Онлайн книга «Второе рождение Венеры»
|
– Нет. Она много лет жила одна. С тех пор как в восемьдесят четвертом году умер ее супруг. – Но до того как отдать куклу Руте, она хотела подарить эту игрушку Альфреду Дернбергу? – Откуда вы узнали? – удивленно качнулся Дикинсон. – Альфред погиб три года назад в автомобильной катастрофе. – Сколько ему было лет? – Уже за шестьдесят. Почему вы спрашиваете? – В таком возрасте мужчине не дарят кукол. – Он был эстет. Этакий ценитель всего прекрасного. У него была прекрасная коллекция картин, мейсенского фарфора. Он был братом Маргарет, а Рута его племянница. И когда Альфред погиб и его коллекцию начали растаскивать по частям, баронесса решила, что оставит эту куклу Руте. – Почему растаскивать по частям? У него не было детей? – В том-то все и дело. У него было двое детей от двух жен. И каждая пыталась вытащить из него деньги сразу после развода. Старшей девочке было уже за двадцать, второй четырнадцать. Обе супруги требовали денег и ценностей. Насколько я знаю, у Альфреда не было свободных средств, он все деньги вкладывал в свои коллекции, которые потом начали делить между бывшими женами. Скандал был грандиозный, но первая жена сумела найти какое-то старое завещание Альфреда, где он оставлял большую часть имущества именно ей. Вторая жена долго судилась, по-моему года два. И еще сестра Альфреда, которая тоже претендовала на часть имущества. Элизабет очень переживала из-за этого скандала и решила подарить куклу Руте, своей двоюродной племяннице. – А сама баронесса оставила свое завещание? – Конечно. Она переделала его три года назад, когда попала в больницу с сердечным приступом. – Значит, у нее и раньше возникали проблемы с сердцем? Дикинсон понял, что проговорился, и нахмурился. – Иногда случалось. Но она была очень здоровой женщиной и могла прожить еще двадцать лет. – Не сомневаюсь. Вы ознакомлены с ее завещанием? – Конечно. В этом не было никаких секретов. – Вы можете рассказать мне о ее завещании? – Думаю, что да. Большую часть своих денег и имущества она завещала благотворительному фонду борьбы с онкологическими заболеваниями. Дело в том, что ее супруг умер именно из-за этого. – А остальные деньги? Кроме благотворительного фонда там были какие-либо конкретные наследники? Вы же сказали, что у нее было много родственников. – Жадные и жалкие существа, – заявил Энтони. – Нет, она не хотела оставлять им своих денег. Нью-йоркскую квартиру она завещала Руте, а свой дом в Теннесси хотела оставить… – он неожиданно всхлипнул. – Кому хотела оставить? – уточнил Дронго. – Мне. Она показала завещание, где мне доставался этот дом и шесть гектаров сада вокруг него. Я сказал, что не приму столь щедрый дар, но она рассмеялась и сказала, что не собирается умирать, а я получу этот дом только лет через двадцать. – И больше никто? – Еще по мелочам разным знакомым и друзьям. Но ничего существенного. Ее завещание было официально оформлено и хранится в адвокатской конторе мистера Беркли. Там, наверно, оно и лежит до сих пор. – Получается, что вы были одним из основных наследников миссис Хильберг, – уточнил Дронго. Дикинсон еще раз качнулся и взглянул на него. – Вы думаете, что поэтому я ее убил? И забрал эту дурацкую куклу? Я бы жизнь отдал за нее, честное слово. Она была такой доброй и благородной женщиной. – Не сомневаюсь, но если вскроют ее завещание, то выяснят про этот дом в Теннесси. Сколько там комнат? – Восемь или девять. – Солидная вилла. – Я ее не убивал. – Конечно, нет. Я же вам объяснил, что ее никто не убивал. Она сама умерла. Во сне. – Ее убили, – снова всхлипнул Энтони, – и забрали куклу. – Все ясно. Сумеете подняться в свою спальню? – Да. Вы не знаете, куда делась вся эта выпивка из мини-бара? Здесь ничего не осталось, кроме воды и соков. – Они проводят инвентаризацию, – ответил Дронго, поднимаясь с дивана, – идите наверх. Если захотите, то можете заказать ужин в номер. И никуда не ходите. На улице сильный ветер, вы можете получить травму. Он вышел из номера, захлопнув за собой дверь. Прошел по коридору. Уже в большом холле он увидел двоих сотрудников полиции в форме и приехавшего сюда Фернандо ди Фигейреду. – Я так и думал, что тебя нельзя оставлять здесь одного, – пошутил Фернандо, – уже два убийства? Что дальше? – На самом деле нет ни одного, – возразил Дронго, – в первом случае баронесса умерла собственной смертью, и протокол уже у твоего офицера Абрамшиса, а во втором – несчастная гостья отравилась, но мы успели вовремя, и сейчас она спит на диване в зале ресторана. Значит, все в порядке. – Ничего не в порядке, – возразил ди Фигейреду, – сначала пропадает эта кукла, которая стоит дороже, чем моя зарплата за все время моей службы в Интерполе. Затем кто-то чужой влезает в номер нашей гостьи. Сеньор Машаду мне уже все рассказал. А потом еще ее же пытаются отравить, и она едва не умирает. Только потому, что ты случайно оказался в этом отеле, она не умерла. Не слишком ли много совпадений? Кто-то решил испытать нас на прочность? – У меня пока нет твердой уверенности в том, что именно здесь происходит. – Тебе нужно переодеться, – взглянул на него ди Фигейреду, – такое ощущение, что тебя облили водой и выбросили на тебя остатки пищи. – Все так и было. Пришлось помогать госпоже Маркевич. Кстати, врач уже приехал? – Он уже там. С целой бригадой. И учти, что мы едва нашли свободного врача. У нас четырнадцать раненых. Ураган такой, что сносит деревья и выдавливает окна в домах. – Тогда все нормально. Будет лучше, если ее увезут в больницу. И обязательно поставь там охрану. Я думаю, что кто-то намеренно пытался ее отравить. – Кто именно? Ты же стоял там рядом и должен был все видеть. – Если бы я видел, то прямо сейчас сказал бы тебе об этом. Но я ничего не видел. Я так уверен в отравлении именно потому, что она знала об этой кукле. И кто-то ее о ней расспрашивал. Она не могла вспомнить, кто именно. Кто-то интересовался куклой в разговоре с ней. Она обещала вспомнить, и ее отравили. Полагаю, что сделали это намеренно. Причем, возможно, не с целью убийства, иначе она бы сразу умерла, и все мои кульбиты ей бы не помогли. Ее именно пытались отравить, но не убить. |