Онлайн книга «Ева»
|
– Да ничего особенного. Общие слова – судно с золотом из Банка Испании в трюме… Поедешь, говорит, будешь делать, что Фалько скажет. И вот я здесь, перед тобой. Опять буду тебе и нянькой, и мамкой, и чем захочешь. Он покончил с жарким и откинулся на спинку стула, вытирая салфеткой розовые губы с жестокой складкой. – Так что… – добавил он. – Слушаю и повинуюсь, о мой властелин. Фалько взглянул в сторону кухни. Там стояли мавританка в платке, завязанном на затылке, и молоденький официант. Перехватив этот взгляд, юноша устремился было к столику, но Фалько жестом показал – не надо. – Детали – потом. Сейчас самое главное. И самое спешное. – Я повесил уши на гвоздь внимания. – Расплатись и пошли отсюда. Договорим на улице. Он поднялся. Его только что осенило. Мгновенно родился план – и недурной, по всему судя. Чистая импровизация, конечно, но кое-что может и получиться. Взглянул на часы. Марихуана и абсент рассеялись окончательно, но не исключено, что именно им обязан он неожиданно отчетливой и ясной мыслью, которой вдруг выстрелило его воображение. – Эй, погоди, не гони… – взмолился Паук. – Что за спешка? Я хотел еще чаю выпить… – Некогда. Фалько для верности еще раз взглянул на часы. Без десяти четыре, прикинул он. До рассвета еще далеко, так что возможностей много, если, конечно, пошевеливаться пошустрей. Audaces fortuna… – как там дальше в том латинском изречении, которые любит поминать адмирал? Отважным судьба помогает. – Я схожу в отель позвонить и вернусь через десять минут. Паук провел пальцем по выщипанным в ниточку бровям и, покорившись своей участи, позвал официанта: – Неси счет, прелесть моя. Позвонив Антону Рексачу, который, к счастью, снял трубку, и дав ему точные инструкции, Фалько вернулся за Пакито Пауком. Тот уже в плаще и нахлобученной на глаза шляпе ждал на улице. – Тебя за смертью посылать! – встретил он Фалько. – Заждался. Фалько показал на бастион: – Дождь перестал. Давай пройдемся. Они дошли до бастиона. Мокрые стволы старинных орудий блестели в полумраке, как спины китов. – Вот сейчас расскажу тебе все в подробностях, – сказал Фалько. – После твоего появления многое сошлось. Но времени на подготовку у нас немного. Он показал вдаль: – Видишь небольшой дом на площади? Весь в огнях? – Ну, вижу. – Это казино, курзал… Через четверть часа двинем туда. – Чего? – скрежещуще рассмеялся Паук. – В рулетку сыграть захотелось? – Считай, что так. Поставить на красное. Предпринять неожиданную атаку. Паук осмыслял услышанное. – Это в каком же смысле? – Зависит от того, как пойдет. Паук недоверчиво посопел, ощупывая живот: – Убивать? В такую рань? В такую мокредь? – Не знаю пока, – безразлично пожал плечами Фалько. – Поймем на месте. Говорю же – меня как озарило… – Надоел ты мне со своими озарениями. – Киллер поковырял ногтем в зубах. – Тебя озаряет, а разгребать мне. Как тогда, в Нарбонне… Помнишь? – Ничего я не помню. – Женщина в купе. – Память дырявая. – Да ладно тебе! Ну, женщина! Каталанка с документами компартии… Фалько смотрел на казино, отрешившись от всего, что не имело отношения к мелькавшим в голове мыслям. – Не помню, что там было, так что займемся тем, что есть. – Удивительно даже – такой красавчик, дамочки по тебе обмирают… А душа убийцы. Тварь последняя… – …сказал чугунок котелку, – ответил Фалько старой поговоркой. Он оперся о холодный влажный металл пушечных стволов. – Есть такой коммунист, Хуан Трехо, комиссар красного флота. Любит выпить, любит погулять ночь напролет и еще любит зеленое сукно. Приходит в казино каждый вечер. – И сейчас там? – Возможно. Я за этим и ходил звонить. Скоро узнаем. – Так этим, значит, тебя осенило недавно? – Более или менее. – О господи… Фалько хлопнул его по плечу, и они отошли от бастиона. Паук шагал, опустив голову, сунув руки в карманы. Вид у него был задумчивый. – А что он представляет из себя, этот твой Трехо? – спросил он, пройдя несколько шагов. – Силен? Обучен-подготовлен? К мужчинам не тяготеет? Отец семейства? – Как изящно выражаются в народе, «соплей перешибешь». – Ходит с охраной? – Ответ отрицательный. – Оружие у него есть? – Понятия не имею. – И что мы будем с этим самоцветом делать? Они снова прошли мимо «Рифа». Запиравший двери официант помахал им на прощанье. Они спускались по Дар-Баруд к скудно освещенной улице Марин. Навстречу им никто не попался. – Тут два аспекта, – продолжал объяснять Фалько. – Во-первых, он может сильно помешать в этой истории с «Маунт-Касл». Станет препятствием, так что, с одной стороны, хорошо бы его убрать. – Это нетрудно. А с другой? – А с другой – он знает такое, что полезно знать и нам. Из-под габардиновых полей шляпы глаза Пакито вспыхнули, как у гиены, учуявшей запах падали, и столь же благодушно. – Значит, он должен остаться жив? Так? – Ну да… На какое-то время. – А есть тихое место, где его можно будет обстоятельно расспросить? – Ищут. Паук на миг остановился, и Фалько услышал, как он сопит от негодования: – Знаешь что, мой милый… Это уж просто за гранью. Не успел я приехать, как ты пикируешь на меня посреди ужина и тащишь танцевать! – Он потер живот. – Даже переварить не даешь. Антон Рексач ждал их у дверей кожевенной лавки. Фалько и Паук издали разглядели в полумраке объемистое темное пятно. – Когда вы позвонили, я как раз собирался спать, – сказал Рексач. Он был как-то встревожен и взвинчен. Фалько тихо и злорадно рассмеялся: – На алтарь отчизны еще и не такие жертвы принесешь. Рексач, увидев, что Фалько не один, взволновался еще больше. – Кто это с вами? – спросил он, так и не дождавшись, что Фалько представит своего спутника. – Свой. Ему надо где-нибудь переночевать. – А-а… Понятно. Теперь уже втроем они зашагали в полутьме вдоль стены к склону, поднимавшемуся в европейскую часть города. |