Книга В самое сердце, страница 3 – Татьяна Полякова

— В Мальцеве. Что-то нехорошее. Я хочу знать, что. Послушайте. — Она подалась вперед и торопливо продолжила: — Мне очень нравится этот дом… Там прошли лучшие годы моей жизни, и я хочу вернуться туда. Жить в нем постоянно. Это было бы не только приятно, но и очень удобно. Моя работа позволяет жить за городом. К тому же это совсем рядом… — Виктория не прекращала свой гимн загородной жизни, и я забеспокоилась, что на мой вопрос она так и не ответит, но тут она сказала: — Я хочу быть уверенной, что с этим местом все в порядке.

— Это в каком смысле? — хмыкнул Вадим.

— Ведь что-то его напугало, — смешалась девушка. — Я хочу знать… И принять решение: оставить дом себе или продать. Вот и все. — Она вновь оглядела нас, словно сомневаясь, что мы ее поняли.

— Что ж, — сказал Вадим, — давайте подведем итог нашей интереснейшей беседы. У вас нет повода не доверять правоохранительным органам, но вы уверены, что ваш дед умер, потому что кто-то этому поспособствовал, или, говоря попросту, старика напугал. И вы хотите знать, кто или что свело родственника в могилу. Задание не из самых легких. Зато в духе Конан Дойла.

Девушка насторожилась, гадая, как отнестись к словам Вадима, а он досадливо вздохнул:

— Спасибо, что обратились к нам. Мы обсудим ваше предложение и дадим ответ, — скороговоркой закончил он.

— Вы отказываетесь, да? — растерянно спросила Виктория. — Поймите, мне больше не к кому обратиться! И я… заплачу, сколько вы скажете. Пожалуйста.

Я испугалась, что она заплачет, но девушка, стиснув зубы, замерла с закрытыми глазами. Потом вдруг вскочила.

— Когда будет ответ? — спросила она, откашлявшись.

— Завтра, — пожал плечами Вадим и пошел провожать ее до двери.

— Девица не в себе, — заметил Димка спустя некоторое время, когда Вадим вернулся, спихнув гостью на попечение Лионеллы.

— Ведет себя немного странно, — кивнула я.

— Да у нее тараканы из ушей лезут, — фыркнул Вадим. — Она что же, решила — возле дедова дома упыри шастают? Или еще какая нечисть?

— А ты Конан Дойла с какой стати приплел? — усмехнулся Димка. — Девушка явно пребывала в недоумении от твоих литературных сравнений.

— У него рассказец есть, там один чувак тоже коньки отбросил, увидев в окне жуткую рожу. Оказалось, это была вполне симпатичная девушка.

— Правда есть такой рассказ? — повернулся ко мне Димка, а Волошин завопил:

— Господи! Куда мир катится? Они уже и Конан Дойла не читают.

— Есть, — кивнула я, отвечая на вопрос Димки. — Кажется, называется «Желтое лицо».

— Надо почитать, — кивнул Соколов.

— Почитай-почитай.

— Чего делать-то будем? — помедлив, спросил Димка.

— Ты ведь это не всерьез спросил? — сказал Вадим. — Или решил бабла срубить на халяву?

— Почему же на халяву?

— Потому что все это чушь, — Волошин посмотрел на нас и вдруг кивнул: — Лучше за привидениями гоняться, чем от безделья дуреть. Что скажешь? — повернулся он ко мне.

Я пожала плечами.

— Согласна. Насчет того, что лучше гоняться.

— Ага, завтра заеду к ментам и для начала узнаю, что там с нашим дедушкой. Хотелось бы убедиться: он на кладбище, а не живет припеваючи, не подозревая о буйных фантазиях внучки.

Димка, успев заглянуть в компьютер, произнес:

— Наша девушка шьет приданое для младенцев: одеяла, фуфайки, конверты… У нее интернет-магазин, — он развернул экран в нашу сторону, чтобы мы могли видеть.

— Симпатичные вещицы, — кивнула я.

— Золотые руки, — хмыкнул Волошин. — С мозгами незадача, но хоть руки не подвели.

— Есть еще что-нибудь? — не обращая внимания на Вадима, задала я вопрос Соколову.

— Сейчас посмотрим.

Пальцы его порхали по клавиатуре, Вадим подошел к бару, достал бутылку виски, продемонстрировал нам с немым вопросом в очах. Не дождавшись реакции, налил виски в стакан и устроился в кресле, выбрав то, что у окна. Я заметила, каждый из нас избегал садиться в кресло Бергмана. Вот и сейчас Волошин прошел мимо, мало того, держался на расстоянии. Я попыталась представить, что бы сказал Максимильян, будь он сейчас здесь. Взялся бы за это дело? «Нет никакого дела, — в досаде решила я. — Как нет и других клиентов. А от безделья мы скоро на луну выть начнем». Собственно, что мне мешает уйти из этого дома, а еще лучше — уехать из этого города? И попытаться начать жить заново? Надежда, что Максимильян жив? Да я и при нем не раз и не два думала о бегстве. Еще недавно он меня жутко раздражал своими тайнами и дикими историями, которыми нас пичкал. Волошину и Димке головы он заморочил основательно. Да и я, если честно, уже не была так уверена, что все это не более чем фантазии. В который раз я попыталась разобраться в своем отношении к Бергману. Не самое подходящее время, надо признать. Он раздражал, очаровывал, чаще бесил, одно несомненно: мой мир без него многое потерял… «Я хочу, чтобы он вернулся», — подумала я и испугалась, что произнесла это вслух. Но мужчины по-прежнему сидели хмурые и сосредоточенные, и я с облегчением вздохнула.

И вновь подумала о Бергмане. Он решил, что мы должны жить в его доме и заниматься расследованиями. Что ж, постараемся его не разочаровать.

— Ничего интересного, — заговорил Димка, не отрываясь от экрана. — Активно продвигает в социальных сетях свой магазин, и это, собственно, все. Судя по фоткам, личная жизнь на нуле. Подруги и те появляются нечасто, а парней и вовсе нет. А насчет родственника она не шутила: месяц назад в Мальцеве обнаружен труп пожилого мужчины без признаков насильственной смерти. Думаю, это наш старичок.

— Жаль, что не спросили его фамилию, — запоздало посетовала я. — Он дед по матери, значит, фамилии у них с Викторией разные.

— Да мне и в голову не могло прийти, что мы возьмемся за это дело! — фыркнул Волошин.

— А мы возьмемся? — спросила я.

— Лично у меня вполне корыстный интерес. Деньги тают на глазах, а я без них впадаю в депрессию. Клиент готов платить, а я готов исполнять любой его каприз.

— Хорош прибедняться, — отмахнулся Димка. — Если хотите мое мнение… Утро вечера мудренее. Я еще покопаюсь немного, а Воин завтра заглянет к ментам. Тогда и решим.

Воином в нашей команде называли Вадима. У Димки было прозвище Поэт, Бергман, соответственно, Джокер, а я — Девушка. У каждого в колоде имелась своя Карта. Бубновый Валет — Димка, Вадим — Король Крестей, а я — Червонная Дама. Елена Прекрасная, если верить байкам, которыми нас потчевал Максимильян. В прежней жизни мы, ни много ни мало, дали клятву встретиться вновь, чтобы найти и уничтожить заклятого врага. У него тоже было прозвище: Черный Колдун. Как вам такое? Чего ж удивляться, что временами очень хотелось Бергмана придушить? Хотя бы для того, чтобы не слышать этой чепухи. Но Воин с Поэтом в нее верили.