Онлайн книга «Тихий центр»
|
И за всем этим наблюдала Она. Не торопилась, но курировала. Давала себя почувствовать, привыкнуть. Светлана Марковна открыла глаза и посмотрела в потолок. И ощутила какое-то такое невыносимое, почти физическое, присутствие рядом холода и пустоты, какую-то раздирающую мясо и кости тоску. И почему-то спокойно. Светлана Марковна была уверена, что, почувствовав смерть, будет кричать, отбиваться, звать на помощь. Но сейчас молчала, просто дышала, как после марафонского забега, и очень хотела пить. Смерть пряталась, не показывалась. Светлана Марковна осторожно встала, цепляясь за мебель. Такие слабые ноги, все такое слабое. Все уже как будто ушло туда, в вечность, и Светлана Марковна арендует свое тело буквально еще считанные минуты, по старой дружбе. — Где ты? — спросила Светлана Марковна. — Я уже устала тебя бояться! Давай, выходи! Прекрасная женщина на фотографиях, умершая много лет назад, когда Светлана Марковна сама этого захотела, смотрела с сочувствием. — Давай, выходи! — Светлана Марковна махнула рукой. — Давай! Хочу взглянуть! Ну? Давай! Дикая тоска и покой, и еле-еле свет за окном. Окно на восход, горит розовое весеннее солнце. Светлана Марковна медленно подошла к этому окну. И как в детской игре про горячо-холодно, получила подсказку. Горячо. То есть холодно. Неужели так от окна? Так холодно. Отодвинула тяжелые портьеры, посмотрела сначала в темно-синее небо, только что вышедшее из цвета ночи. Потом вниз. И увидела смерть. Настя Вторая спала крепким сном трезвой невесты. Рядом, как полагается, молодой муж. Алешенька всю ночь читал стихи, прыгал, танцевал, рисовал, а потом свернулся в углу, как кот, и даже не сопел. Больше в квартире никого не было. Гости разъехались, родители, у которых здесь куча друзей, уехали кутить дальше, прихватив с собой Лилию Степановну и сибирских родственников. В общем, молодых оставили одних. Но тут позвонили в дверь. Настя не сразу сообразила, не сразу вспомнила, кто она, где она. Потом еще пару минут малодушно надеялась, что Лилия Степановна откроет, это наверняка какие-нибудь недопившие гости. Потом вспомнила, что Лилия Степановна уехала с родителями в загул… — Ну, кому там нечего делать? Она что-то накинула, доползла до двери. — Это Алия! — Давай позже, а? Давай через час! — Открой, Настя. Беда у нас… Настя Вторая немедленно проснулась. Столько времени жила в ожидании этой новости, и вот вдруг. — Сейчас! Настя и спала в свадебном платье, так устала вчера. Открыть — одна секунда. Просто страшно. Собралась как-то с силами, прикрыла дверь в комнату, чтобы Алешеньку не разбудили. Алия была строгая и усталая. — Что? — Настя Вторая вышла к ней на лестницу, кружевами сметая праздничные окурки. — Светлана Марковна?.. — Нет… Митя… Уже через пять минут под окном Светланы Марковны собрался весь цвет подъезда — Настя Вторая, Ирина Павловна. Игорь… Кто в чем, кто как. Ноги голые, тапки. Куртки поверх ночного. На асфальте под окном, прямо на обломках ступенек — Митя. В желтом смокинге. — Может, он живой еще? — сказала Настя, сильно дрожа, и попыталась взять Митю за руку. Какой-то был туман вокруг, какой-то полный абзац. Полная шиза. Лежит мертвый человек. Или живой? А сознание не работает ни одной секунды! Стоят тут… Как будто все вместе вышли на футбол посмотреть! — Надо скорую! — мрачно предположил Игорь. И никто никуда не побежал. Какое-то кинематографическое оцепенение, как всегда, когда герои смотрят на что-то ужасное, не разбегаются, поскольку именно оцепенели, а в это время к ним сзади подкрадывается чудовище. Дальше тоже было, как в триллере. Возле подъезда остановилась низкая спортивная машина, из нее выбежал молодой человек модной наружности, растолкал немую толпу, склонился над Митей. — Что случилось? — спросил он строго. — С крыши сиганул? Кивнули. — Сколько времени лежит? — Не знаем, — прошелестела толпа. Молодой человек что-то потрогал, покрутил, повернул Митину голову. — Лицо уже закоченело. Часа два. Вызывайте милицию! Тут Ирина Павловна не выдержала и залилась горькими слезами. Она плакала и кричала что-то о том, какой Митя был хороший, как плохо он поступил и как же теперь всем дальше жить. Настя Вторая помчалась звонить. Игорь отошел и закурил, дрожа всем телом, даже волосами. А в окне бледным пятном торчало лицо Светланы Марковны. Никто не обращал на нее внимания. И она сама тоже. Настя привела в первую квартиру сонных Эрика и Тристана. — Светлана Марковна, пусть дета и Чапа здесь побудут, им лучше сейчас не ходить… — Да-да, понимаю! — Светлана Марковна как могла шустро задернула шторы, разгладила одеяло и подушки: — Сюда, мальчики! Сюда! Дождалась, пока дети улягутся, и снова прокралась к окну. Теперь уже так просто не посмотришь. Толпа народа, милиция, специальная серая машина без указания службы. В такой увезут Митю. Чапа жалась к тапкам. Тоже чувствовала. Светлана Марковна взяла ее на руки и осталась стоять у окна, наблюдая с ужасом и недоумением за тем, что происходит. Митя умер. Она жива. — Как же так? — спросила она у солнца. — Как же… так? Солнце молчало. И это было как раз очень красноречиво. Зрачок солнца смотрел, не моргая. И в нем был ответ — да, жива. Жива! Здесь жива! Сейчас жива! Нет никакой тебя единственной обреченной! Тебя единственной на мрачной сцене бытия! Есть одно общее на всех течение могучей реки времени и событий, не пытайся остановиться против ее силы! Главный герой — она! Теки! Живи! Смотри вперед! — Мама! — позвал Эрик. — Мама скоро будет, мальчик! — ласково сообщила Светлана Марковна. — Давай, я тебе включу музыку? Хочешь Чайковского? — Хочу воды! — сердито сообщил Эрик. — Сейчас. И Светлана Марковна пошла за водой. Солнце освещало ей путь. Милиционеры переговаривались, зябко ежились, что-то измеряли. Игорь курил. Рядом — странный мужик из спортивной машины. — Что, пил парень? — спросил мужик. — Ну, как все… — Явно не в себе был… — Как все… — Я тут слышал, наркота имелась… Да? — Не знаю. — А ты че, местный? — мужик посмотрел бодрячком, даже улыбнулся. — В этом доме живешь? |