Онлайн книга «Дым и зеркала»
— Потом… — Касси сделала паузу. Она молчала так долго, что за нее ответил брат: — А потом ни с кем и ничего уже не будет в порядке. — Что ж, спасибо большущее за это долбаное замечание. Брианна сжала руку Тони, толкнула его бедро всем своим маленьким телом и спросила: — За какое долбаное замечание? — Брианна! Протест Эшли дал парню короткую передышку. — Я расскажу маме, что ты сказала «долбаное»! — Ты тоже так говоришь! — Неправда! — Только что сказала, Прыщавая! Пока они повышали голоса, другие разговоры начали затихать. «Питер в любую минуту может спросить, что происходит, Брианна ответит, и тогда мне придется объяснять, почему и для кого я это сказал. Или кому? Да, грамматика и покойники. Давайте убедимся в том, что мы все поняли правильно…» Тони почти слышал, как Питер собирается пустить в ход свой авторитет, потом увидел спасение и заявил: — В обеденной комнате свет! Это был фонарик Тины. Из темноты появился Хартли, неся коробку, полную белых свечей. — Сам я их не зажгу, даже не мечтайте, — заметил он, входя в холл. — Бросил курить пять лет назад. Кейт не курила два года, Маус — почти семь, а Адам — шестой месяц. — Да чтоб его! Голос Мэйсона легко было различить. Он спустился по лестнице к остальным затворникам и сунул ладонь с зажигалкой в узкий луч света. Пальцы Рида сжали голубой прозрачный пластик так, что присутствующим было ясно — актер бросает вызов. Пусть только кто-нибудь попробует отпустить комментарий! Но вызова никто не принял. В данный момент всем было плевать, что Мэйсон курит и врет, притворяясь некурящим. Сейчас всем было бы без разницы, если бы Мэйсон поджег несколько автобусных остановок и соврал бы, будто их не поджигал. Они зажгли шесть свечей из двадцати четырех. Круг света получился как раз таким, чтобы успокоить людей, но не грозить пожаром. — Угроза пожара? — фыркнул Мэйсон. — Здесь двадцатифутовые потолки, Питер. Что мы можем тут поджечь? — Это место арендовано, и мы будем вести себя осторожно. Режиссер захлопнул коробку с оставшимися свечами и сунул ее под мышку. Его молчание, подразумевавшее, что остальные восемнадцать свечей могут понадобиться позже, было настолько красноречивым, что его услышали все. — Осторожно, девочки. — Бренда жестом велела Эшли отойти назад, а сама придвинулась ближе к свече. — Смотрите, чтобы ваши наряды были подальше от пламени. Мы не можем позволить себе купить вам взамен другую одежду. — Не говоря уж о том, что нехорошо, когда детей охватывает огнем, — сухо заметил Сордж. Бренда метнула на оператора взгляд, который мог бы сбить его с ног, если бы не полумрак. — Именно это я и имела в виду. — Нимало не сомневался. Ребенок, Карл, продолжал плакать. Фостер посмотрел вверх, пытаясь понять, стал ли звук громче, и внезапно заметил, что Ли наблюдает за ним, слегка нахмурившись. Их взгляды встретились, и всего лишь на секунду Тони показалось, что он видит… — Эверетт упал! Тут, что бы это ни было, но оно исчезло. Парень круто повернулся. Бренда отвела в сторону светозащитную занавеску и посветила фонариком Тины между дверями. Луч очертил лежащего на спине Эверетта. Голова его опиралась на плинтус западной стены, левая рука была вытянута в сторону, а правая сжимала футболку над маленьким изображением игрока в поло. — Просто отлично! У него долбаный сердечный приступ! — Ты сказал «долбаный». Дверь по-прежнему не открывалась. — Да, сказал. Смирись с этим. — Отойдите, все равно вы ему не поможете! — Голос Питера прекратил суету. — Тони, он мертв? — Нет, — ответила Касси, прежде чем Фостер успел заговорить. Он обернулся, увидел три четверти ее профиля и коротко взвизгнул. Она тоже вглядывалась в стекло двери поверх его плеча. — Тони? — Голос Зева был явно обеспокоенным. Парень зарделся от смущения. Он ведь завизжал как девчонка! Помощник режиссера некоторое время не сводил глаз с гримера, а потом махнул рукой всем товарищам по несчастью, стоявшим позади. — Он без сознания, но не мертв. — Откуда ты знаешь? — Я вижу, что он дышит. — А губы у него синеватые. Брианна провела лучом по неподвижному телу Эверетта и заявила: — Мне нравятся его сандалии. Тони уже начал подумывать о том, чтобы отойти подальше и с помощью чар призвать дверь к себе, когда широкая ладонь Мауса сжала его плечо и оттащила назад. — Отойди. Ты тоже, малышка. Брианна направила фонарик на оператора. Свет отразился на блестящей поверхности штатива, который держал Маус. — Хочешь разбить стекло? — Да. — Здорово. — Я бы не стал этого делать, — пробормотал Стивен. «Отлично!» Времени на тонкий подход не оставалось, и Тони схватил Мауса за запястье. Здоровяк сердито взглянул на него сверху вниз. — А как же разбитое стекло? Осколки могут вонзиться в Эверетта, знаешь ли. — Дело рискованное, — признал Маус. — Но ему нужна помощь. Он стряхнул руку парня и размахнулся, метя тяжелым основанием штатива во внутреннее окошко. Оттуда, где стоял Тони, нельзя было даже сказать наверняка, попал ли штатив в стекло, хотя звук удара эхом отозвался в холле. Красная вспышка, еще один удар — и Маус приземлился на задницу в шести футах от двери. Штатив отскочил от твердой древесины и лязгнул о дальнюю стену. — Дом не позволит причинить себе вред, — пояснил Стивен сквозь нарастающий шум голосов. — Ты не мог сказать этого раньше? — Они бы тебе поверили? Один — ноль в пользу мертвеца. — Ладно-ладно! Успокойтесь! Приказам Питера все привыкли подчиняться, поэтому шум стал тише. — Я уверен, что мы сможем добраться до Эверетта через пару минут. Люди, оставшиеся снаружи, в трейлерах, наверное, уже стараются открыть дверь. В холле стало слышно, как босая Эшли переминалась с ноги на ногу — единственный звук среди гробовой тишины. Потом Тина забрала у девчонки свой фонарик, выключила его и спросила: — А разве мы не должны слышать тех, кто снаружи? |