким сном. И вдруг, почти в тридцать, в Нике случился переворот; будто открыли бутылку с джином. Голубева позвонила в обед, предлагая встретиться. Выглядело это так: – Ты дома? Я сейчас приеду! – И всё, гудки. – Так ты сегодня идёшь? – спросила Ника с порога. – Куда? – В «Лимпопо». Она прошла в ванную и оттуда говорила. Из-за шумевшей воды голос звучал глухо: – У Дроздовых юбилей совместной жизни. Они ещё две недели назад приглашали. «Лимпопо» – самое модное сейчас место. Там оборудовали отличный танцпол… Я, доставая тапки, так и застыла. У Дроздовых юбилей. У Наташи Ларионовой и её мужа Игоря – мы с Денисом были свидетелями на их свадьбе. Точно, именно сегодня. – Я подарок купила. – Ника вышла из ванны и взяла из моих рук тапки. – Бокалы, шесть штук. А ты что подаришь? Я молчала, а Ника продолжила: – Всё-таки забыла! А они хотят с тобой увидеться, ждут тебя. Ты когда последний раз в люди выходила? Когда видела Дроздовых, сто лет назад?.. Да и всех остальных тоже. – Я даже подарок ещё не смотрела. – До шести успеешь. Пойдёшь? Я снова вздохнула. Этот вздох одинаково относился к тому, что я забыла про праздник друзей, и к тому, что день желанного покоя был потерян. – Ну? – Да. – Что – да? – Пойду. – Ну и хорошо. А у меня к тебе дело. В городе стартует грандиозный проект: клуб – ресторан с кальянной и бильярдным залом. На открытии будут все богачи и модные тусовщики. Пойдёшь со мной? – Нет. – Почему? – Что там делать? В толпе? – Ну, это совсем другое! Это будет закрытое мероприятие. Понимаешь? Клубные карты… Интерьер, посуда, меню. Развлечения. Общество… Поэтому и открытие с таким размахом. Там даже будет мужской стриптиз. Какое-то известное шоу пригласили на открытие. Пропуска именные, только вип-персонам. Я бы пошла, но одна не хочу. – Ты – вип-персона? – Мне рекламодатели устроили. Два билета. – Возьми Уголькова. Ника усмехнулась. – Как ты это себе представляешь? – Если бы театр. Или кино. Или выставка… – Ну, почему ты стала такой скучной? – сказала Ника. Достала из пакета и разложила на столе конфеты и халву. Чайник закипел. Я разлила по чашкам чай. – Я сразу про тебя подумала. Ну что, у тебя никто не появился? Я посмотрела на Нику. Она отламывала ложкой халву и, собрав губы, отправляла кусочки в рот. Маникюр у неё был идеальный, перламутрово-розового оттенка, модного в этом сезоне, а халва на ложке тёмная. – Ну, что ты молчишь, – нетерпеливо сказала Ника. – Я говорю, у тебя, в конце концов, кто-то появился или нет? Я вспомнила, что когда-то хотела задать ей тот же вопрос. Но не успела: Ника упомянула о Николае. Сколько лет прошло с тех пор?.. – Сколько лет ты замужем? |