Книга Знатная плутовка, страница 44 – Ширли Басби

Он не может себе позволить попасться в ту же ловушку, что и много лет назад. И уж, конечно, не с дочерью этой дряни Аннабель! Он в раздражении покинул библиотеку и приказал Сандерсону доставить ему выпивку в оружейную комнату. Несколько минут спустя он уже расположился там на потертом кожаном диване и принялся залпом осушать один стакан виски за другим. Кристофер не имел привычки напиваться, но сегодня не мог совладать с собой.

Он убеждал себя, что дела складываются как нельзя лучше, а его огорчение вызвано лишь тем, что ему не успела надоесть телесная близость с Николь. Ведь она для него не значит ровным счетом ничего! Она – лишь средство, как, например, миссис Иглстон.

Кристофер был недоволен собой. Он всегда считал себя человеком твердым, да он и был таким. Однако после того как он расстался с Лафитом и его компанией, маска бесчувственности, носимая все эти годы, стала болезненно давить и мешать.

В конце концов, его забота о безопасности Нового Орлеана по сути своей эгоистична. Он просто не желает понести ущерб, разве не так? А его отношение к миссис Иглстон? Она всегда была добра к нему, а он теперь намерен ее попросту использовать. И если он и совершает благородный жест, возвращая Николь Эшфод домой, то тоже ради своих собственных целей.

Взирая на себя под этим углом, он готов был согласиться с Николь, которая называла его скотиной. А если не называла, то наверняка так думала! С этими мыслями он незаметно напился до бесчувствия.

Наутро он проснулся в дурном настроении. Единственный ответ, который он находил на все вчерашние вопросы, был прост. Он поступает так, как считает нужным. И этого достаточно!

Утро он провел с управляющим Гансом Бартелем, просматривая счета и обсуждая те дела, которые предстояло осуществить на плантации в его отсутствие. Беседа с Гансом прошла в спокойном деловом тоне, и в результате Кристофер воспрял духом. В дом он вернулся в хорошем настроении, предвкушая провести ленч в обществе Николь. Ему не терпелось взглянуть на нее в новом обличье. Он предвидел, что в ее облике произошла разительная перемена, но сам не ожидал, что это произведет на него такое сильное впечатление.

Они столкнулись в дверях и замерли, не сводя глаз друг с друга. От неожиданной встречи с ним у Николь перехватило дыхание, сердце учащенно забилось. А Кристофер глядел на нее, с трудом скрывая восхищение от того восхитительного зрелища, которое ему открылось. Он, однако, быстро пришел в себя и одобрительно заметил:

– Недурно. Ты меня радуешь!

Забыв о своей новой роли, Николь фыркнула:

– Вот уж на что я не рассчитывала! К тому же не стоит судить о птице по перышкам! Кристофер лишь усмехнулся:

– В данном случае оперение украшает птичку.

– Точнее, цыпочку, как сказал бы петушок, – парировала Николь.

Кристофер нахмурился, в его голосе зазвучали металлические нотки:

– Ну, довольно! Ты прекрасно знаешь, что тебе не подобает отпускать такие шуточки. И не забывай об этом!

Николь ответила с простодушной улыбкой:

– Интересно, у кого я этим шуточкам научилась? Кто меня такой сделал?

Кристофер в ярости схватил ее за руку, привлек к себе и процедил сквозь зубы:

– Только попробуй сказать такое на людях, и я тебя уничтожу!

В этот момент перед его внутренним взором предстала картина того поцелуя, который он наблюдал в тюремной камере. Распалясь еще больше, он прорычал:

– И твоего Алена не пощажу!

– Мерзавец! – выдохнула Николь, в ее глазах вспыхнула ярость.

Кристофер был зол на весь свет, и прежде всего на самого себя. Он отпустил ее руку и резко спросил:

– Я ясно выразился?

– Вполне, – холодно бросила Николь. Она морщилась, потирая запястье.

– Так я могу надеяться, что впредь ты будешь следить за своими выражениями?

Николь была сильно рассержена. Она не удостоила его ответа, молча повернулась и пошла прочь. Кристофер передернул плечами и направился в свою комнату. Там он быстро переоделся с помощью Хиггинса, который осваивал новую роль камердинера. Кристофер поинтересовался:

– Ну как ты устроился? Все в порядке? Лицо Хиггинса расплылось в улыбке:

– Лучше не бывает, сэр! Честно говоря, мне тут нравится гораздо больше, чем на шхуне. Надоело, знаете ли, болтаться по волнам.

Кристофер похлопал его по плечу:

– Не привыкай к суше, старина! Мы ведь отплываем в Англию месяца через полтора, а то и раньше.

Улыбка исчезла с лица Хиггинса, и он с сомнением покачал головой:

– А вы уверены, сэр, что это правильное решение? Война с Англией продолжается, а мы с вами формально числимся дезертирами. Да и сомневаюсь, что ваш дядюшка встретит вас с радостью.

– Я понимаю, Хиггинс, что встреча с дядей Робертом ничего хорошего не сулит. Но наш долг – вернуть домой мисс Эшфорд. А что касается войны, уверяю тебя: в Англии она вызывает не больше энтузиазма, чем здесь. Так что мы можем не слишком опасаться. – Эти слова Кристофер произнес с напускной беззаботностью. Хиггинса он тоже решил не посвящать в свои планы.

Николь тем временем успела взять себя в руки. Она была сердита на Кристофера, но еще больше – на себя. Она решила вести себя спокойно и с достоинством, но при первой же встрече не удержалась от столкновения. Теперь она будет сдерживаться изо всех сил. К ленчу она вышла степенно, с выражением холодного безразличия на лице.

Ела она молча, оставляя реплики Кристофера без ответа. Покончив с едой, Кристофер порывисто вскочил и скомандовал:

– Пошли! Мне надо с тобой поговорить!

– Прошу прошения, – выдавила из себя Николь, – но у нас с мисс Мауэр есть кое-какие дела. Может быть, попозже?

Кристофер бросился к ней, резко приподнял ее со стула и потащил в библиотеку, провожаемый недоуменным взглядом Сандерсона.

Стараясь держать себя в руках, она спросила:

– Что за необходимость так со мной обращаться? Вы ожидаете от меня галантных манер, а сами ведете себя совсем не по-джентльменски.

– Если хочешь, чтобы я вел себя как джентльмен, не обращайся со мной так, будто меня и вовсе не существует. Я не жду от тебя восторгов, но изволь проявлять хотя бы некоторую любезность. Я не привык, чтобы мои слова повисали в воздухе. Николь прикусила губу.

– Я очень сожалею, что вам не по вкусу мои манеры. Но не забывайте, что прошло много времени с той поры, как я последний раз вращалась в приличном обществе.

– Манеры приемлемы. Меня не устраивает твое отношение, – сухо заметил Кристофер. Его гнев улегся так же быстро, как и возник.

Николь подняла на него испытующий взгляд:

– Отношение – такое, какого вы заслуживаете. Я не могу смириться с тем, как вы играете жизнью Алена. Я не могу забыть того, как вы обошлись со мной.