Онлайн книга «Стальное поколение»
|
Сейчас — французская ударная группа базировалась в районе Аль-Вата, недалеко от аэропорта, где были силы ООН. В районе, где они находились — базировались отряды друзов, и тут же были силы Илии Хобейки, христианина, который представлял им что-то вроде крыши. Илия Хобейка был известен как «Коммандер Эдвардс» или Айч-Кей, по названию пистолета — пулемета МП-5, который он носил с собой вместо привычного для Ливана автомата Калашникова. Дальше по побережью — базировались силы исламского сопротивления Амаль, с которыми Хобейка был отнюдь не в дружеских отношениях, и только близость аэропорта с его силами ООН мешала одной из сторон устроить карательную акцию в отношении другой стороны. Французы этому тоже мешали — исламские экстремисты из Амаля знали о наличии хороших снайперов с другой стороны, и пообещали, как поймают снимать не всю кожу целиком и сразу — а полосами. Сейчас — бывший капитан французской армии со снисходительным недоверием выслушивал бородатого отставного рейнджера в бронежилете с надписью «Пресса». — Вы вероятно, шутите, мсье… — заключил он, когда Монте Мелтонян закончил с изложением своего плана. — А в чем дело? — Жак… Невысокий, юркий человек в сирийской военной форме подступил к столу. — Проблема в том, мсье, что для того, чтобы добраться в Ашрафию, где по вашим словам находится нужный вам человек — вам придется пройти вот здесь и вот здесь. Этот район держит Амаль. А вот здесь вот — сирийский блокпост с танком. Дальше — палестинцы, которые отнюдь не рады будут вас видеть. Отнюдь не рады, мсье. Тем более сейчас, когда пальба со всех сторон. — Как насчет прессы? — На пути туда это может и пройдет, мсье. Но не обратно. Тихо сделать все равно не удастся. Поднимем шум. На обратном пути попадем под обстрел с блок-постов, и вот из этой соловьиной рощи. Там и останемся. — Соловьиная роща? — спросил Монте. — Да, месье. Там раньше были высажены кедры. Люди приезжали туда, чтобы насладиться звенящими кедрами, это давало долголетие. А теперь там пули поют как соловьи. — Бронированная машина? — предположил вслух Мелтонян — я добуду. Даже посольский Кадиллак. Командир группы охраны посольства посмотрел на Мелтоняна с жалостью. — Месье — начал втолковывать француз — если вы возьмете посольский Кадиллак, то нас остановят еще на пути туда. Бронированная машина ценная штука, да и американский водитель — тоже, за него можно попросить много оружия. А если вы возьмете бронемашину или даже несколько — вас просто сожгут по дороге. У этих ребят есть безоткатные орудия и ракетные установки РПГ. Здесь жгли израильские танки, месье… — Так что же вы предлагаете делать?! — сорвался Монте. Французский спецназовец — с чисто европейской невозмутимостью улыбнулся и пожал плечами… — Не знаю, месье… — Сэр, на минуточку — вмешался бывший морской пехотинец, прикомандированый для участия в этом деле к французам. Это был чертовски смышленый парень, который охранял еще посольство в Сайгоне, а потом подвизавшийся в военно-морской полиции. Есть такие Navy law and order detachment — малоизвестные, незаметные подразделения, где служат очень непростые люди, и которые используют в очень непростых ситуациях. Они вышли из комнаты. Мелтонян по пути запнулся и едва не упал, нога зацепилась за какую-то арматурину. — Чертовы ублюдки. — Сигарету, сэр? Мелтонян подозрительно посмотрел на морского пехотинца. Затем взял одну из протянутой пачки Лаки Страйк. Прикурил, закашлялся — он старался бросить, но сейчас ему это было абсолютно необходимо. — Сэр, вы немного не правы в отношении них. — Да неужели? Этот маленький засранец просто ничего не хочет делать, вот и все. — Сэр, я знаю этого парня. Это Жак. Он два раза был на афганской территории, каждый раз рискуя остаться там навсегда, попасть под удар советских вертолетов или в засаду. Он просто не может предложить вам другой вариант. — Вот как? Это почему. — Вероятно, это что-то незаконное, сэр. Или — стоящее денег. Вы должны понимать, сэр, что репутация у нас здесь хуже некуда, а каждый здесь — сам за себя. Вы уедете, а Жаку еще оставаться и работать здесь. Надо отдать должное — Мелтонян умел быстро перестраиваться, когда надо. Он был действительно хорошим солдатом — а плохие не попадали ни в зеленые береты, ни в особую группу, задействуемую на совместных операциях с ЦРУ. — Дик… Окей, Дик, ты можешь мне помочь? — Вероятно, да, сэр. Мелтонян пустил в ход все свое обаяние. — Видишь ли. Я простой американский парень, черт побери, точнее даже армяно-американский, и нервы у меня не железные. Я привык к простому решению проблем, к однозначным ответам на вопросы. Я прибыл сюда не так давно и не знаю, что здесь правильно, а что — нет. А вот вы, я вижу, знаете здесь многих и можете находить с ними общий язык. Так вот, Дик, я буду очень вам признателен, если вы вернетесь в комнату и поговорите с Жаком, или с кем нужно поговорить, понимаете? По-свойски, неофициально. И потом — доложите мне о результатах. Я же со своей точки зрения — не забуду о вас, когда вернусь в Вашингтон. Думаю, такой сообразительный парень как вы, Дик, должен служить в разведотделе корпуса морской пехоты. Так как? — Сделаю, все что смогу, сэр… Дик ушел обратно а Монте Мелтонян остался в коридоре. Злость уже перекипела, и сейчас он с недоумением смотрел на стены. В окна залетали пули, и внутри все было в отметинах от этих пуль. Что за люди здесь живут? Зачем они сделали такое со своим городом, со своей страной? Что заставляет их лить кровь друг друга с таким ожесточением… Ведь здесь не было коммунистов, верно? В таких вот мрачных размышлениях — он и стоял, пока не услышал деликатное покашливание, насколько деликатное, насколько деликатным может быть морской пехотинец США. — Сэр… — Давай без вступлений, Дик. — Короче, это незаконно. Мелтонян поднял бровь. — Парень, если ты еще не заметил, я из зеленых беретов. Не знаю, как у вас — но у нас не говорят друг другу «мерси» по каждому поводу. И некоторые из нас не стесняются запачкать перчатки. — Нет, сэр, это совсем незаконно. Так, что если мы налажаем, меня ждет трибунал, это точно. Что ждет вас, я не знаю, но вряд ли что-то хорошее… Мелтонян прикинул. Парень не знает, что у него есть связи с армянской общиной в Вашингтоне. Хорошие такие связи… — Но это эффективно? — Полагаю, что да, сэр. Здесь так и делают. По-другому делать даже опасно. Если вы дадите десять миллионов долларов — на следующий день об этом будет знать весь Ливан и каждый американец окажется в опасности. — Выкладывай! — приказал Мелтонян. |