Онлайн книга «Такой ненадежный мир»
«Мальчик прав, — с грустью и не совсем уверенно подумал Солсбери. — Я считаю, он прав». — Нет еще, — спокойно возразила Марта. — Еще не настало время. Может быть, они не оттуда считают. Нет еще. Понимаете, если она... — Не надо, Марта. — Это уже не так важно, — бормотала она. — Поэтому подождем еще, еще капельку. — Марта встала. — Не отчаивайтесь, — прерывающимся голосом сказала она. — А я, кажется, подымусь наверх. — Ну конечно же, родная, — с облегчением кивнул Солсбери. — Правильно. Давно бы так. Я пошлю к тебе Элен. — Да, пошли ко мне Элен. Она расчешет мне волосы. Солсбери показалось, что все рушится, однако, взглянув жене в глаза, он понял, что ошибся. Она почувствовала, что именно сейчас для них обоих лучше расстаться. Чтобы он мог опереться на ее слова надежды, а она — на его. Вот почему она сказала: — Чарлз, когда придет Кэтрин... — Я тогда тебя позову, — серьезно ответил он. Когда она ушла, Солсбери попытался отделаться от беспорядочных самоупреков. Теперь можно было не скрывать своей паники, и на мгновение ему даже стало легче. — Ну уж коль твои люди наводили справки, — решительно начал он, — что же они разузнали? — Скоро я вам об этом доложу, сэр. Им известно, где я. — А как с Линчем? — Пока никак. Его просто нет в городе. Машина тоже исчезла. Однако... «Однако, — думал Солсбери, — вполне возможно, что именно сейчас над Кэтрин нависла жуткая угроза, или же вообще ей уж больше ничего не может угрожать. ОДНАКО... » — Продолжай, — потребовал он. Зазвонил телефон. В прихожей раздались шаги Финни. У Солсбери снова перехватило дыхание. — Спрашивают мистера Дюлейна. — Спасибо. — Алэн направился к телефону. — Это, наверное, Уорнер. «Очевидно, я не должен подчиняться голосу собственного сердца, — размышлял Солсбери. — Это связывает по рукам и ногам. Нельзя было слушаться их приказов. На вероломство следует отвечать вероломством; на тайны — тайнами, на обман — обманом. Может, сила этого юноши в том, что он цеплялся за каждую шероховатинку в тайне, все время старается что-то предпринять. Я стар. Невежественен. Я окостенел. И чересчур уж осторожен». — Что?! — выкрикнул в трубку Алэн. На его возбужденном лице забегали глаза. Солсбери подбежал к нему. То, что он бегал в своей собственной квартире, среди этих стен, по своему ковру, — одно это уже было катастрофой. — АМБИЕЛЛИ ВНИЗУ! — Что?! — Это Уорнер. Говорит, этот Хохенбаум затащил его к Амбиелли и тот... А теперь Амбиелли хочет со мной поговорить! — Скажи, чтоб он поднялся... поднялся. Солсбери шатался, как пьяный. — Я не понимаю... — Алэн тряхнул головой. — Уорнер, проведите его. Да, тогда их обоих. — Алэн положил трубку. — Этого я не могу... Это ни в какие рамки не укладывается. «Что бы это могло значить? Что бы это могло значить? — мучительно раздумывал Солсбери. — Не все можно засунуть в рамки. Мир не подчиняется никаким правилам». — Я сам не знаю, сэр. — Выходит, Амбиелли застукал твоего человека! — воскликнул Солсбери. — Твоего осторожного человека. Казалось, Алэн расстроен. — Но я ничего не понимаю. — Ты... ты... — Солсбери поднял руки. — Ты думаешь, твой человек — это послушная твоей руке стамеска. Но твой человек, этот Уорнер, вовсе не стамеска, Алэн. Он сорвался. И что теперь будет с Кэй? — Ничего. Она не у Амбиелли. Если она у него, зачем ему сюда приходить? Слишком уж смело. Что ему здесь нужно? — Если она не у него, — плаксивым голосом тянул Солсбери, — я должен ему все объяснить. Разумеется, если я скажу ему, что сдержал слово. Если я так ему и скажу... — Слова, как и мысли, теснили друг друга. «Божья милость, — думал он, — что Марта ушла к себе». — Милость, — сказал он вслух. — От Амбиелли, сэр, милости не дождетесь, — сочувствующе заметил Алэн. — С ним особенно не распространяйтесь. Думается, мне удастся скрыть ваши страхи. Давайте я поговорю с ним наедине. — Нет. Нет. Нет. — Несложно будет разыграть, будто мы стали следить за ним не из-за записки и не из-за вашего поступка, сэр. Я о ней ничего не знаю. Просто я по какой-то причине заподозрил Амбиелли. Солсбери взял коричневый клочок и сунул себе в карман. У него голова шла кругом. — Ладно, пусть будет по-твоему. — А вы моих подозрений не разделяете. — Ладно. Договорились. — Оставьте все мне. Следите за ним. Проверьте свои подозрения. Я не верю, чтобы она была у него. Зачем тогда ему приходить сюда? В то же время, если она не у него, это тоже не имеет никакого смысла. — Не знаю, ничего не знаю, — твердил Солсбери. — Разве смысл должен быть во всем? — Он прошел в дальний конец комнаты, сел в кресло и прикрыл глаза ладонью. В голове медленно вращалось колесо. — Не говори ему, что здесь был Линч. — Почему? — Алэн облизнул пересохшие губы. — Да как ты не понимаешь? А если это тот самый человек?.. Если Линч не солгал?.. Если Линч еще жив?.. Если ты скажешь, мы никогда его не найдем. Солсбери обезумел от горя. — Успокойтесь. Вы знаете, что я... — Не знаю. Ничего я не знаю. «Ты тоже, — думал он. — Мы оба сплошные невежды». Алэн постарался прикинуться большим хитрецом и по-лисьи сузил глаза. — Думаю, вы правы. К чему выдавать, что мы знакомы с Линчем? Когда мы его разыщем и заставим заговорить, вот тогда этим можно будет давить на Амбиелли. На таких, как он, сэр, можно действовать лишь угрозами. «А Кэтрин где-то в чужом месте, ей плохо, — думал Солсбери. — Надо еще раз справиться в больницах». — К тому же, как правило, эти люди — жуткие трусы, — разглагольствовал Алэн. — Моментально друг друга выдают. Солсбери заслонил лицо рукой, приготовившись наблюдать за этим Амбиелли сквозь пальцы. Уорнер отошел от телефона. У Малыша был такой вид, будто у него отняли конфетку. — Босс, я не нахожу в этом ничего занятного. — Нам ничего не грозит. Успокойся. — Босс, они сами ничего не знают. Что они вам-то скажут? — Ну, уж мне-то они кое-что скажут, — ухмыльнулся Амбиелли. — Будь спокоен. Когда Финни их впустил, Солсбери обратил внимание, что первым в гостиную вошел коротышка в изящном темном костюме. За ним шел верзила, который и на месте продолжал переваливаться с ноги на ногу, будто не хотел, чтобы его огромные ступни засосал пол. Третьим был худой человечек с жиденькими волосиками и хитрой физиономией. Он их и представил: |