Книга Осень Европы, страница 64 – Дэйв Хатчинсон

Они использовали РПГ и как минимум одну устаревшую индуктивно управляемую противотанковую ракету TOW, но, похоже, приобрели боеприпасы на какой-то левой распродаже – снаряды продавали прямо из багажника автомобиля на окраине города, – потому что большинство не сдетонировало. Оставшиеся же нанесли небольшой урон, и команды пожарных смогли с этим справиться.

И все же это было послание: Хавьер и его когорты еще не сдались. До этого утра они молчали почти месяц, и некоторые советники Капитана начали перешептываться, что, возможно, оппозиция уже поумнела. Капитан, который нашел Хавьера под кучей обломков за Анхальтерским вокзалом и вырастил его как родного сына, разбирался в ситуации лучше.

В последние дни Капитан Тодт все равно спал редко, так что атака не застала его врасплох. Целыми ночами он переходил от окна к окну, глядя на Корпус 4 в бинокль с ЭОП, и улавливал признаки движения – юркающие по помещениям с другой стороны плаца фигурки, – предвещавшего какое-то действие. Хавьер хочет, чтобы он думал, будто тот становится безрассудным. Когда запустили первую реактивную гранату, он уже привел Внуков в полную боеготовность – а они и так больше года прожили в состоянии красного уровня тревоги, – так что обошлось без жертв, с самым минимальным ущербом.

В неровном сером свете утра, как только он окончательно убедился, что атака не была отвлекающим маневром или первым актом полномасштабного нападения, Капитан отправился на быстрый обход повреждений, главным образом, в центре корпуса, между восьмым и пятнадцатым этажом. Разбитые окна. Щебень. Кое-где следы огня и дыма. Аварийные бригады уже прибирали беспорядок. Капитан с признательностью кивал, тихо выражал благодарность и поддержку, сияя улыбкой и излучая спокойствие.

Но внутри у него бушевала ярость.

Позже, когда по вызову в его кабинет явился глава разведслужбы, Капитан закрыл дверь, схватил его за грудки и швырнул через всю комнату.

– Провал разведки! – кричал он. – Люди могли погибнуть! Из-за провала разведки!

Глава разведслужбы, которого звали Ханси, поднялся с пола и вытер кровь с пореза на лбу.

– Наши источники ничего об этом не сообщали, Капитан, – сказал он.

– Мне бы вывесить тебя за член из этого самого окна, чтобы Хавьер с приятелями тренировались в стрельбе по тебе, – прорычал Капитан. В прошлый раз из-за недоработки разведки они даже не знали, что Ревизионисты наняли профессионального снайпера из Бремена. Погибли восемь человек, прежде чем боевой отряд ворвался в Корпус 1 и убил его. Капитан поручил возглавить отряд самому Ханси и подарил ему жизнь после успешного завершения миссии. Сегодня Капитан Тодт не чувствовал к Ханси никакого сочувствия.

– Я даю тебе деньги, – орал он. – Я даю ресурсы. И взамен ожидаю доклада, когда они отправляются за покупками и возвращаются с ракетами!

– Хавьер отправился за ними сам, Капитан, – храбрился обвиняемый. – Лично. Он не выдавал оружие до самой атаки.

– О, а теперь ты все про это знаешь, да?

Ханси отступил на полшага.

– Иначе… иначе бы мы ничего не пропустили, Капитан.

– И никто не заметил, что его нет? А твои шпионы? Маленькие стукачи на другой стороне плаца?

Ханси открыл рот. Снова закрыл.

– Каждый раз, когда ты приходишь просить денег, ты обещаешь мне, что Хавьер даже посрать не может без того, чтобы тебе не донесли твои крысы. А теперь, оказывается, он может в любой момент покинуть Муниципалитет и вернуться с фургоном, набитым взрывчаткой, и никто и бровью не поведет, – Капитан двинулся к Ханси, тот отступил еще на шаг. – Узнай, как это произошло, Ханси, – приказал он. – Узнай, откуда у него сраные ракеты, и потом добудь мне такие же!

Когда Ханси ушел, из другой комнаты появился адъютант Капитана, лейтенант Брандт.

– Опасный человек, – сказал он.

– Некомпетентный, – ответил Капитан.

– От него нужно избавиться, прежде чем он перейдет плац.

Капитан Тодт фыркнул.

– Да пусть Хавьер забирает его с потрохами. Это наверняка сыграет нам только на руку, – он выглянул в окно, после того случая со снайпером окрашенное односторонней отражающей краской, и немного погодя произнес: – Думаешь, он готов дезертировать?

– Такие, как он, сражаются только ради вознаграждения, – сказал Брандт. – Как только оно начинает иссякать, они ищут, к кому присосаться дальше.

– Что ж, если он так лажает, я не собираюсь тратить на него ресурсы, – спокойно сказал Капитан. – Для этого нужно быть полным идиотом, – он вздохнул. – Он знает, где похоронено слишком много тел. Рисковать нельзя. Похороните его с ними.

– Да, Капитан.

– И еще, Брандт.

– Да, Капитан?

– Я постоянно слежу за преданностью моих людей.

Брандт на миг дрогнул, не найдя ответа.

– Да, Капитан, – наконец сказал он.

* * *

До Брандта был Мундт, а до Мундта был Фалькенберг, а до Фалькенберга был Мейер, а до Мейера был Хавьер.

Хавьер. Хавьер Икс, который просил называть его Двадцаткой из-за инициалов и который носил под рубашкой ожерелье из ушей, якобы отрезанных у владельцев магазинов и предприятий, которые оказались настолько недальновидными, что не соглашались на его крышевание.

Капитан Тодт нашел этого мальчишку одной дождливой мартовской ночью, десять лет назад, когда тот прятался от polizei на Анхальтер-Банхоф. Внуки – тогда они еще не набрались сил, чтобы вырасти из футбольных хулиганов и расистов среднего уровня до людей, умеющих управлять собственной страной, – напали в конкорсе на другую банду болельщиков. Частная полиция прервала драку и рассеяла толпу, и Капитан и его предшественник, Полковник Альдо, оказались в редко посещаемой зоне помоек, где валялись кучи мешков с отходами из вокзальных фаст-фудов.

Когда они присели, пытаясь тихо отдышаться, и смотрели, нет ли за ними погони, Альдо услышал, как под ближайшей кучей мешков что-то шевелится. Двое молодых людей расшвыряли мешки и нашли под ними грязного мальчишку с горлышком разбитой бутылки в одной руке и новеньким развлекательным микроцентром Sony под боком – все еще в упаковке, который он явно вынес из фирменного магазина Sony, как-то перехитрив охранную систему. Что поразило Капитана, даже тогда, – в глазах мальчишки не было страха. Он бы попытался убить их обоих, если придется.

– Чокнутый крысеныш, – хмыкнул Альдо.

– Оставим его себе, – сказал Капитан, которого в те дни все еще называли Флорианом. Альдо поднял бровь.

– Пожалуй, пригодится в драке, – объяснил он. – Что скажешь, пацан? – спросил он мальчика. – Хочешь присоединиться к Внукам Гаврило Принципа?

– Отвали, дедуля, – с издевкой сплюнул мальчишка. Но когда Альдо и Флориан решили, что снаружи все чисто и пора двигаться, он последовал за ними в один из их клубов, где его тут же облепили и привели в порядок многочисленные фрау, и тогда выяснилось, что он сбежал из государственного приюта и теперь ему некуда идти, хотя к тому времени уже никто не сомневался, останется он с ними или нет.